Элизабет Хаксли - Сияющее Эльдорадо Страница 23

Брокен-Хилл

В мире не так уж много мест, где люди, родившиеся за пределами данной местности, не принимаются на работу на промышленные предприятия единственной отрасли, развитой в этом районе. Но именно так обстоит дело в Брокен-Хилле, вернее, почти так. Если вы проживете там восемь лет подряд и заручитесь благосклонностью нужных людей, то сможете поступить на работу. Однако случается это редко. Ведь Брокен-Хилл не только закрытое предприятие, но и закрытый город. В нем проживает тридцать две тысячи человек, жизнь которых целиком зависит от работы четырех шахт, где добывается свинец, цинк и серебро. Почти половина всей рабочей силы нанимается компаниями непосредственно для работы на шахтах, другая — зарабатывает себе на жизнь тем, что обслуживает первую.

Этот удивительный шахтерский город на западе Нового Южного Уэльса расположен глубоко в пустыне, в двухстах милях от ближайшего города, а от Сиднея его отделяет семьсот миль. Среднегодовое количество осадков составляет здесь девять дюймов, но это ни о чем не говорит, так как бывают годы, когда их не выпадает совсем, а если и выпадают, то в виде двух-трех сильнейших ливней, в перерыве между которыми от шести до восьми месяцев длится сухой сезон. Тем не менее любимое развлечение местных жителей — водные лыжи; катаются на них в семидесяти милях от города, где сооружена система резервуаров, в которых, говорят, больше воды, чем в гавани Сиднея.

Азартные игры запрещены в Новом Южном Уэльсе, но не в Брокен-Хилле, где букмекеры открыто занимаются своим бизнесом и процветают. Пивные в Австралии обычно закрывают в девять часов, но в Брокен-Хилле они открыты до полуночи и выпить можно почти в любое время. Однако вся «свобода» на этом, пожалуй, и кончается. Если вы жена шахтера, то не имеете права поступить ни на какую работу, даже с неполным рабочим днем. Покупать вы сможете только в определенных магазинах и у определенных фирм и должны соблюдать определенные правила, чтобы не попасть в «черный список». Если же это случится, то с вами все кончено. Вы будете изгнаны из общества, и никто не примет вас на работу. Никто не починит плиту, не доставит топливо, не продаст бензин, даже не поздоровается, встретив на улице. Вам будут угрожать по телефону. Здесь бывали случаи, когда зубные врачи подвергались преследованию только из-за того, что они лечили таких «персон нон грата».

Из того, что вам говорят, невозможно уяснить всю правду. Примеры подобного вторжения в личную жизнь людей, возможно, были приведены мне в силу какой-либо личной предубежденности или же привычки поносить любую власть, какая бы она ни была. Может быть, в Брокен-Хилле есть люди, в чью жизнь никто никогда не вмешивался. Безусловно, есть и такие, кого такое вмешательство не задевает, и такие, которые его оправдывают. Даже если учесть все это, несомненно то, что рабочие, занятые в горнодобывающей промышленности, или женщины и дети, чьи мужья и отцы работают там, не всегда могут встречаться с теми, с кем хотели бы; не могут высказать то, что хотели бы, не могут выбрать работу, соответствующую желаниям, и купить то, что им нравится.

Приведем три примера. Каждый член профсоюза, а это значит каждый, работающий на шахте, должен подписаться на профсоюзную газету «Бэрриер Дейли Трус».

Если в семье пять членов профсоюза, им ежедневно доставляется пять номеров газеты. Шахтер-пенсионер устроился на две работы на неполный рабочий день. Руководство профсоюза вызвало его, предъявило письмо осведомителя и приказало немедленно уволиться с одной из работ. Он подал заявление об уходе за неделю, но ему предложили уволиться в тот же день. Фирма, производящая ковры, снизила на них цены; в связи с этим ее внесли в «черный список» и вынудили закрыть отделение в Брокен-Хилле. Некоторые постоянные покупательницы фирмы отказались подчиниться этому решению и решили купить ковры в другом филиале фирмы, расположенном в нескольких сотнях миль от Брокен-Хилла. Тогда их мужей предупредили, что, если заказы не будут ликвидированы, их ждут серьезные неприятности. Женщин запугивали анонимными телефонными звонками, в результате заказы были аннулированы. Мне говорили, что одно время домашним хозяйкам даже указывали, какие торты можно покупать, а какие нельзя. Подобные факты позволяют предположить, что в Брокен-Хилле назревает атмосфера недовольства, по крайней мере среди женщин.

Деспотизм, о котором я уже писала, а также жара, одиночество и однообразие жизни угнетают женщин. Большинство мужчин проводит время или на работе, или в пивных барах и приходит домой только для того, чтобы тут же лечь спать. По воскресеньям они выезжают с семьями в Менинди, где есть яхт-клуб. Больше ехать некуда. Запрет устраиваться на оплачиваемую работу обрекает многих деятельных женщин на длинные скучные и безрадостные дни, превращая их в некоторое подобие недвижимого имущества. Одна женщина призналась мне, что ей всегда хотелось стать журналисткой и что она могла бы получить работу в центральной газете, но местными правилами это запрещено, и она упустила эту возможность. Дочерям, оканчивающим школу, не хватает работы в городе, и они уезжают в Мельбурн или Сидней и больше не возвращаются.

— Зависть, — сказала одна из женщин, — вот в чем беда Брокен-Хилла. Никто не хочет, чтобы его сосед зарабатывал больше, чем он сам, чтобы у кого-то дела шли лучше, чем у него. У всех должно быть все одинаково.

Другая заявила с не меньшим недовольством:

— Почему по воскресеньям можно увидеть вывешенным так много только что выстиранного белья? Да потому, что больше нечем себя занять. Мужчины отсыпаются после выпитого в субботу пива. Мой муж никогда со мной никуда не ходит. Некоторые мужья даже не говорят женам, сколько они зарабатывают. Автоматы для игры в покер, лошади и пиво, пиво м снова пиво. Город для мужчин.

Однако есть женщины, которые встают на защиту существующих порядков:

— Брокен-Хилл, — говорят они, — самый лучший город в Австралии. — Те, кто плохо о нем говорят, — предатели. Здесь заботятся о каждом. Наша больница и школа — самые лучшие в Новом Южном Уэльсе.

Под невысокими горными кряжами, которые пересекают голую каменисто-песчаную страну, находятся залежи цинка, серебра и свинца, как говорят, самые богатые в мире. Как и большинство шахт, они берут свое начало с тех времен, когда здесь жили золотоискатели, стригали и бродячие сельскохозяйственные рабочие, исходившие вдоль и поперек эти равнины и продуваемые ветром горные кряжи. Эти люди, единственной надеждой которых была внезапная удача, не знали, что такое геология, но у них был достаточно зоркий глаз, чтобы заметить в породе сверкающую искру, и острый слух, чтобы понять смысл неосторожно брошенного слова какого-нибудь завсегдатая кабачка.