Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы Страница 50

324. «Вновь заря рассвета стерла сон крылом…»

Вновь заря рассвета стерла сон крылом,воробей щебечет звонко за окном,где цветы проснулись и трепещет свет, —и земле и небу шлет он свой привет!

Стаи туч гривастых в край далекий мчат,музыкою счастья полон синий сад,с небесами пьяно обнялись поля,и румяной стала от зари земля.

У тебя, родная, милая навек,выпил слезы счастья луч с закрытых век,на твоей подушке он лежит, горя…Ты глаза открыла, в них — любви заря.

325. «Бежит слеза с небесных век…»

Бежит слеза с небесных векпо голубым просторам…Нет, это юный месяц-светвстает над синим бором.

Он золотых лучей винольет на воду и сушу.И, как в открытое окно,заглядывает в душу.

И сон, и сосны… Тишина.Ее я не нарушу…О нет, не месяц, то оназаглядывает в душу.

326. «Золотую свою ножку…»

Золотую свою ножкув травах ставит луч стоймя,где асфальт пробил дорожкумеж березами двумя.

Треплет ветви ветер хлесткий,как далёко синь дубров…Загрустили две березки,нежны, чисты, как любовь.

О, как знаю я печаль ту,те стремленья — вдаль и ввысь!Над дорожкой, над асфальтомдве березки обнялись.

327. ПИСЬМО АЛЕКСАНДРУ КОВИНЬКЕ

О, память!.. Сердце всё гудит от боя,как встретились, Ковинька, мы с тобоюпод стягом Черноморского полка…Одесса. Ночь морозна и звонка.Как спорили мы, распалясь не в меру,об Украине — долго и всерьез!..Ты, как пророк, — в глазах огонь и вера, —всё снишься мне в том дыме папирос.Вот мы идем с тобой на трубы бояпо Дерибасовской. И лес штыковкачается за мной и предо мною…В них видел я порыв наш в даль веков,в штыках и в нас… Галиция… Тирасполь…И снова степь широкая кругом…Я сквозь туманы рвался к братьям краснымна светлых их орудий дальний гром.Тогда в боях, когда мы отступали,я видел сон, и ты был в этом сне, —стоял с штыком… Играя на металле,искрился луч… И ты промолвил мне:«Идем, Володька!..» Холодно и быстрослова звучали. И подумал я:«Не промахнется он. Один лишь выстрел —и разлетится голова моя».Тот сон был глупым. И в крови, и в славе,как я, прошел ты сквозь огонь тех лет.И вот с тобой мы встретились в Полтавев двадцать седьмом… И дружбы нашей светгорит, о сын Остапа Вишни ясный!А сколько юмора в словах твоих,то чувство до сих пор еще не гаснет,живет в тебе как отзвук дней былых.Ты — как пророк. Спокойный, аж железныйв покое том… И очи как огни…Мы словом служим Родине любезной,как ей штыком служили мы в те дни.Отгрохотала дымных сил вендетта,Москва и Киев обнялись любя.Пиши, мой друг, не забывай поэта,как в песнях он не позабыл тебя.

328. «Камышеваха, Лоскутовка…»

Камышеваха, Лоскутовкаи Переездная потом…Там русая ее головкалежала на плече моем…

И наши жилы кровью пели,довольны юною судьбой.И травы пьяно так шумеликогда мы в гору шли с тобой.

«Любимая!.. Моя!» — «Володя!..» —Слетало с губ. Цвели глаза.И гром гремел на небосводе,метала молнии гроза.

Давно, давно… Теперь мы седы.И всё как сон, о край ты мой!Но ведь в душе, познавшей беды,еще совсем я молодой.

И, значит, юно сердце бьется,как и твое… о, благодать!А песня льется, льется, льется,а песне края не видать.

329. «Над бором, над туманною рекою…»

Над бором, над туманною рекою —         крыло зари.Слеза печали, радости слезою         в глазах гори!

Слеза послушно заиграла —         алмаз-краса…«Не я печали собирала —         с ветвей роса!»

Роса? Ну, что ж. Ушла ты от ответа!         Душа, молчи!В глазах слеза, крупицей самоцвета         переливаясь, шлет лучи.

330. ОНА ИДЕТ

Как мысли мне словами передать,как окрылить слова напевом юным?..Она идет, для всех народов мать,она идет, всемирная Коммуна.

Пусть враг умножит свой запас тротилахоть в сотни раз, хоть в миллионы раз,никто остановить ее не в силах,как ночь не остановит утра час.

Шумят над нами красные знамена,счастливый смех звучит в сердцах людских…Она идет средь грохота и звона,и в ореоле зарев заводских,

и в жажде счастья… В светлые чертогис собой зовем мы угнетенный люд.Встают народы и вперед идут,борясь и прозревая по дороге.

И новые вершины в нашей власти —туда начертан партией маршрут!..Она идет, как всей Отчизны счастье,и это счастье создает наш труд.

331. «Реют птицами-вихрями думы…»

Реют птицами-вихрями думы,не испить мою радость до дна…Электрическим светом и шумомвся душа моя нынче полна.

Сердце — скрипка, послушай, играетголос самой высокой струны!Всё, как море, душа отражаеттайниками своей глубины.

Нету в песнях ни сна, ни забвенья…Сам я — песня, как неба слеза.Не божественное вдохновенье —их диктует мне сердца гроза.

332. «Она идет и знать не хочет…»

Она идет и знать не хочет,что небо рушится, гудя.Ей шею белую щекочутживые капельки дождя.

Нет, то — алмазы огневые!..Я на пути ее встаю,и эти капли дождевыес ее лица губами пью.

333. «Щебечет сердце…»

Щебечет сердце…                             Сколько летслагаю песни я!Я славлю день, я славлю свет,ведь он — душа моя.

Вот облака плывут гуськомв блаженной вышине…Я весь, я весь живу во всем,и всё живет во мне.

Сверкает солнышко в росе,цветут мои края…Мне хорошо, я — это всё,для всех и песнь моя.

334. «Вновь по-осеннему деревья меж собою…»

Вновь по-осеннему деревья меж собоюв тревоге шепчутся. Желта уже трава.И тучи в вышине проносятся гурьбою, —конечно же картина не нова.

Дано ей повторяться год из года.Но только сердце чует, как впервой,осенних снов жестокие приходы,—не принимаю их душой живой.

Душа не хочет быть, как листья, желтой,растаять, словно тучка, навсегда.О мой напев! Неужто в жизнь пришел ты,чтоб прозвенеть и сгинуть без следа?..

335. «Я смотрю на травы, а на травах — слезы…»

Я смотрю на травы, а на травах — слезы,а в слезах тех солнце… Я в мечтах стою…Отшумели бури, отсняли грозы,тишина, ты в душу забрела мою.

Как оно страдало, зеркало природы,как рыдала бурно бездна синих вод!..А теперь спокойно спят под солнцем воды,в этих водах мирно дремлет небосвод.

Словно это роза лепестки сомкнула,так теперь устало сердце спит мое…Это моя роза сладким сном уснула,милая, не трогай лепестков ее!

336. «Уж холод осени я в теплом ветре чую…»