Кайсын Кулиев - Раненый камень Страница 7

НОЧЬ И РАССВЕТ

Днем вижу платаны и слышу веселыйПлеск речки. И вновь мои мысли ясны.Днем вижу я зданья, где жить новоселам,А ночью мне снятся кровавые сны.

А ночью — война, мое мертвое тело,И мать в черной шали рыдает по мнеВ ауле. Я ж, холм обхватив обгорелый,Лежу. Не вернусь я — погиб на войне.

Днем радуюсь белым Эльбруса вершинамИ девушкам, чьи так улыбки нежны,И книгам, и школьным товарищам сына,А ночью я вижу кровавые сны.

А ночью опять генеральские лицаИ стрелки на картах. Проснусь… И опятьМне снятся бездомные люди, мне снится,Что некому мертвых земле предавать!..

Рассвет. Выбегаю, себя забывая:Все живо — деревья, дома и цветы!На небо смотрю — облака проплывают.Жизнь, ты не сгорела, в цветении ты!

Рассвет. Все светлей небеса над домами.Все — школы, кино — как всегда, как вчера.А ночью тревожно: враг снится и пламя,В котором сгорает большая гора.

Поэт, ты тревожней душой, чем другие.О Пушкин! Твой стих так просторен, богат.Мне нравятся неба тона голубые,Неужто их в черную пыль превратят!

Рассвет. О земля! Если ласточка-птицаСломает крыло, боль и то так остра!Рассвет. Он повсюду, он в окна стучится.Вновь, радуя сердце, белеет гора!..

«Право же, трудно и мне»,—Раненый камень об этомС кем говорил в тишине?С сумраком, что ли, с рассветом?

Мне ли помог в этот миг,Раненый и одинокий?Камня язык я постиг,Камня я понял уроки!

«Вынес я все в трудный час»,—Камня услышал я слово,И по земле своей сноваШел я, у камня учась…

«Растет ребенок плача» — есть пословица.Но если плач ребенка слышу вдруг,Так больно сердцу моему становится,Как будто горы в трауре вокруг.

Я помню, как детей беда военнаяГнала в крови, средь выжженных путей.Мне кажется: рыдает вся вселенная,—Когда я слышу плачущих детей.

ВОСПОМИНАНИЯ

Да, у меня воспоминаний много.Они — как ливень, что стучит в стекло.Какая ими пройдена дорога?Откуда их сегодня принесло?

Да, много у меня воспоминаний.Они — как книга, что держу в руках,Как журавли — мои односельчане.Что скрылись над аулом в облаках.

Их много. Вот на ослике впервыеПроехал я. Вот в речке голубойЛовлю форелей слитки дорогие.Вот день, когда вступил я в первый бой.

И женщин голоса, глаза и лица,И добрые и злые. И снега.И смерть друзей в боях. И вьюга злитсяИ горько тлеет пепел очага.Еврейка-девочка живьем зарытаФашистами в могилу. Но глазаОткрыты. И трава росой облита.О, эта с кровью слитая роса!

Мои воспоминания. РаскроюИх, словно книгу. Вот мои дела,Дурные — и хорошие порою:Не ангельскою плоть моя была.

Не я, а жизнь писала эту книгу,—Как нужно было жизни, а не мне.Здесь вечно всё и всё подвластно мигу,Здесь ночи и рассветы в тишине.

Здесь горечь смерти. Бытия услада.С чего воспоминания начать?Так поступать велела жизнь. Так надо.На всем — ее рука, ее печать.

Припомню ли ту ночь, когда впервыеЯ с девушкой пошел на свет луны?Припомню ли дороги фронтовые.Когда, израненный, пришел с войны?

Но матери, что так была нужна мне,Я дома не нашел. Огонь погасВ отцовском очаге. Я сел на камниНемые и заплакал. Был приказ,—

Нет матери, соседей нет в селенье,Вдали, в степях, мне близкие сердца.И я себе казался в то мгновеньеНадгробьем над могилою отца.

И снова иногда я каменею,Как вспомню обезлюдевший аул,—Как будто черною бедой моеюСнег, белый снег там, за окном, блеснул!

Я принял все, что принесло мне время,И вместе с временем я шел вперед.Другим на плечи не взвалил я бремя,Я ночью знал, что день взойдет, взойдет!

В мой легкий день я буду вспоминатьПиры, где я плясал, и песен звуки.В мой трудный день я буду вспоминатьТвое лицо и руки.

В мой легкий день я буду вспоминатьВином пиров наполненные чаши.В мой трудный день я вспомню только матьИ горы, горы наши.

Всегда, мой друг, наглядна высота.Она — как жизнь. И видишь утром рано:Одна вершина светом залита,Другая — в сизом мареве тумана.

Бок о бок кружат по одной гореПечаль и радость — вечные тропинки.Справляют на одном дворе поминки,Играют свадьбу на другом дворе.

Зеленая и желтая трава,Мед и полынь, затишие и грозы.Исчез бы смех, когда б исчезли слезы.Жизнь по своей природе такова.

Следы ранений на камнях видны,А в душах человеческих — сокрыты.Своей не замечаем мы вины,А в грех чужой стреляем, как джигиты.

Скалы холодной раненую грудьБинтуют предрассветные туманы.Когда б ты смог мне в душу заглянуть,Еще одной не наносил бы раны.

Когда глядите сквозь листву ольхиВы, лежа на спине у самой речки,То кажется, что небо постиралиИ, подсинив, повесили сушить.

Но если вы прищуритесь, то сразуОно и синим станет и зеленым,Как мальчика счастливого глаза,Которому в реке по пояс солнце.

Я сквозь листву ольхи гляжу на небо.Зеленое оно и голубое.Мне хорошо от мысли, что такимЕго увидят и мои потомки.

Качаешь ты грустно гнездо позабытое,Бьет тебя ветер, как будто клюкой.Дерево, дерево, снегом покрытое,Как ты стоишь в крутоверти такой?

Как выживаешь ты в пору студеную?Все от колючего снега бело. —Мысленно буйную шапку зеленуюЯ надеваю, когда тяжело!

ВСАДНИК

Гремит Чегемский водопад…Спешит дорогой горнойСкакун, как двести лет назад,И всадник в бурке черной.

Уходят времена коней,И спорить невозможно —Быстрей машина и прочнейИ более надежна.

Не думайте, что я чудак,Что я всего хулитель.Автомобилям я не враг,Я сам автолюбитель.

Но всаднику гляжу я вслед,И в этот миг, быть может,Сын горца, сам на двести летЯ становлюсь моложе.

Спешит джигит. Себя всегоОн отдает дороге.Как прежде, он и конь егоЗдесь и цари и боги.

Летит огонь из-под копыт.Летят ветра навстречу,Как белый снег, башлык горит,Закинутый за плечи.

Умеет выбрать истинный стрелокМгновение, чтобы спустить курок,И золотом зовется не молчание,А мудрость слова, сказанного в срок.

Нередко, кто от истины далек,Выхватывает лезвие не в срок,А слово мудреца — всегда до времениВ холодных ножнах дремлющий клинок.

Пора, несклонные к добру,Вам у деревьев брать уроки.Они в полдневную жаруНам дарят тень на солнцепеке.

Сочны их добрые плоды,Чьей зрелости известны сроки.Давно пора, как ни горды,Вам у деревьев брать уроки.

Садимся к доброму костру,И вновь тепло нам лижет щеки.Пора, несклонные к добру,Вам у деревьев брать уроки.

Куда, мой друг, ни бросишь взгляд,И в океане и на суше,У равнодушных, говорят,Из камня вытесаны души.

Неправда! Я кремень беру,На свет родиться искра рада.О вы, несклонные к добру,Вам у камней учиться надо!

Дороге в грудь спокон вековСтучали осликов копытца.Сегодня снег над ней клубитсяИ слышен грузный шаг быков.

Красна калина на снегу,И я, в плену былой тревоги,Забыть след волчий на дорогеИ пятна крови не могу.

ПРОДАВЩИЦА МОЛОКА