Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений Страница 54

4(17) июня 1924

«Чёт и нечет...»

Чёт и нечет,Мутный взор.ОбеспечитЭтот вор!Рвет и мечетЗа укор.Изувечит, —Вот позор!

Пусть хозяйкаМужа ждет.Ожидай-ка!Всё пропьет.– Негодяйка! —Заорет.Плюх немалоНадает,И, усталый,Вдруг заснет.

Что томило,Как стряхну?Вот как былоВ старину, —Очень мило,Ай-да ну!Рать ходилаНа войну,Дома ж билаТо жену,Tо прислугу,То детей, —С перепугуВсё смирней.

16 (29) июня 1924

«Еще гудят колокола...»

Еще гудят колокола,Надеждой светлой в сердце вея,Но смолкнет медная хвалаПо слову наглого еврея.

Жидам противен этот звон, —Он больно им колотит уши,И навевает страхи онВ трусливые и злые души.

Иная кровь, иной закон.Кто примирит меня, арийца,С пришельцем из других сторон?Кто смоет имя: кровопийца?

Но будет день, – колокола,Сливаясь в радостном трезвоне,Нам возвестят: Русь ожила.Опять в блистающей короне.

30 июня (13 июля) 1924

«Дали стали очень жестки...»

Дали стали очень жестки,Ноги туги, мало сил.В лавку здесь на перекресткеЗаходить я полюбил.

Проторил туда дорожку,И узнал уж скоро я,Что торгует понемножкуТам актерская семья.

Спички, хлеб, пшено, селедки,Папиросы, соль, лук, рис...Лица ласковы и кроткиУ актера и актрис.

Нынче жарко, даже знойно.За прилавком лишь однаПродавшица так спокойна,Так румяна и стройна!

Покупая папиросы,Под доскою откиднойВижу я, что ноги босыУ хозяйки молодой.

Низошло очарованье,Обратило дом в чертогЭто светлое мельканьеИз-под юбки легких ног.

В сердце входит умиленье,Как молитва в тихий храм,И табачное куреньеОблечется в фимиам.

5(18) июля 1924

«Река времен имеет острова...»

Река времен имеет острова.Хотя стремительно текут мгновенья,Порой душа, жива и не жива,Пристанет к острову забвенья.

Тогда она уходит в глубину,Откуда ей не слышен шум потока,И этот странный миг, подобный сну,Переживает одиноко.

Уже твоя расширилась река,Уже увидел близко жизни цель ты,Дышать отрадно, тишина легкаНа островах широкой дельты.

12(25) июля 1924

«Прозрачной ночью от вокзала...»

Прозрачной ночью от вокзалаПо царскосельской тишинеШел босиком я. Очень малоПрохожих встретилося мне,

Но по дороге на крылечкеОдин сидел, и перед нимСвивался в легкие колечкиЧуть видный папиросный дым.

Колечки эти оковалиМой путь. Я на крылечко селИ закурил. Мы помолчали,И он, как видно, захотел

Поговорить. Ну что ж, прохожий,Поговорим, уж так и быть.Хотя совсем с тобой не схожий,С тобой умею говорить.

Кто б ни был ты, простой рабочий,Совслужащий или торгаш,Ты сам в покое светлой ночиМне тему для беседы дашь.

Поговорили, как и все мы,Как водится, о том, о сем.Слегка и той коснулись темы,Зачем иду я босиком.

Да не дивился он на это.– Кому как нравится. Ну что ж!Оно, конечно, нынче лето,Так и без обуви пройдешь.

– И образованные тоже,На днях на Вырице видал,Обутка – собственная кожа, —Он мне раздумчиво сказал.

Поговорили очень мило,И я пошел себе домой,А он сидел еще, унылоКачая темной головой.

16(29) июля 1925

Елене Александровне Анненской

Что имя? В звуке вещем – тайна.Она темна или ясна,Но все ж даются не случайноНам, бедным людям, имена.

Когда рождается Елена,Ее судьба – судьба Елен:Его или ее изменаИ в дикой Трое долгий плен.

Но мы не верим, что ЕленуПарис троянский полонил.Она влеклась к иному плену,Ее пленил широкий Нил.

Мы знаем, – только тень царицыВместил суровый Илион,А наготою чаровницыБыл очарован фараон.

Елена, заповедь единуХрани в нерадостные дни:Терпи твой плен, и Валентину,Лукавая, не измени.

Терпи надменность и упреки:Как, – помнишь, – фараон кричал,Когда красавец черноокийТебя украдкой целовал!

