Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений Страница 55

13(26) января 1926

«Насилье царствует над миром...»

Насилье царствует над миром,Насилье – благостное зло.Свободу ставишь ты кумиром,Но что, скажи, тебя спасло?

Среди народных возмущений,Тебя лишивших всех охранИ выпавших на жертву мщений,Пришел насильник и тиран.

Он захватил кормило власти,Твой жалкий ропот презрел он,И успокоилися страсти,И вот уют твой огражден.

В своем бессилии сознайся,Не суесловь и не ропщи,Перед насильем преклоняйся,Свободы лживой не ищи.

24 января (6 февраля) 1926

«Три девицы спорить стали...»

Три девицы спорить сталиО красавце молодом.– Он влюблен в меня. —– Едва ли!Чаще к нам он ходит в дом. —

– Ошибаетесь вы обе:Он со мной в лесу гулял. —Шепчет им старуха: – В небеУ него свинец застрял.

– Вы б его не сохранили:Он Далекую любил.Из земной докучной былиОн к Невесте поспешил. —

7(20) февраля 1926

«Разве все язвы и шрамы...»

Разве все язвы и шрамыМстительно мы понесемВ эту обитель, куда мыВ смертный наш час отойдем?

– Создал я мир для тебя ли? —Злобного спросит Отец.– Этой блистающей далиТы ли положишь конец?

– Все колебанья эфираЯ из Себя излучил.Даром все радости мираТы от меня получил.

– Гневною речью порочишьТы утомительный путь.Иль, как ребенок, ты хочешьСладкое только слизнуть?

– Если уж так тебе надо,Сам ты свой мир созидай, —Без раскаленного адаБлагоухающий рай.

– В нем ты завоешь от скуки,Вызов ты бросишь судьбе,И недоступные мукиСтанут желанны тебе.

– Но не творец ты, игроюМиродержавной рожден,Я же тебе не откроюТайны пространств и времен. —

18 – 19 февраля (3 – 4 марта) 1926

«Ни презирать, ни ненавидеть...»

Ни презирать, ни ненавидетьЯ не учился никогда,И не могла меня обидетьНичья надменность иль вражда.

Но я, как унтер Пришибеев,Любя значенье точных слов,Зову злодеями злодеевИ подлецами подлецов.

А если мелочь попадется,Что отшлифована толпой,Одна мне радость остается, —Назвать клопом или клопой.

6 (19) марта 1926

«Целуя руку баронессы...»

Целуя руку баронессы,Тот поцелуй я вспоминал,С которым я во время мессыК устам Распятие прижал.

Мне Эльза тихо говорила:– Благодарю, мой милый паж!Весь грех мой я тебе открыла,Меня врагам ты не предашь. —

– О, госпожа, твой грех мне ведом,Но и в грехе невинна ты.Истомлена жестоким бредом,Ты мне доверила мечты.

– Я погашу врага угрозыИ затворю его уста,И расцветут живые розыБлагоуханного куста.

– Все совершится неизбежно,И ты супругом назовешьТого, кого ты любишь нежно,Кому ты душу отдаешь! —

8(21) марта 1926

«Мечта стоять пред милой дамой...»

Мечта стоять пред милой дамойВладеет отроком-пажом,Но двери заперты упрямо, —Там госпожа с духовником.

В каких проступках покаяньеОна смиренно принесла?Иль только слушать назиданьеОна прелата призвала?

Иль, мужа своего ревнуя,Благого утешенья ждет?Иль совещается, какуюВ обитель жертву принесет?

Или? Потупившись ревниво,Стоит влюбленный паж, дрожа.Но вот выходит торопливоМонах, не глядя на пажа.

Его лицо все так же бледно.Стремится к Господу аскет,В молитве страстной и победнойДавно отвергнувший весь свет.

О нет, любовью здесь не пахнет!Ревнивым, милый паж, не будь:В дыхании молитвы чахнетДавно монашеская грудь.

Паж веселеет, входит смело,Графиня милая одна.Она работает умелоНад вышиваньем полотна.

Он Эльзу к поцелую нудит.– Мальчишка дерзкий, не балуй! —И паж трепещет, – что же будет,Удар хлыста иль поцелуй?

Нет, ничего, она смеется,И как пажу не покраснеть!– Тебе никак не удаетсяТвоею Эльзой овладеть!

– Какую задал мне заботу —Тебя искусству ласк учить!Что ж, граф уехал на охоту, —Уж научу я, так и быть! —

Она мальчишку раздевает,Нагая перед ним легла,И терпеливо обучаетВеселым тайнам ремесла.

9(22) марта 1926

«Последуешь последней моде...»

Последуешь последней модеИль самой первой, все равно.В наряде, в Евиной свободеТебе не согрешить грешно.

