Антология - В начале всех миров Страница 7

Категоричный сонет

Когда, проснувшись и взглянув в окно,Мы видим, что там склизко и темно,Как видели вчера – мы все равноНаивно верим, что настанет рай.

Когда меня влечет железный ритм,Я прячусь, потому что дух болитОт башен, блоков, тротуаров, плит —Я не могу так глупо проиграть.

Это наивно – верить небесам,И стройка жизни, что досталась нам, —Мой самый неудавшийся контракт.

Но если пожелавших не найдуГореть на этом свете и в аду,Я просто отменю горенья факт.

«Привычный шум воды – как древнее сказанье…»

Привычный шум воды – как древнее сказанье.Листаю струи строк, низвергнутых из туч.И знает ли сам черт… но что такое «знанье»?Воспитанный водой, ум тоже стал текуч.И ветер в голове, и тонкий вкус корицы,И мокрого песка неведомый покров.А я закрыл глаза, и задрожали жрицыПред Голосом во мне вещающих богов.

«Эй, капитан, береги эту темную воду…»

Эй, капитан, береги эту темную воду,И смотри на нее, только если уверен, что спишь.Слушай ее, только если уверен, что молод,А не то ненароком от жалости горькой сгоришь.

Будь осторожен, ныряя за сказочным кладом:Под твоим отражением битых ракушек стекло.Песни сирен это шутки в сравнении с сладкимРазбивающим сердце неискренним шорохом волн.

Рук не тяни, задирай подбородок повыше,И по ветру – хвосты; сколько б ни было их, все давай!С каждой милей разрезанных волн – ближе, слышишь,Сердцевина, исток. И порядок, и хаос, и рай.

«Ты думал, что эта победа будет легка?..»

Ты думал, что эта победа будет легка?Но – видишь, какой у нашей войны конец.Ты должен быть красавцем, командир полкаМиллионов маленьких кровяных телец.

Поправь фуражку, расправь плечи – за дело!Перед парадом будет сезон расстрелов.Подходящее время, чтобы вступать в должность,Командуй, братец. Увидишь, это не сложно.

Забудь про совесть, хватит уже вертеться,Делай все, как привык. Только не ной.Теперь отдавай приказы своему сердцу:Налево, направо; левой, правой. Огонь.

Ты думал, можно выйти сухим из любви,Когда все нервы сточились о кость врага?Как бы душа ни была тебе дорога,Забудь. Ты победитель – ты и живи.

«Я знаю: космос – светлый, он белее снегов…»

Я знаю: космос – светлый, он белее снегов,И звезды в нем тверды, словно лед.Я знаю точно, в космосе не встретишь богов,Я знаю точно, в космосе нет звуков у слов,И только изо рта пар идет.

Я знаю точно, космос защищает своих,Что не отдашь за вьюжный уют!..Я знаю точно, космос не впускает живых…Но, может быть, в порядке исключения, двоихОн приютит в холодном раю?

«Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин…»

Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин,Расскажи о своих сомнениях и о далеких снах,Сколько бы ни было в них, в этих историях, желчи,Сколько б ни длились они, даже если считать в веках.

Где тот счастливый бог, что вылепил все из глины:Маленьких злых людей и то, на чем им писать?Расскажи мне свои стихи – я на табличках выбью,И так, пока хватит воли, глины и сил молчать.

Я? Я так прост! Меня породил философский диализ.Я молюсь Аполлону. Втайне тащу Дионису жертвы,Правда, ни тот, ни этот не любят психоанализ…Расскажи, у тебя есть столько слов в голове! Ты первый.

«Что-то, отдаленно похожее на смерть…»

Что-то, отдаленно похожее на смерть.Не сметь.Эхо сердцебиения катит по венам,Чувствую боль, но не вижу проблемы.В красной рамке – на стену —Подмена.Подмена понятий или подмена смыслов.Я не представляю, что бы с себя отчистить,Горько, гнилостно – быстро.Отворись!Что-то темно-зеленое заливает метро.Мятная горечь во рту, пульсирует лоб,Не знаю, когда – конец, но будет смешно.Молись.

Чувство вины

Темная жидкость в венах – не кровь, что-то другое.Холодно – кутайся в плед, только не лезь под крыло.Хочешь – свернись, медитируя, в темном покое,Хочешь – взорви свое сердце, и станет светло.

Тянешь из прошлого нити безумств и волнений,В твоем мироздании слезы надежней штыков.Пока ты решал, приговор приведен в исполнение.Помнят слова больше, чем ты помнишь слов.