Припомни вспышки фараона:Чуть что, сейчас же хлоп да хлоп,И разорется, как ворона,А с виду сущий эфиоп.

Да и Парис, красавец тоже!Козлом он пахнул, стадо пас,И шеголял в звериной коже,И бил себя в недобрый час.

Но здесь не Фивы, и не Троя,Не Приамид, не фараон,И старым бредом ДомострояТвой жребий здесь не омрачен.

5(18) августа 1925

«С волками жить, по-волчьи выть...»

С волками жить, по-волчьи выть.Какая странная пословица!Но видно, так тому и быть:Пословица не сломится.

Но вой не вой, – голодный волкК тебе негаданно подкрадется.Заспорить с ним – какой же толк!Надейся, – все уладится.

Держаться б дальше от волков,Да надоело жить с барашками,Вот и пошел ты в глушь лесовТропинками, овражками.

Чего там вздумал ты искать?Вот и забрел к волкам в их логово,И встретишь, – как их разгадать? —Смиренного иль строгого?

6(19) августа 1925

«Где дом любви, где дом разврата...»

Где дом любви, где дом разврата,Кто это может различить?Сестра невинная на братаУжели станет доносить?

И он ликует, облекаясьВ ее девический наряд,Вином распутства упиваясь,И люди не его корят.

Они в распутстве видят пламеньСвятой и пламенной любви,И говорят: «Кто бросит камень?»И говорят: «Благослови!»

28 декабря 1925 (10 января 1926)

«Змея один лишь раз ужалит...»

Змея один лишь раз ужалит,И умирает человек.Но словом враг его не валит,Хотя б и сердце им рассек.

О ты, убийственное слово!Как много зла ты нам несешь!Как ты принять всегда готовоПод свой покров земную ложь!

То злоба, то насмешка злая,Обид и поношений шквал, —И, никогда не уставая,Ты жалишь тысячами жал.

Наделены чистой обаяньеУмеешь ты огнем обжечь,И даже самое молчанье —Еще несказанная речь,

И нераскрывшиеся губыВ своем безмолвии немомУже безжалостны и грубы,Твоим отмечены значком.

Когда ты облечешься ласкойПриветливых и милых чар,Ты только пользуешься маской,Чтоб метче нанести удар!

1(14) января 1926

«Если б я был себе господином...»

Если б я был себе господином,Разделился бы на два лица,И предстал бы послушливым сыномПеред строгие очи отца.

Всё, что скрыто во мне, как стенами,В этот час я пред ним бы открыл,И, разгневан моими грехами,Пусть бы волю свою он творил.

Но одно нам доступно: сознаньеИногда, и с трудом, раздвоить.На костры рокового пыланьяМы не можем по воле всходить.

Если даже костер запылает,Боязливо бежим от огней.Тщетно воля порою дерзает, —Наша слабость всей силы сильней.

12(25) января 1926

«Как нам Божий путь открыть..»

Как нам Божий путь открыть?Мы идем по всем тропинкам,По песочкам и по глинкам,По холмам и по долинкам,И порой какая прыть!

Посмотри: мелькают пятки,Икры стройные сильны,Все движения вольны.Мимо ржи, и мимо льны!Быстро мчатся без оглядки!

На Кавказ, на Арзамас,И на город, что поближе,И на речку, что пониже,Все бегут вразброд. Гляди же,Сколько смеха и проказ!

Эти все пути людские,Может быть, и хорошиДля земной, слепой души,Но, прозревший, поспешиОтыскать пути прямые,

Те пути, что в вечный градНас приводят, в край далекий,Где стоит чертог высокий,Где пирует Огнеокий,Претворяя в нектар яд.

Если сам найти не можешьБожьих праведных путей,Отыщи среди людей,Пред которым волю сложишь.

Для тебя он – лучший я,Вознесенный над тобоюНе лукавою судьбою,А твоею же душою,Твой верховный судия.

12(25) января 1926

«Земля, и небо голубое...»

Земля, и небо голубое,И хор миров – пустая тень.Земле оставивши земное,Она ушла в бессмертный день.

Погасли в страстной КамалокеПоследние огни страстей.Иною глубиной глубоки,Лежат пространства перед Ней.

Но не пугают эти далиТого, кто верный путь найдет.Разлуки нет, и нет печали,Любовь вовеки не умрет.

И здешний мир принарядилсяВ обманы нежные земли,И над могилой клен склонился,И маргаритки расцвели.

Дитя рабочего народаПридет цветочки воровать,«И пусть у гробового входаМладая будет жизнь играть».

13(26) января 1926