Юрий Нагибин - Гардемарины, вперед! Страница 21

— Так он из Смоленска? — Лядащев задумался на мгновенье. — Если твой Зотов взят в Смоленске в тридцать третьем году, то помочь тебе может только один человек — князь Иван Матвеевич Черкасский, бывший губернатор.

— Из Смоленска? Черкасский? — вскричал Саша, ему вдруг вспомнилась одна из бумаг Бестужева.

— Именно Черкасский, — повторил Лядащев во внезапном озарении, вспомнив письмо Котова. — А что ты так встрепенулся? Ты его знаешь?

— Что вы? Откуда мне знать? Просто фамилия звучная. А что произошло в Смоленске?

— Это, брат ты мой, дело очень секретное, — Лядащев цепко держал взглядом Сашу.

— О, поверьте, я умею хранить секреты!

— Это я уже понял. Но про смоленское дело ничего толком не знаю. Заговор дворянства… Письмо какое-то написали… Одним словом, заговор был раскрыт.

— Письмо? — переспросил Саша и встал. — Спасибо, Василий Федорович. Я пошел.

— Погоди, погоди… У меня к тебе тоже есть вопросы. Кто этот добрый молодец, который намедни появился у твоего друга Оленева?

— Какой молодец? Алешка что ли? — Саша начал пятиться к двери. — А он уехал. Приехал и сразу же уехал…

— Куда же ты? А кофий? — насмешливо сказал Лядащев, но Саша уже выбежал из комнаты.

Лядащев подошел к столу, снял со спиртовки закипевший чайник, обжегся, чертыхнулся, потряс обожженной рукой.

— Как же я сразу не догадался? Конечно, Черкасский… Котов, теперь этот Зотов… Интересный узелок получается. А мальчишка откуда-то знает Черкасского, хитрая бестия! И еще этот де Брильи… Зачем он вернулся в Москву? Или это половинки от разных яблок?

Ночь… Высокая чугунная ограда парка сбегала прямо в воды Фонтанки. Место было глухое, болотистое.

По одну сторону ограды стоял Алеша, по другую — Никита.

— Крапива, черт! — выругался он. — Ну и место ты выбрал для встречи!

— Зато нас здесь никто не увидит. А Сашка где?

— Придет. Мы из дома вместе вышли, заметили за собой слежку и разделились.

— За домом следят? — взволнованно спросил Алеша.

— А как же! Лесток не оставляет нас своими заботами.

Саша быстро шел по темной улице. Сохраняя дистанцию шагов в десять, за ним неотступно шел человек. Саша бросился бежать, на какое-то время человек отстал. Юноша сбежал вниз к реке и спрятался под мостом.

Чья-то длинная тень легла на воду. Саша поднял голову и увидел «шиша» на мосту. Он с задумчивым видом плевал на воду. Где-то рядом был гостиный двор Штосса, Саша бросился туда.

Трактир был полон народу. Саша взбежал по лестнице на второй этаж, закрыл дверь, накинул крючок, прислушался… Вдруг ближайшая дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель выглянула Марта в капоте, с распущенными волосами. Саша кинулся к ней, Марта выскользнула в коридор, плотно прикрыла за собой дверь.

— За мной шпион гонится, — прошептал Саша. — Как уйти?..

Схватив Сашу за руку, Марта отвела его в конец коридора, распахнула окно:

— Прыгаль!..

Никита с Алешей вели тихий разговор.

— Гаврилу здесь не обижают?

— Что ты? Княгиня души в нем не чает. Он лечит ей кожу, желудок, печень, а главное — истерию. Гаврила меня за пустырником послал. Будем сок жать и лечить всех поголовно, — Алеша рассмеялся. — Имей в виду, добром тебе Гаврилу не отдадут. Странный дом…

— Что же в нем странного?

— Княгиня не может простить князю какой-то любовной измены и поэтому поделила дом невидимой чертой. У княгини свой двор, все люди носят белое. На половине князя — вся дворня в синем, и мне туда хода нет. Белые и синие не враждуют, но и не общаются.

Хрустнула ветка под чьей-то ногой. Никита обернулся.

— Сашка! Ты?

Это действительно был Саша, он схватился за прутья решетки, отдышался…

— Ох и настырный наблюдатель попался! Как хвост! Ты отдал Алешке письмо? — обратился он к Никите.

— Ах да, совсем забыл… в бестужевских бумагах был интереснейший документ. Вот он.

Раздался какой-то невнятный шорох, кажется совсем близко, потом ветер пробежал по верхушкам деревьев. Друзья замерли, напряженно прислушиваясь.

— Ветер… — сказал наконец Алеша и взял протянутую ему бумагу.

— Отец твоей Софьи, — сказал Саша, — участвовал в заговоре в Смоленске, а руководил этим заговором — князь Черкасский.

— Этот самый? — потрясенный Алеша ткнул пальцем куда-то в глубь парка.

