Литагент «Эксмо» - Россия – страна поэтов Страница 6

Ответ злопыхателям

Так было и так будет,Что каждый мой успехЗавистники осудятИли почтут за грех.

Уж очень им неймется…Но, злобе вопреки,До моего колодцаНе долетят плевки.

Есть справедливость свыше.И тот словесный чадЧитатель не услышит,Пока стихи звучат.

«Гром в небо ударил со зла…»

Гром в небо ударил со зла,И небо, как водится, в слезы.Дырявая крыша березыОпять надо мной протекла.

Как сотни серебряных гривен,Тяжелые капли стучат.Сердит неожиданный ливень,Но я ему искренне рад.

От луж заблестела тропа.И видно – на горизонте, —Как травы купаются в солнцеИ тянутся к солнцу хлеба.

Вдали еще сердится гром,Видать, из последних усилий.И свежесть такая кругом,Как будто арбуз разломили.

Вечерний пейзаж

Зеленый водопад плакучих ивБеззвучно ниспадает в гуще сада.Не от него ли так легка прохлада?Не потому ли вечер так красив?

И очень жаль,Что рядом нет тебя,Что эту красотуТы не увидишь.Вон тополь встал,Как будто древний витязь,Поводья еле слышно теребя.

Вот выкована ель из серебра —Таких красивых не встречал я сроду.О, как бы ни любили мы природу,Нам век не оплатить ее добра.Благословляю тихий звон дубравИ красоту, что вновь неповторима,Мне в сердце проливается незримоПокой деревьев и доверье трав.

Мы все в гостях у этой красоты.Приходим в мирЕе любить и помнить.Потом однажды —Утром или в полночь —Уйдем,Оставив легкие следы.

«Я поражаюсь мастерству Природы…»

Я поражаюсь мастерству Природы,Великой сообразности ее.Живут деревья, умирают годы,И в дни весны весна берет свое.

И все подчинено ее законам:Шум водопадов, и печаль берез,И майский дождь в грозу, и птичий гомон,Сменяющийся тишиною гнезд.

И человек в своем далеком детстве,Когда он был и немощен, и мал, —Он перед ней,Доставшейся в наследство,И падал ниц, и в страхе замирал.

Она его могуществу учила,Сама ключи от тайн своих дала.Не побоялась, что людская силаРаскроет тайны те во имя зла.

Но человек был искренним и храбрым.Он принял дар, скрывая торжество,Как скульптор принимает мрамор,Чтоб высечь людям чудо из него.

«Нет без леса России…»

Нет без леса России,Без снегов и озер,Нет без сумерек синихИ без розовых зорь.

Нет России без луга,Где от маков светло.Где ромашковой вьюгойЗемлю всю замело.

Нет без поля России,Где высокая рожь,Где зайдешь и не выйдешь,Голосов не найдешь.

Нет без песен красивых,Что поют соловьи.А еще нет РоссииБез сыновней любви.

«Темами для будущих стихов…»

Темами для будущих стиховМожет обернуться жизнь поэта.Вся – от торжества и до грехов.Вся – от горькой тьмы до света.

Это только внешне о себеОткровенно говорит поэт нам.Речь его, по сути, о судьбеИ о буднях Родины заветной.

Время через частные чертыСнова распахнется настежь.Все – от неожиданной бедыДо чужого счастья.

У поэта нет других забот,Как открыться людям.Потому что в немВсегда живетЭта схожесть судеб.

«Собственности нет на красоту…»

Закрадется ль печаль в тайник души твоей,

Зайдет ли страсть с грозой и вьюгой…

Собственности нет на красоту.Никакой – ни личной, ни общественной.Будь она природой или женщиной —Собственности нет на красоту.

На деревьях грустный снег лежит.Он в окне – как будто фотоснимок.Красота его необъяснима.Лишь глазам она принадлежит.

Красота восходит над людьми —Милым ликом иль рассветом ранним.Красотой мы нашу душу раним,Чтобы стать ранимее в любви.

Собственности нет на красоту.Нашим клятвам – поздним или давним —Я твою улыбку предпочтуИ останусь с красотой бесправным.

«Все меньше на земле моих друзей…»

Все меньше на земле моих друзей.Все больше вдов и горьких одиночеств.Они уходят из судьбы своейВ былую жизнь, в былые дни и ночи,

Где рядом были рыцари любви,Защитники их счастья и уюта.Но жизнь не может возвратить, увы,Из прошлого счастливые минуты.