Тени ползут с потолка, след оставляя блестящий,Но ты привык, тебе хочется этой войны.Наедине сами с собой, до зари – настоящие,Немилосердны твои разномастные сны.

Пялится бездна из каждой секунды и скалитЗубы, когда ты пытаешься прятать глаза.В детстве играли в «а если меня не станет?».Так все трагично, даже смешно рассказать.

Хочешь – стены раздвинь и шагай по звездной дороге,Хочешь – налей до краев страх в ожиданья бокал.Я не сказал, что свободы не сыщешь в итоге.Но, если так посмотреть… я, возможно, не знал.

«Я просто не знаю стихов. Уже. Ни своих, ни чужих…»

Я просто не знаю стихов. Уже. Ни своих, ни чужих.Помню, когда-то давно. Кажется. Кем-то другим.Видимо, это оно – то, что мешает мне жить, —Видимо, это оно сделало горло немым.

Помню, болели глаза. Мутный слезящийся взгляд.Грязное зеркало снов. Снова – внутри как вовне…Что-то. Похоже на то. Да. Обернуться б назад.Кажется, было стихов – много. В моей голове.

Это так странно теперь. Было. Вопрос только – как?Свежим печатным листом пахнет моя голова.Раз – собираешь свои остатки сознания в кулак,И – только память о том, как превращаться в слова.

Контекст

Валентина Краснопирка. г. Люберцы, Московская область

Об авторе:

Родилась в 1984 году в Виннице (Винницкая область, Украина), но всю жизнь проживает в городе Люберцы (Московская область, Россия). Окончила общеобразовательную, музыкальную и художественную школы, а после – Московский государственный университет приборостроения и информатики. На данный момент работает графическим дизайнером и учится в Институте современного искусства.

Стихи публиковались в сборниках «Современники», «Кольцо ‘А’» и «Антология сетевой поэзии», а также в интернет-журнале молодых писателей России «Пролог» и интернет-газете для женщин «Яблоко».

Лауреат Пушкинского молодежного фестиваля искусств «С веком наравне» в номинации «Поэзия».

© Краснопирка Валентина, 2016

Обычная история

Он опять ей твердит о том, что готов жениться,Оправдав эту блажь повальной нехваткой принцев,И, спугнув журавля, кладет ей в ладонь синицу.А она смеется, как будто ручей искрится:Не мути, – говорит, – водицу…

Он при ней, не стыдясь, снимает и грим, и панцирь,Ради встречи мотая за́ день десятки станций.Он давненько в нее влюблен – и готов признаться —Да она все воротит нос, и уж если вкратце:Продолжает над ним смеяться.

И тогда он решает: все, наигрались, баста.Начинает везде искать от нее лекарство,А потом – выжигает сердце и клеит пластырь.Он внушает себе, что будет любим и счастлив,Чтобы к старости этим хвастать.

…А она – поначалу ждет, что он вдруг вернется,С каждым днем опускаясь глубже на дно колодца.Ей по-прежнему как-то дышится и живется,Но с тех пор она – признавая свое сиротство —Никогда уже не смеется.

В открытку

Разгоняйся, покуда ноги тебя несут.Спотыкайся, падай – скрашивай свой досуг.Это мелко – ждать, что тебя спасут,Уповая на Божий суд.

– Не ищи покоя – покою не будешь рад.Совершай ошибки, действуя наугад.Если опыт – лучшая из наград —Не стесняйся, что им богат.

Ты ведь сам создаешь и рушишь свои табу.Но свобода мысли – знаковый атрибут,Так что глупо плакаться на судьбу.– Запиши у себя на лбу.

А когда устанешь – тогда оглянись кругом:Путь от точки А до В под крутым углом —Это жизнь, которая must go on.– Научись набирать разгон.

«Как видно, не нашлось острее лезвия…»

Как видно, не нашлось острее лезвия,Чем скальпель, удаляющий саркому:Словами – рассудительными, трезвыми —Он резал – без наркоза, по живому.Неловкий жест – а ткань уже испорчена.И сложно оценить масштаб утраты.– Но то, что раны долго кровоточили,Едва ли занесут потом в медкарту.Однако по какой-то злой иронииВсе время пребывания в палате —Как будто это было оговорено —Меня же покалечивший оплатит.…Сейчас, когда формальности улажены,Мы тщетно игнорируем друг друга.

– Я знаю, как мне следует выхаживатьТого, кто побывал в руках хирурга.

«Истерия – как признак отсутствия вкуса…»