И если даже нарумянишьСвои ланиты и устаИ этим Кроноса обманешь,Ты перед Эросом чиста.

Твои лукавые изменыПусть отмечает Сатана,Но ты, соперница Елены,Пред Афродитою верна.

И если бы аскет с презреньемКлеймил коварство женщин, «тыБыла б всегда опроверженьемЕго печальной клеветы».

19 мapтa (1 апреля) 1926

Хвалители

Басня

Приглашены богатым ВоромВ числе других Оратор и Поэт,И восхваляют все его согласным хором,Но кислые гримасы им в ответ.Все гости подбавляли жара,И яркий фейерверк похвалПеред глазами Вора засверкал,А он мычит: – Все это слабо, старо! —От Вора вышел, за угломЧуть приоткрывши щелку злости,Смущенные, так говорили гости:– Не сладить с этим чудаком!Как ни хвали, все недохвалишь!Сказать бы попросту: «Чего клыки ты скалишь?Разбойник ты и вор!Вот был бы верный разговор!»Один из них, молчавший за обедом,Теперь прислушавшись к таким беседам,Им говорит:– Вот это все ему в глаза бы вы сказали! —И на него все закричали:– Нельзя! Ужасно отомстит!В бараний рог согнет! Всю жизнь нам испоганит! —Но, возраженьем не смущен,Им отвечает он:– А все ж его хвалить кто за язык вас тянет? —

23 марта (4 апреля) 1926

Ропот пчел

Басня

– Для чего мы строим наши соты?Кто-то крадет наш мед.Мы бы жили без заботы,Если б сами ели наш мед.Для чего мы строим соты? —

– Тот, кто крадет ваш мед,Изменил чудесно всю природу.Аромат цветов даетСладость вашему меду, —Человек не даром крадет мед. —

8(21) апреля 1926

«Мениса молодая...»

Мениса молодая,Покоясь в летний зной,Под тенью отдыхая,Внимает песне той,Которую в долинеСлагает ей пастух.В томленьи да в кручинеОн напевает вслух.

Что сердце ощущает,Что чувствует душа,Все в песню он влагает:– Мениса хороша!И все в ней так приятно,И все прелестно в ней,Но милой непонятнаПечаль души моей.

– С зарею просыпаюсь,При утренней звездеК ней сердцем устремляюсь,Ищу ее веще.Увижу, и смущаюсь,Боюсь при ней дышать,Не смею, не решаюсьЕй о любви сказать.

– Пленившися случайно,Томлюся и стыжусь,Люблю Менису тайно,Открыться ей боюсь.Вовек непобедимаК тебе, Мениса, страсть.Вовек несокрушимаТвоя над мною власть. —

Мениса песню слышит,И сердце в ней горит,Она неровно дышит,Томится и дрожит.

Приставши на колени,Раздвинув сень слегка,Она из томной тениГлядит на пастушка.

28 апреля (11 мая) 1926

«Я ноги в ручейке омыла...»

Я ноги в ручейке омыла,Меня томил полдневный зной.В воде прохладной так мне былоПриятно побродить одной.

Но тихий плеск воды услышалТирсис у стада своего.На берег ручейка он вышел,И я увидела его.

О чем он говорил, не знаю,Но он так нежно говорил,И вот теперь я понимаю,Что он меня обворожил.

Я, расставаясь с ним, вздыхала.Куда-то стадо он увел.Я целый день его искала,Но, знать, далеко он ушел.

Всю ночь в постели я металась,На миг я не закрыла глаз,Напрасно сна я дожидалась,И даже плакала не раз.

Когда румяною зареюВосток туманы озлотил,Мне стало ясно, что со мною:Тирсис меня обворожил.

Теперь мне страшно выйти в поле,И страшно подойти к ручью,Но все ж я вышла поневоле,И вот я у ручья стою.

Вода ручья меня пугает,Я пламенею и дрожу,Рука же юбку поднимает,И робко я в ручей вхожу.

Тирсис к ручью идет с улыбкой.Ручей меня не защитил,Не сделал золотою рыбкой:Тирсис меня обворожил.

28 апреля (11 мая) 1926

«Что дурак я, знаю сам...»

– Что дурак я, знаю сам,Но ведь это не нарочно.Что ж нам делать, дуракам? —Посмеялись: – Это точно! —

– Отчего же нас бранят,Всюду ставят нам ловушки? —– Значит, вам добра хотят! —Отвечают мне старушки.

И толкуют старики,Испуская запах гнили:– Знать, на то и дураки,Чтоб их били да бранили. —

А за ними ну вопитьИ мальчишки, и девчонки:– Дураков-то как не бить! —И мелькают кулачонки.

19 сентября (2 октября) 1926