И потому я бережно хранюНаписанную нашей дружбой повесть.И к душам вдов, как к Вечному огню,Я вновь несу и боль свою, и горесть.

Когда-нибудь мы все туда уйдем.И нашим женам тоже будет трудноИ возвращаться в опустевший дом,И просыпаться одиноким утром.

Но мы пока на этом берегу.Храним в себе своих друзей ушедших.И чтоб не быть у совести в долгу,Давайте помнить их любимых женщин.

Гроза в Тарханах. 1991 г. Лермонтово

«Плачет женщина…»

Плачет женщина…Отчего?Я спросить у нее не смею.Я иду торопясь за неюСквозь воскресное торжество.

Я иду по следам тревожным,Сам не зная – зачем? Куда?Молча я говорю прохожим:«Осторожнее – здесь беда…»

А беда нагибает плечи.Душит женщину чье-то зло…

Ей сейчас, может, станет легче,Если стало мне тяжело?

Последний разговор с сыном

На небе ни одной звезды,Как будто и у неба траур.Лишь очертания БештауПлывут ко мне из темноты.

Я помню, десять лет назадВ такой же августовский вечерЯ позвонил в Престольный градИ мы условились о встрече.

И разве думал я тогда,Что возвращусь домой в разлуку,В незатихающую мукуНа все грядущие года.

Так вышло, что в последний разЯ слышал голос твой отсюда.Но мой звонок тебя не спас,И не случилось в жизни чуда.

Из грустных лермонтовских местЯ возвратился в жизнь иную.Сошлись в минуту роковуюИ твой уход, и мой приезд.

Но каждый август вновь сюдаЯ приезжаю суеверно.

О Боже, как длинны года,Когда отчаянье безмерно.

«В Ессентуках стоит жара…»

В Ессентуках стоит жара,Какой не помнят старожилы.Мы в этом пекле еле живы.На север сматывать пора.

Но я люблю Ессентуки.Люблю в любое время года.…Орел расправил крылья гордоИ сделал первые круги.

В зеленом парке тишина.Ни птиц, ни белок, ни прохожих.Его молчание похожеНа вид, сошедший с полотна.

Иду безлюдною тропойСквозь августовские красоты.И горы, как большие соты,Мед источают надо мной.

Отсюда путь на Пятигорск,Где память наложила ветоНа то трагическое лето,Которым был Мартынов горд,

Когда вблизи горы МашукОн выстрелил…И вся РоссияВдруг замерла в немом бессилье,Отчаяньем сменив испуг.

Читая Лермонтова («Жизнь моя – то долги, то потери…»)

Жизнь моя – то долги, то потери…Сколько я задолжал добротыТем, кто в дружбе мне искренне верил,Наводил меж сердцами мосты.

Задолжал я сыновнюю нежностьЗемлякам на тверском берегу.Пусть услышат мою безутешностьВсе, пред кем я остался в долгу.

Я остался в долгу перед мамой,Ожидавшей меня из разлук…Наши встречи – как телеграммы.Суета очертила свой круг.

Словно все мы расписаны свыше.На счету каждый миг, каждый час.Не успели войти – уже вышли…Будто кто-то преследует нас.

Жизнь моя – то долги, то потери.Близкий друг оборвал волшебство.И оплакал неистовый ТерекГениальные строки его.

Жизнь моя – то долги, то потери.И теряются годы и дни.Но душа – как заброшенный терем,Где мы вновь остаемся одни.

Мне легко от таких одиночеств.Мне светло от улыбки твоей.Пусть судьба нам потерь не пророчит,Чтоб долги возвратил я скорей.

Поэтический мираж

на даче старого поэтаВсе было старым:АкварельВ тисках старинного багетаКазалась тусклой,Но апрельСквозь эту тусклость пробивалсяИ синеву глазам дарил.

А наш хозяин улыбался,Как будто путь к себе торил.

На даче старого поэтаБыла вся прелесть в старине:Узоры черного буфета.И канделябры на стене.

Большие кресла, словно клети.Ковром накрытая тахта…И как из прошлого столетьяСтарик читает нам с листа.

Его стихи крепки, как мебель.И так же старомоден слог.

А за окошком в синем небеСтриж вяжет хитрый узелок.

Он так похож на жест поэта,На взмах пронзительной руки,Став продолжением сюжетаЕще не начатой строки.

Тарханы