Войцех Дворчик - Здравствуй, Таити! Страница 26

Это последнее полотно художник ценил выше всех остальных, написанных в тот период. Оно напоминало ему один случай, когда он, вернувшись из Папеэте, увидел темную хижину, и его охватил страх, что Техаамана его бросила. Но он нашел дрожащую от страха жену в постели, было нечем разжечь огонь, и она очень испугалась ночных призраков тупаху. В эту ночь Гогену пришлось долго успокаивать свою вахину.

В Матаиеа Гоген находит новые объекты для живописи. Он создает картины в таких цветах и формах, которые удивляют мир. Художник делает свою палитру более светлой, не боится бросать на полотно «искрящиеся» и «ослепляющие» краски, он дает их в единой гамме — желтый и пурпурный, голубой и зеленый, — провозглашая радость островной жизни. Ему близка живопись декоративная, мощная «свободная от естественной лжи». Знаменитый польский художник и друг Гогена Владислав Славиньски говорит о нем: «Это величайший декоратор нашей эпохи».

Любопытно, что ни в выборе мотивов, ни в манере их трактовки Гоген совсем не стремится к «красивости». Он показывает островитян в их бесцветной повседневной жизни, избегая дешевой экзотики. На его картинах очаровательные девушки не танцуют, не играют, не улыбаются. Фигуры статичны — лежат или сидят в неподвижности, от них веет первобытной строгостью, лица задумчивы, мысли словно возвращаются к иным, прошедшим временам. Гоген изображает только постоянное, непреходящее, неизменное и вневременное.

К этому периоду относятся и другие его работы. Он обращается к сохранившимся еще элементам прошлого («Парахи те марае» — «Там, где находится марае», частная коллекция, США) или представляет огромных каменных идолов со страшными лицами («Мата туа» — «Когда-то», Нью-Йорк) или свою обнаженную Техааману на фоне горного массива («Тайна ареои», Нью-Йорк). Он пишет окружающих его людей — грустную женщину, сидящую в дверях хижины («Те фаа турума» — «Тишина», Вустер), вахин, болтающих в тени дерева («Парау парау» — «Беседа», Ленинград), трех таитян за столом перед миской с едой («Трапеза», Париж), двух женщин, остановившихся передохнуть в тени панданусов («И раро те овири» — «Под панданусами», Миннеаполис). Мастер увековечивает на полотне многих женщин: «Женщина с цветком» (Копенгаген), «Отахи» — «Одиночество» (Париж), «А ты ревнуешь?» (Москва), «Таитянские женщины на пляже» (Гонолулу). Его картины повсюду вызывают удивление.

Второе пребывание Гогена на Таити приходится на 1895–1901 годы. Приехав на Таити, живописец меняет местожительство, купив в Пунаауиа землю и построив «тропическую мастерскую». На этот раз спутницей его жизни становится Пауура, так как Техаамана в отсутствие Гогена вышла замуж.

Новая вахина хотя и красивее предшественницы, но не так умна, весьма ленива и бесхозяйственна. На столе художника лишь изредка появляется рыба из лагуны и свежие фрукты.

Я внимательно рассматриваю красивую женщину, которая вместе с такой же красавицей-подругой позировала великому художнику для картины «Те арии вахине» — «Королева», или «Женщина с плодами манго» (Москва). Мне очень нравится эта картина с ее настроением безмятежной чувственности. «Тишина» картины создает впечатление абсолютной бесконфликтности. Сам Гоген отмечал, что он еще никогда не писал в такой звучной и серьезной гамме…

Среди картин второго пребывания Гогена на Таити обращают на себя внимание полотна, изображающие белую лошадь, пьющую воду из ручья («Белая лошадь», Париж), стоящую у дороги вахину («Ты ждешь письма?», частная коллекция, США), молодую женщину, кормящую младенца («Материнство», Нью-Йорк), а также самое большое полотно Гогена (1,5 мХ4 м) с тремя вопросительными фразами в левом углу: «Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?» (Бостон). Тематика картины касается вопросов людского бытия от рождения и до самой смерти и вечности рода человеческого. Картина — как бы духовное завещание художника. Окончание работы над нею почти совпадает со временем, которое больной Гоген ставил себе пределом своего земного бытия. Это монументальное произведение с множеством фигур родилось в самые тяжелые для художника дни, так как материальные трудности преследуют Гогена даже в Пунаауиа. Деньги тают, парижские посредники по продаже его картин молчат, как воды в рот набрали. Живописец делится с ними своими заботами, его жалобы, полные отчаяния, сохранились до наших дней: «Так или иначе, но общество не может упрекнуть меня в том, что я обманом выманил из его карманов слишком много денег».

Ко всему прочему художник тяжело заболел и вынужден был лечь в больницу. И словно всего этого мало — в Европе умирает его любимая дочь Алина, одна из пятерых европейских детей. Гоген, этот несгибаемый человек, совершает попытку к самоубийству. К счастью, слишком большая доза мышьяка вызывает рвоту, что и спасает ему жизнь.

На некоторое время Гоген откладывает кисть и палитру и поступает на работу в государственное учреждение в Папеэте. Он также сотрудничает в местном журнальчике «Осы», а затем основывает собственный иллюстрированный журнал «Улыбка», в котором остро критикует местную администрацию, духовенство и лиц, совершающих всякого рода злоупотребления. Эта журналистская деятельность приносит ему немного денег, позволяет свести концы с концами.

В августе 1901 года Гоген переезжает на Маркизские острова. Его вынуждают к этому шагу растущая дороговизна в Папеэте и жажда переменить окружение. Гоген, этот неисправимый энтузиаст, мечтает о новых темах и месте, где он мог бы работать, свободный от материальных забот. Художник так и не нашел иного средства от громоздившихся перед ним трудностей, кроме бегства в неизведанные края спокойствия.

Для поселения Гоген избирает самый крупный остров архипелага — Хива-Оа. Средства, полученные от продажи имущества и земли в Пунаауиа, позволили ему построить дом на сваях в живописной долине Атуана. Над входом своего нового жилища он помещает вызывающую вывеску «Веселый дом».

Его «Веселый дом» навещает множество маркизских девушек. Они приходят в одиночку или со своими тане[25], чтобы пить и гулять с Коке, у которого всегда есть ром без ограничений. Их много, но ни одна из них не годится для вахины: слишком стары (Пауура не захотела сопровождать Гогена в «дикую страну» — на Маркизы). Тогда художник берет себе девушку из местного пансионата. Это четырнадцатилетняя Ваеохо, которой он покупает швейную машинку и тридцать метров ткани, чтобы ей было чем заняться. Позже от этого брака родилась дочь[26], которую художник уже не увидел. После Эмиля П, сына Паууры, это третий его ребенок, рожденный в Полинезии.