— Этот самый. Он был тогда губернатором. Ты должен попасть к князю, а письмо это — твой пропуск. До завтра…

— Вперед, гардемарины! — тихо сказал Алеша.

Друзья разошлись. Алеша постоял, прислушался, потом поднял с земли серп, взял охапку пустырника и пошел в глубь парка.

Как только шаги друзей стихли, ближайший куст раздвинулся и из него, отирая паутину с лица, вылез Лядащев. Он сделал шаг в сторону и тут же выругался:

— Крапива, черт! Ну и место для встречи выбрали ребятишки!..

Алеша с охапкой пустырника шел по аллее, тревожно озираясь и шарахаясь от мраморных дев на постаментах. Поднырнул под колючую крону елок, продрался через сухие ветки и увидел вдалеке фонтан, освещенный слабым светом фонаря. У фонтана стояло трое в плащах синего цвета. Один из мужчин вдруг наклонился и стал пить воду, тонкой струйкой бьющую из трубки. Потом выпрямился, вытер рот и, запрокинув голову, уставился на луну. Алешины руки сами собой разжались и, слабо ахнув, он повалился на охапку пустырника. В бородатом худом человеке он узнал… Котова.

Ночь. Тихая, пустынная улица. Саша стоял под деревьями и внимательно всматривался в особняк, в котором де Брильи прятал Анастасию. Ее окно было приоткрыто, трепетала на ветру штора, что-то белело на подоконнике — ваза, кувшин?

— Милая моя, — прошептал Саша, — неприкаянная…

Горло его перехватило от жалости и нежности к девушке, ноги сами принесли его к высокой ограде. Он подпрыгнул, ухватился за выступающий из кладки камень, подтянулся и, перекатившись по верхнему уступу стены, спрыгнул на газон. Не замедляя движения, метнулся к дому, прижался к стене его, прислушался — тихо. По водосточной трубе он достиг верхнего этажа, дотянулся до наличника и перебросил тело на подоконник. Оконная рама распахнулась, раздался звон разбитого стекла. Саша оцепенел.

— Анастасия… не пугайтесь, — прошептал он в темноту комнаты, — это я… Александр Белов.

Подозрительная тишина стояла во всем доме. Ощупью он двинулся вперед, добрался до стола. Под руку ему попался подсвечник с огарком свечи. Саша запалил свечу и поднял ее над головой.

В комнате был беспорядок. В незадвинутых ящиках комода виднелись обрывки веревки, клочки бумаги, забытые ножницы, на туалетном столике валялись пустые флаконы.

Саша осторожно толкнул дверь, она оказалась открытой. За ней сияла черная дыра лестничного провала. Саша спустился на первый этаж, там было пусто и темно, всюду царил беспорядок.

Уже не таясь, Саша взбежал по лестнице на второй этаж.

— Анастаси-и-ия! — крикнул он во весь голос. Дом ответил ему гулким эхом…

Никита стоял у окна своей библиотеки и, приоткрыв штору, смотрел в окно. Саша сидел за столом.

— Сегодня уже двое, — сообщил Никита. — Тот рыжий с ушами и какой-то новый в желтом кафтане. Что это он так вырядился? Эти господа хорошие любят немаркие цвета…

— Ну их к черту! — воскликнул Саша. — Скажи лучше — где искать Анастасию?

— Не знаю… но найдем. Ага… желтый кафтан пропал. И рыжий куда-то удалился.

В библиотеку вошел Лука.

— Коляска подана, — доложил он с поклоном, — но вас там какая-то мамзель спрашивает.

— Меня? — удивился Никита.

— Их, — Лука кивнул в сторону Саши и неодобрительно поджал губы.

Саша вскочил на ноги, кинулся к двери, но Никита удержал его.

— Зови! — сказал он Луке. Дворецкий вышел.

— Опомнись, это не может быть Анастасия…

В комнату вплыла Марта.

— Давно не виделись, — разочарованно проворчал Саша.

— О, господин Саша, — сказала Марта с неподражаемым акцентом, — меня присылаль к вам мой фатер Штосс. Он убедительно… да, так убедительно просиль пожаловать вас к себе. Он имеет сообщить вам что-то относительно интересующей вас особы.

— Анастасии?..

Марта улыбнулась, пожала пышными плечами: мол, может, да, а может, нет, — сами узнаете…

— Я еду с тобой, — решительно сказал Никита, и все трое вышли из комнаты.

Коляска довезла их до заведения Штосса.

Народу в зале почти не было. Поманив друзей за собой, Марта легко вбежала на второй этаж, толкнула дверь в номер, который когда-то снимал Саша.

На кровати сидел Лядащев.

— Василий Федорович! — воскликнул Саша. — Почему же Марта говорила?..

— Чтоб заманить тебя сюда, — мрачно сказал Никита.

— Вот именно. Когда я тебе нужен, ты всегда под рукой, — сказал Лядащев, — но когда ты нужен мне, тебя довольно трудно сыскать.