Валерий Маслов - Записки сахалинского таёжника Страница 7

Вся проблема в широком ремешке, который продет через платформу. Главный, несущий ремешок. Данную проблему в лесу никак не решить. Знают решение! — До них дошло, почему на охотничьих лыжах, спрятанных в ельнике по пути на речку Браконьерку, стояли железные крепления, то есть жёсткие.

Добрались до водопада Монтана. — Парниша так окрестил водопад в том году. В название нет нечего общего с американским штатом. «Монтана» на молодежном сленге — бранное слово. Имеется ряд цензурных переводов. «Монтана» — это «всё», «конец», «крышка», «кранты». Короче, очень плохо.

В том году в начале лета проходил здесь с соседом Андрюхой. Вода была ещё приличная, в верхах местами лежал снег. Водопад пришлось обходить по сопке, по правому склону распадка. На сопке, прямо над водопадом, возьми, да развяжись ремешок на фотоаппарате! — «Зенит» ушёл вниз, попал в яму водопада. С одной стороны — повезло: если бы аппарат попал на камни, то пиши пропало. А так — полтора суток сушил в полевых условиях. Фотоаппарат заработал. Куда он денется? — Сделано в СССР!..

Водопад взяли в лоб. Самого водопада не видно, вода минимальная, снег всё попрятал. Снежная полутораметровая стена полностью перекрыла узкий распадок. Гоша подсадил Тимоху, тот вылез наверх. Принял рюкзаки, с помощью лыжи помог напарнику залезть на выступ. Сразу за водопадом повернули на девяносто градусов.

Вот теперь путь пошёл строго на запад, по крутому, длинному, прямому распадку. Впереди наверху хорошо видно глубокую седловину. По ней будут переваливать на западную сторону хребта Шренка. Ельник остался внизу. По обе стороны — крутые белые склоны с редко торчащими корявыми берёзами. Налипание снега — сантиметров за десять. Ноги поднимаются с трудом. Зато лыжи держат на такой крутизне!

— Тимоха, давай лыжи перемажем! — кричит снизу Гоша.

— Если перемажем, то не залезем. Как будто непонятно! — зло кричит Тимоха в ответ.

Наверху ломовой ветер, парниша вырвался вперёд на добрых полсотни метров. Приходится кричать, рвать горло, отвечая на глупое предложение. Да, тяжело ползти наверх, очень тяжело, но прежде, чем предлагать что-либо сделать, надо подумать! Понравилось лыжи мазать?

Шаг, ещё шаг и снова шаг. Секунд двадцать постоял и дальше — очередные три шага. Каждая дровина стала весить килограмм за десять. Тимоха дышит, как загнанный паровоз, весь в мыле. Несмотря на ломовой, холодный ветер, с носа капает пот. Гоше ещё тяжелей — у него зимой лежачий образ жизни. Диван плюс телевизор плюс книга. Чему это ровно? У каждого по-разному! Но сумма, то есть итог, один — поликлиника, врач-терапевт.

Поднялся до поворота, опять же, в девяносто градусов. Распадок идёт с юга. Подъём по распадку стал пологим, — им туда не надо. Парниша знает, он здесь был. Нужно продолжать двигаться строго на запад, прямо в лоб по склону градусов за полста. Вот только как это сделать? Выход единственный — пешком.

Надо пробовать этот единственный выход. Расстегнул на креплениях ремешки. Осторожно одной ногой ступил на снег. Сразу повеселел: нога ушла в снег всего сантиметров на пятнадцать! Потоптался, попрыгал, — прекрасно держит. Отлично! Пятьдесят метров подъёма преодолеют легко. Снег плотный, — ветер постарался: на верхах постоянно выдувы. Покурил в рукав, иначе никак — ветер рвёт. Гоша подтянулся. Ножами очистили лыжи от налипшего, спрессованного снега.

За ремешки креплений взяли в каждую руку по лыже. Полезли наверх. Десять минут ходу, и ребята на перевале. На западе всё белым бело. На первый взгляд показалось, что на Найбе снега больше, чем на Корице. Всего-навсего в верховьях Найбы ельника мало. Лесорубы в этом случае не виноваты. Верха Найбы труднодоступны, потому что леса мало. А был бы лес — и верха Найбы сделали бы легкодоступными для автомобиля марки «Жигули».

Хребет Шренка — отрог Камышового центрального хребта острова. Протяженность Шренка — километров восемьдесят. Основное направление хребта — южное. Хребет постепенно забирает на восток, давая дорогу растущей реке Найбе. Шренка с восточной стороны питает реку Корицу. С западной стороны подпитывает реку Найбу. С западной стороны хребет круче, ключи небольшие, довольно короткие в сравнении с ключами на восточной стороне хребта. Основные воды Найба получает с Камышового хребта. Внизу Найбе достаются воды Сусунайского хребта. Найба — самая крупная река юга Сахалина.

На Шренка самая высокая точка — гора Рудановского. Немного недотягивает до тысячника, какие-то метры. Серьезная вершина для восхождения. Тропы отсутствуют, крутые склоны. Два туриста уже успели побывать на горе Рудановского. В данное время гора от ребят километрах в пяти северней. С геодезической точки, на которой находятся, горы не видно: они в глубокой седловине.

Растительность на хребтах юга острова одинакова везде. Снег и берёзы. — Шутка! Первое место занимают кедровый стланик и бамбук. Из деревьев преобладает каменная берёза, растёт ель, пихта — три породы деревьев, которые растут на самих хребтах. Много ягодников черничника, встречаются брусничники. Пока что — шутка! В действительности на хребтах кроме снега и берез ничего не увидишь, никого не встретишь.

На хребте ветер чуть с ног не сносит, несмотря на то, что находятся в глубокой седловине. Ветер юго-западный, как раз в седловину дует, что в трубу. Туристы насквозь мокрые от пота. — Надо срочно падать в Найбу: продует, и не помогут надетые на перевале куртки. Сначала свалятся в ключ Тигрёнок, он на Найбу выведет.

На западе склон круче, чем с восточной стороны. Зачем лыжи в руках тащить? Пусть сами едут, решил Тимоха, запустил свои дрова вниз. Лыжи за секунду слетели со склона, промчались по распадку, скрылись за левым поворотом.

Дровишки уехали. Далеко ли?..

— Тимоха, ты что творишь? Поломаются лыжи, что делать будишь? Всё, смерть! Где мы находимся?

Парниша с удивлением посмотрел на товарища. Странно, однако, спрашивает: «Где мы находимся?». Неужели опять погнал? Как в том году по осени на Камышовом хребте в верховьях реки Лазовой. В этот раз-то с чего гнать? Медведи пока что делают баиньки. А может, где-то мелькнул снежный человек?.. Нет, Гоша всегда такой осторожный, продуманный, как ему кажется.

— Слушай, Гоша, эти лыжи под трактор гусеничный бросай — ничего с ними не случится. А вот трактор может разуться, — сказал Тимоха и побежал вниз.

Напарник спускается следом, свои дрова держит в руках. Его осторожность, граничащая с идиотизмом, парнишу из себя выводит. Как ляпнет что-нибудь на полном серьёзе — хоть стой, хоть падай! Пёс с ним, пусть тащит свои дрова…