Жанна Голубицкая - Десять дней в Рио Страница 25

— Страсти кариок по карнавалу могут сравниться только с их страстями по футболу! — смеется Крейг. — Каждый год на четыре дня и четыре ночи и без того сумасшедший Рио сходит с ума на полную катушку! Я наблюдаю это безумие вот уже восемь лет подряд, но оно по-прежнему меня вставляет! Это драйв, не сравнимый ни с чем!

— А карнавальные мероприятия идут по ночам? — любопытствую я. — Я еще ни разу в жизни не была на карнавале и весьма смутно представляю себе, как это устроено…

— О, сейчас я все растолкую! — обещает Крейг.

Он объясняет, что в дни карнавала город бурлит и кипит круглосуточно, хотя сами действа начинаются после пяти вечера. Но с самого утра каждый квартал города тщательно репетирует свой выход. В каждом районе и на каждой улице шумят местные парады, проходят уличные и клубные вечеринки — всего около двухсот балов. На период карнавала из числа самых толстых мужчин выбирают короля Момо. Король должен весить не менее 140 килограммов! Во время церемонии открытия карнавала мэр Рио вручает королю Момо ключи от города.

Крейг рассказывает, что карнавальные шествия движутся по самбодрому — семисотметровой части авенида Маркес-де-Сапукаи (Marques de Sapucai), где стоят трибуны для 62 тысяч зрителей. На этих семистах метрах каждую ночь свое искусство показывают 50 тысяч танцоров самбы, которые в фантастических нарядах пляшут на феерически декорированных платформах под самбу собственного сочинения. Зрители заводятся и тоже пускаются в пляс. Главные парады — кульминация карнавала — проходят на самбодроме ночью с воскресенья на понедельник. Парад стартует в девять, но публика собирается уже с пяти вечера. В параде традиционно принимают участие двенадцать лучших школ самбы города. А через неделю проводится чемпионский, показательный парад шести победителей.

Если для сотен тысяч бразильцев и туристов карнавал в Рио — это развлечение, то для танцоров-«самбистов» — главное событие года, плод усердного труда и изнурительных тренировок и недюжинное испытание на выносливость. Костюмы на девушках, которые танцуют в шествии, весят от 10 до 15 килограммов, хотя и почти ничего не прикрывают! А наряды мужчин-«самбистов» на платформах достигают 80 килограммов.

— Попробуй потанцуй с такой ношей! — не скрывает восторга Крейг. — А у меня друг-кариока — как раз танцор, в каждом карнавале принимает участие!

«Ах вот в чем дело!» — догадываюсь я. Тогда мне понятно, почему Крейг питает не в меру горячую любовь к здешнему карнавалу и откуда столь подробные о нем сведения!

Впрочем, как уверяет меня собеседник, выносливостью могут похвастаться и гости карнавального Рио. В эти дни в городе танцуют все. Днем — на улице и в клубах, ночью — на Самбодроме и на балах. Балы устраиваются на все вкусы, для гостей любой ориентации и любого достатка. Самый респектабельный — субботний гала-бал в «Copacabana Palace», где традиционно собирается все высшее общество Рио. Там мужчине необходим смокинг или роскошный костюм, а даме — самое настоящее бальное платье полной длины. Самый отвязный и неформальный — тот самый бал голубых в клубе «Scala» в Леблоне. Также локальные балы устраиваются почти во всех заведениях вдоль пляжа Копакабана, на самбодроме, в клубах «Cinelandia» и «Sambaland».

— Сразу после церемонии вручения ключей от города королю Момо, — вещает Крейг, — начнется парад детских школ самбы и первые балы. Но самое интересное обычно попадает на субботу — выступления лучших оркестров, самые массовые стрит-пати и легендарный Волшебный бал здесь — в танцевальном зале «Copacabana Palace».

— Я смотрю, вы расписание карнавала знаете прямо наизусть! — удивляюсь я. — Или оно с годами не меняется?

— Время проведения карнавала зависит от того, на какие числа выпадает Энтрудо. Но распределение мероприятий по дням недели обычно не меняется. За редким исключением карнавал стартует в пятницу. А его регламент я и правда знаю наизусть, — улыбается Крейг.

Он добавляет, что, согласно традиции, карнавал завершается «ночью самбы», во время которой открываются танцхоллы всех школ самбы. Там собираются танцоры и множество зрителей, чтобы вместе петь и танцевать свою обожаемую самбу. Самые интересные ночные дансинги, по уверению Крейга, проходят в двух самых крупных и знаменитых школах — «Mangueira» и «Salgueiro».

— На неделю, пока не пройдет финальный парад победителей, — мечтательно завершает Крейг свой исчерпывающий рассказ. — А уже на следующий день после показательного выступления финалистов танцоры начинают готовиться к карнавалу будущего года, а горожане — копить деньги на билеты и костюмы. Так что карнавал живет в этом городе всегда!

— Я тоже стану копить деньги, чтобы в следующий раз приехать прямо на карнавал! — торжественно обещаю я. Но не Крейгу, а скорее сама себе.

— Да, во время карнавала все дороже — и авиабилеты, и отели, и даже еда в ресторанах. Не говоря уж о билетах на шоу. Но это стоит того, поверьте!

— Я очень немного зарабатываю, — печально признаюсь я.

— О, не грустите, красавица! — приободряет меня Крейг. — Вот как раз деньги не стоят грусти, тем более женской! Грусти стоит любовь, если она не удалась. И то грусти светлой, не портящей цвет лица. А Рио хорош в любое время. И в каждое — по-своему. Так что вы ничего не теряете! Главное, что вы уже здесь! Вы уже были на Пан-ди-Асукар?

«Боже, что еще за сука?» — в ужасе соображаю я, ибо ударение в незнакомом мне слове стоит именно так.

— Ну, это местная знаменитая кристаллическая вершина, которую по-английски называют Sugar Loaf, — поясняет Крейг, видя мое недоумение. — Один из главных символов Рио. В португальском варианте ее название звучит как Pão de Açúcar.

«А, так это Сахарная Голова!» — догадываюсь я и отвечаю Крейгу:

— Я о ней много слышала, но еще не была. А как туда попасть?

— Очень просто! Это совсем рядом, пятнадцать минут на машине отсюда. Вы наверняка уже видели над Рио гору, действительно похожую на огромную голову сахара. Она хорошо просматривается с нашего пляжа. Если вы отправитесь прямо сейчас, вы как раз успеете подняться на самый верх, все осмотреть и вернуться назад до закрытия фуникулера. Канатная дорога закрывается в семь часов вечера. Хотите, я вам вызову такси прямо сюда? Я бы составил вам компанию, но у меня через час рандеву… — И Крейг расплывается в блаженной улыбке.

Очевидно, речь идет о сердечном друге-«самбисте». Ну а я соглашаюсь и на Пан-ди-Асукар, и на вызов такси. А что мне, собственно, терять? Я же для этого и приехала.

Минут через десять портье сообщает, что такси подано. Мы с Крейгом душевно прощаемся, я благодарю его за чудесный кофе-брейк и желаю, чтобы рандеву прошло наилучшим образом. Новый знакомый уверяет, что тоже был чрезвычайно рад провести со мной время, а в доказательство своего расположения оплачивает не только счет в венском кафе, но и мою поездку до Сахарной Головы. Правда, австро-английская расчетливость не подводит европейского банкира и здесь. Когда таксист объявляет 100 реалов за доставку меня к месту подъема на Пан-ди-Асукар, Крейг только с улыбкой хлопает его по плечу и дает полтинник: