Бенедикт Лившиц - Французские лирики Xix и Xx веков Страница 7

ЧЕЛОБИТНАЯ ПОРОДИСТЫХ СОБАК

О РАЗРЕШЕНИИ ИМ ДОСТУПА

В ТЮИЛЬРИЙСКИЙ САД

(июнь 1813 года)

Тиран низвержен, и для нас } bisНастал утех: веселый час. }Мы ждем назавтра все известья —Пускай объявят нам псари:«Псы Сен-Жерменского предместья«Имеют доступ в Тюильри».Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.От стаи шавок беспризорнойОшейник нам в отличье дан.Средь луврских почестей, бесспорно.Смутился б уличный грубьян.Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.Хотя бесстыдно попиралаНас узурпатора пята,Мы, не обидевшись нимало,Ни разу не раскрыли рта.Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.Пред памятью его простертыЛишь несколько негодных псов:Тот, кто лизал ему ботфорты,Теперь загрызть его готов.Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.Ах, сколько такс да мосек немцамИ русским нынче нагло льстит!Как лебезят пред иноземцем,Хоть кровью галльской он залит!Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.Что нужды, если англичанеПобедой обогащены?Кусочку сахара заранеПорадоваться мы должны.Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.Чепцы и кофты входят в моду,И, завершая торжество,Попы святят, как прежде, воду:Верните ж нам наш status quo!Тиран низвержен, и для насНастал утех веселый час.А мы за это обещаемНа задних лапах вам служить,Богатых не тревожить лаемИ нищих за полы ловить.Тиран низвержен, и для нас } bisНастал утех веселый час. }

КЛЮЧИ РАЙ

Ключи от райских врат вчераПропали чудом у Петра(Все объяснить — не так уж просто).Марго, проворна и смела,В его кармане их взяла,«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.Марго работой занята;Распахивает в рай врата(Все объяснить — не так уж просто).Ханжи и грешники гурьбойСтремятся в рай наперебой.«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.Магометанин и еврейСпешат протиснуться скорей …(Все объяснить — не так уж просто).И папа, годы ждавший, вмигСо сбродом прочим в рай проник.«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.Иезуиты, кто как мог,Пролезли тоже под шумок…(Все объяснить — не так уж просто).И вот уж с ангелами в рядОни шеренгою стоят.«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.Дурак врывается, крича,Что бог суровей палача(Все объяснить — не так уж просто).Проходит дьявол, наконец,Прияв из рук Марго венец.«Mарго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.Господь отныне, рад — не рад,Декретом отменяет ад(Все объяснить — не так уж просто).Во славу вящшую егоНе буду жарить никого.«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.В раю — веселье и разгул:Сам Петр туда бы прошмыгнул(Все объяснить — не так уж просто),Но за труды его теперьПеред ним захлопывают дверь.«Марго, как быть?«Не олухом же слыть:«Отдай ключи!» взывает к ней апостол.

ОГЮСТ БАРБЬЕ

ДЕВЯНОСТО ТРЕТИЙ ГОД

Во дни, когда корабль столетний государства,Не в силах одолеть слепых зыбей коварство,Без мачт и парусов, во всю свою длинуВ сплошных пробоинах, средь грозного простора.Готовился пойти под шквалами террораС новорожденною свободою ко дну,Вся свора королей, с волн не спуская взгляда,О том лишь думала, чтоб страшная громада,Столкнувшись с берегом, не свергла тронов их,И, шумно радуясь возможности добычи,Накинулась, в одном объединившись кличе,На остов, гибнущий среди пучин морских.Но весь истерзанный неистовством стихии,Свой корпус выпрямив и не склоняя выи,Геройским племенем ощерил он борта,И на расширенном уже явил плацдармеЕвропе мощь своих четырнадцати армий,Заставив хищников вернуться на места.

О год чудовищный, о девяносто третийВеличественный год! Сокройся в глубь столетий.Кровавой славою увенчанная тень:Мы, карлики, отцов бессмертных недостойны,И ты потехою почел бы наши войны,Когда бы посмотрел на настоящий день.Ах, твоего у нас священного нет жара,Ни мужества в сердцах, ни силы для удара,Ни дружбы пламенной к поверженным врагам,А если мы порой и чувствуем желаньеПозлобствовать, у нас лишь на три дня дыханьяС грехом хватает пополам.

ОГЮСТ-МАРСЕЛЬ БАРТЕЛЕМИ

ГОСПОДИНУ ДЕ ЛАМАРТИНУ, КАНДИДАТУ

В ДЕПУТАТЫ ОТ ТУЛОНА И ДЮНКЕРКА

Я думал: что же, пусть, чувствителен не в меру,Поэт преследует высокую химеру,От стогнов городских уходит в мир могилИ там, где акведук образовал аркаду,В тумане звонкому внимает водопадуПод сенью ястребиных крыл.Увы, всю жизнь — одни озера, бездны, выси!Раз навсегда застыть на книжном фронтисписе,Закутав тощий стан коричневым плащом,И взором, лунною исполненным печалью,Следить за волнами, что льнут к ногам, за далью,За реющим во мгле орлом!Какое зрелище! Поэт-самоубийцаПьет жизни горький яд с бесстрастьем олимпийца,Улыбкой смерть зовет к себе во цвете летИ, в добровольное давно уйдя изгнанье,Подобно Иову, лишь издает стенанья:«Зачем явился я на свет?»Как я жалел: его! Тая в душе тревогу,К его убежищу я все искал дорогу.Желая разделить обол последний с ним,Сказать ему: «Пойдем, на Ионийском склоне«Ты жажду утолишь божественных гармоний,«Ты будешь жить, как серафим».Но вскоре все мое сочувствие иссякло:Я увидал тебя в обличий Геракла;Ты мчался в тильбюри, забыв про небеса.В толпе услышал я: «Он едет дипломатом«В Тоскану, но и там, на поприще проклятом,Он явит миру чудеса».Я понял: нет границ твоим духовным силам!Ты арифметику сопряг с ЕзекииломИ из Сиона в банк летишь, взметая прах.Держатель векселей, заимодавец хмурый,Умеет пожинать плоды литературы,Оставив ястребов в горах.На чернь презренную, мне ясно, лишь для видаОбрушиваются твои псалмы Давида,Что на веленевой бумаге тиснул ты:Поэт и финансист, ты деньгам знаешь ценуИ вексель предъявить просроченный ГосленуНисходишь с горней высоты.Чуть в академии освободилось кресло,Иеремия наш, препоясавши чресла,Спешит туда, свернув с пророческой стези,Рукой архангела сгребает не впервыеЧины и ордена, сокровища земные,Полуистлевшие в грязи.Я слышал, будто бы, покинув край безбурный,Ты счастья попытать решил теперь у урны.Чело твое уже венчает сельдерей;Ветхозаветную отбросив прочь кифару,Ты процветание сулишь надолго ВаруКандидатурою своей.Приветствую, о брат, твою любовь к отчизне,Но как поверю я, что ты далек от жизни?Молчали мы, когда всеобщий наш кумир,Библейским языком пять лет подряд глаголя,Обменивал стихи на милости Витролет,На шитый золотом мундир.Когда же ханжеских в награду песнопенийУ избирателей ты клянчишь бюллетени,Мы говорим: «Постой, ты гордостью смущен!»Кого влечет к себе публичная арена.Тот должен изложить пред нами откровенно,Что для свободы сделал он.Но подвигам твоим подвесть мы можем сальдо:Мы помним хорошо все гимны в честь Бональда,Над реймсским алтарем твой серафимский взлет,Стихи, в которых ты, не без подобострастья,Бурбонов изгнанных оплакивал несчастьяИ к власти им сулил приход.Но времена прошли возвышенных экстазов,Сионских арф, псалмов, библейских пересказов:Кого теперь пленить сумел бы пустозвон?А впрочем, есть еще на свете Палестина:Пожалуй, изберет в парламент ЛамартинаВоспетый им Иерихон.

ШУАН