Дэвид Эттенборо - Мадагаскарские диковины Страница 12

Однажды в лагерь пришли трое мужчин с ответным подарком — они принесли что-то шевелящееся, завернутое в рубашку. Развязав рукава, я заглянул внутрь и увидел кучу маленьких пушистых существ с круглыми яркими глазами и длинными хвостами. О лучшем подарке нельзя было и мечтать! Эго были самые маленькие представители лемурового клана — мышиные лемуры, или микроцебусы.

Когда нам с трудом удалось посадить их в клетку и пересчитать, выяснилось, что мы стали обладателями двадцати двух микроцебусов. Забившись в глубь ящика, они нервно моргали. Принесшие рассказали, что нашли зверьков в дупле. Известно, что они ночные существа и не выносят дневного света. Мы распороли мешок и завесили им переднюю сетку, дав зверькам возможность прийти в себя и освоиться. Ночью мы любовались ими во всей красе, когда лемуры резвились в лунном свете.

Они очень напоминали детенышей африканских лесных животных, хотя были меньше любого из них. Мышиные лемуры — самый крошечный вид отряда приматов, длина тела у них без пушистого хвоста составляет всего двенадцать сантиметров. Их огромные, чуть выпученные глаза днем становятся желтыми, а ночью — темно-коричневыми; при этом зрачки сильно расширяются, увеличивая остроту зрения. Их тонкие, словно бумага, большие уши напоминают уши ушана и беспрестанно двигаются, подрагивая при малейшем звуке.

Микроцебусы на вид симпатичные и обаятельные, хотя на самом деле это свирепые маленькие существа. Когда мы по вечерам запускали в клетку кузнечиков и жуков, они набрасывались на них, тоненько попискивая от удовольствия, хватали насекомых своими крошечными лапками и с восторгом вгрызались в брюшко, хрустя, словно дети, жующие кукурузные хлопья.

У нас было разрешение на отлов мышиных лемуров; это единственный вид, которому не грозит вымирание. Местные жители не охотятся на них. Кстати сказать, в народе микроцебусов вообще относят не к семейству лемуров, а считают разновидностью мышей. Поэтому мы не только не нарушали эмбарго на отлов лемуров, но могли утешать себя тем, что не подаем дурного примера. Вместе с тенреками они составили ядро маленькой коллекции животных, которую мы увезли потом в Лондон.

Почти месяц уже провели мы на юге острова, значительно дольше, чем предполагалось по плану. Пора было отправляться дальше, чтобы успеть выполнить программу. Мы свернули лагерь и двинулись через баобабы назад, к Тулиаре.

Глава 5

Души усопших

Во всех частях Мадагаскара люди чтут мертвых. Хотя здесь почти столетие активно насаждалось христианство — процесс, нередко приводивший к кровавым столкновениям, — культ предков и поныне остается важным элементом традиционных верований, особенно в сельских районах. Из поколения в поколение переходило глубокое убеждение в том, что от благорасположения умерших зависит здоровье, богатство и плодородие. Если прогневить или расстроить предков, они перестают печься о потомках, и на семью обрушиваются бедность, бесплодие и болезни. Немудрено, что мертвые окружены здесь подчеркнутой заботой и вниманием. Формы поклонения весьма различны. Двигаясь на северо-восток, от Тулиары к Антананариву, мы сделали первую остановку на территории, где обитает народ махафали. Здесь в безлюдном месте, посреди суровой пустыни, стоят величественные обители мертвых.

Каждая гробница представляет собой квадрат, окруженный каменной полуметровой стеной. В ней покоятся все члены семьи. У самой примечательной из тех, что мы видели, сторона квадрата равнялась десяти метрам. Сверху гробница засыпана слоем камней, над которыми возвышаются ровными рядами деревянные резные столбики. Резьба и орнамент имеют четкую геометрическую форму — ромбов, квадратов или кругов, а венчают столбики фигурки длиннорогих быков — символы богатства и благополучия. Вдоль каждой стены надгробия торчат рога животных, принесенных в жертву во время погребального ритуала; рога повернуты остриями наружу, как бы защищая тела в центре захоронения. Вокруг рогов лежат принесенные родственниками вещи, необходимые покойникам в потустороннем мире: зеркальца, эмалированные миски с отбитыми краями и металлические чемоданчики; все это успело покорежиться и растрескаться на палящем солнце.

Жорж рассказал нам о бесчисленных табу, которые строго соблюдаются при выборе места, сооружении и украшении этих впечатляющих памятников. Гробница должна быть воздвигнута в отдаленном месте. Это диктуется многими соображениями: ее вид вызывает печальные воспоминания; если тень от захоронения упадет на дом, дух смерти непременно начнет витать над жилищем. Кроме того, души усопших выходят по ночам из мертвых тел, и, если гробница будет рядом с деревней, они могут по привычке забрести домой и прихватить с собой на тот свет кого-нибудь из живых.

Столь же важно и расположение могилы. Малагасийские дома построены с таким расчетом, что вход всегда ориентирован строго на запад. Если расположить гробницу подобным образом, мертвецы могут спутать обитель упокоения с домом живых. Поэтому захоронения ориентируют по диагонали к сторонам света.

Сооружение могилы — дело сложное, требующее соблюдения множества правил и обрядов. Вначале режут жертвенных животных и их кровью окропляют огромные скальные плиты, которые будут служить дверями. Перетаскивание этих плит — поистине адов труд; если при укладке их на место кто-то поранится и его кровь смешается с кровью жертвенных коров, это рассматривается как знак того, что могила жаждет крови и вскоре затребует новых обитателей.

Табу сопровождают буквально каждый шаг. Их так много, что строительство гробниц превращается в труднейшую проблему для потомков. Но выхода нет. Если нарушить правила и проявить небрежность, захоронение может стать прожорливым монстром. Зато если все ритуалы скрупулезно соблюдены в соответствии с традицией, в доме мертвых будет царить покой и он станет призывать к себе только стариков, уставших от жизни.

На второй день пути мы добрались до совершенно обнаженных гор в самом сердце Мадагаскара, где обитает народ мерина, веками правивший островом. Нам вновь бросилась в глаза резкая разница между этими невысокими светлокожими людьми с тонкими чертами лица и толстогубыми курчавыми, негроидного типа обитателями южных пустынь.

Нет сомнений, что мерина — относительно недавние жители острова, прибывшие сюда из Малайи и с Калимантана. Об этом свидетельствует не только их внешнее сходство с индонезийцами, имеется и множество других признаков, подтверждающих столь невероятное на первый взгляд происхождение. Во время долгой дороги мы с Жоржем развлекались, сравнивая малайские слова, выученные мной несколько лет назад в Индонезии, с малагасийскими. Большинство слов, которые я помнил, были совершенно незнакомы Жоржу, но некоторые имели определенное сходство. Например, «остров» по-малайски нусо, а по-малагасийски нуси, «глаз» по-малайски масо, а по-малагасийски мата. Несколько слов оказались совершенно идентичными в обоих языках: анак означает «ребенок», масак — «спелый», ини — «это», мата — «мертвый».