Волшебная кисточка - Николай Иванович Хрипков Страница 6

Тут не скажешь «подожди".

И мальчишеское сердце

Так и рвется из груди.

Вот он делает уроки,

Но Амур неумолим.

Образ милый, черноокий

Вновь возникнул перед ним.

Часто делая уроки,

Улыбается сидит.

Это вновь Амур жестокий

Сердце мальчика разит.

И приятная истома

От макушки до ступней.

Может он часами дома

Думать об одном, о ней.

«Нет ее прекрасней. Это

Просто ангел во плоти.

И на край земного света

Я бы мог за ней пойти.

Если скажет, прыгну в кратер.

Без нее зачем мне жить?

Вот мой путь, вот мой фарватер,

По которому мне плыть».

А когда она садится,

Тимофей ошеломлен:

Это вроде, как царица

Опускается на трон.

Настоящая принцесса

Даже в платьице простом,

Но вершиной политеса

Будет выглядеть и в нем.

А когда ее он слышит,

Тут не просто интерес.

Он замрет, почти не дышит.

Это ж музыка небес!

Всё в ней видел чудным, чистым.

Прядка, что на лоб спадет,

А она движеньем быстрым

Грациозно уберет.

А когда ее он слышит,

Тут не просто интерес.

Он замрет, почти не дышит.

Это ж музыка небес.

А влюбленным, как известно,

Без стихов никак нельзя.

Очень это интересно!

Почитаем их, друзья!

Стихи Тимофея

Ты, Наташа, мой кумир!

Для меня ты целый мир!

Ты вселенная моя,

Где сейчас летаю я.

В небе светит луна.

И от звезд яркий свет.

Ты на свете одна.

И такой больше нет.

С кем тебя я сравню?

Не сравнишься ни с кем.

И любовь сохраню

Я к тебе насовсем.

Не сотрут ее дни,

Не уменьшат года.

Ах, Наташа, пойми!

В сердце ты навсегда.

Ведь любовь же — не дым,

Что летит от огня.

Даже стану седым,

Не забуду тебя.

Мне сегодня сон приснился.

На тебе я поженился.

На руках тебя ношу

И любви твоей прошу.

Ты смеешься и меня

Ты за шею обняла.

«Буду я тебе женой,

Мой любимый, мой родной!

Ты единственный на свете!»

И слова, услышав эти,

Я ее поцеловал

И еще сильней обнял.

Птички по небу летают.

Слышен звонкий перезвон.

Пусть они о том узнают,

Как безумно я влюблен.

Пусть они летят к Наташе

И расскажут ей о том.

«Ах, красавица ты наша!

Как же он в тебя влюблен!»

Только кисточка поможет

Ей в глаза взглянуть не смеет.

О стихах какая речь?

И краснеет, и бледнеет,

И боится даже встреч.

Хоть стихи и для Наташи,

Для нее, не для бумаг.

Только мало ел он каши,

Не осмелится никак.

Лучше он умрет, чем кто-то

Прочитал его стихи.

В них души его работа.

Для других же хи-хи-хи.

Он своей великой тайны

Никому не открывал.

Дар таинственный, случайный

Ото всех оберегал.

Потайное место сделал,

Оборудовал свой стол.

И никто о том не ведал

И никто бы не нашел.

Если же какой мальчишка

С ней о чем-то говорит,

Исподлобья, как воришка,

Он за парочкой следит.

Хоть и признаков немало,

Что Амуром он убит,

Но она не замечала

Или делала лишь вид.

И Тимоше так обидно,

Хоть с отчаянья реви!

Как же может быть не видно,

Если он в огне любви?

Ах, Наташа! Ах, девчонки!

Невозможно вас понять.

Ведь намек, и самый тонкий,

Вы способны распознать.

Или же она с мальчишкой

Просто хочет поиграть,

Как играет кошка с мышкой

Прежде чем ее сожрать.

С безответной любовью

Очень даже трудно жить.

И какой-нибудь другою

Вам ее не заменить.

Вот подай ее — и точка!

И не надо мне другой!

Хоть царя какого дочка,

Что затмит всех красотой.

И любви ведь не докажешь,

Безрассудная она.

Не откроешь дверь, не скажешь:

«Уходи! Ты не нужна!»

И любовные страданья,

Будь ты дед или юнец,

Это просто наказанье,

Стресс для любящих сердец.

Легкомысленным натурам

В этом смысле проще жить,

Могут умным, могут дурам

Хоть какую блажь внушить.

«Что же я себя терзаю,

Обрекаю на нытьё?

Я же средством обладаю,

Чтоб в себя влюбить ее».

И Тимошка этой мыслью

Загорелся. Всё решить

Сможет он, лишь этой кистью

По бумаге поводить.

Вот мальчишка кучерявый

Лук пускает в дело вновь.

Результат его забавы –

Это новая любовь.

Нарисована Наташа

Хорошо, почти живой.

И не сводит жертва наша

Глаз восторженно с него.

И любой, картину эту

Увидав, поймет: она

Так похожа на Джульетту,

Как Джульетта влюблена.

«Нет! — подумал он. — Не надо

Мне такой кордебалет!

И зачем тебе награда,

Где твоей заслуги нет?

Как-то стрёмно поступаю,

Становлюсь я подлецом.

И ее не уважаю,

И себя в дерьмо лицом.

Где любовь, должно быть чисто,

Чтобы сор не приставал».

И схватив листочек, быстро

Он в клочки его порвал.

И такое облегченье,

И такая благодать!

И подумал на мгновенье:

«Может, кисточку сломать?»

Вот и всё! Теперь спокоен.

Ведь устроена так жизнь:

Если ты, товарищ, воин,

За любовь свою борись.

Волшебство оставим магам.

Что же хлеб их отнимать?

И довольный этим шагом,

Он отправился поспать.

Тимофей пришел веселый

С нею встретился он взглядом.

Взгляд она не отвела.

Если б он сидел с ней рядом,

То сгорел бы он дотла.

В мире нет другого чувства,

И прекрасней, и сильней.

И наука, и искусство,

Все пигмеи перед ней.

Кажется, в другое царство

Перенесся, правишь там.

От любви ведь нет лекарство.

Да оно не нужно нам.

Он домой летит, как будто

Крылья нынче за спиной.

Поступает всё же мудро

Этот лучник озорной.

Полноту он жизни дарит,

Сказку, полную чудес,

Сердце страстью так ошпарит,

Что подпрыгнешь до небес.

И, наверно, тот, кто любит,

Настоящий идеал.

Тот себя по жизни губит,

Кто любви совсем не знал.

Залетает в дом Тимоша,

Хочет всех он обнимать.

Папа! Он такой хороший!

Мама! Слов не подобрать!

— Что-то ты такой веселый? –

Мама улыбается.

— Видно, выгнали со школы,-

Папа ухмыляется.

— Вам никак не угодить!

Что за наваждение?

А хорошим может быть

Просто настроение?

— Может, — папа говорит.

— Нет же равновесия.

У тебя печальный вид,

Вечная депрессия.

Черной краской ты привык

Всё кругом обмазывать.

Очень бойкий на язык

О плохом рассказывать.

— Не могу с тобою, папа,

Согласиться, — был ответ.

— Человек же — ведь не шляпа,

Что менять не может цвет.

Жизнь, она же словно флюгер,

То