Мстислав Горбенко - Восхождение Мира на Эверест Страница 3

Правда, справедливости ради надо сказать, что положение нашего руководства в этот раз было не из легких. Что же делать, если достойных и сильных альпинистов в нашей стране десятки, а попасть к подножию Эвереста могут лишь единицы? В такой ситуации критерии отбора должны были быть ясными, однозначными и понятными всем. А что может быть однозначнее цифр?

На этот раз тест-отбор проходил на Кавказе, в Приэльбрусье, где нас, кандидатов в экспедицию, собрали в мае 1989 года. Разминку по приему физнормативов (подтягивание — не менее 20 раз, «пистолетик» — приседание на одной ноге — не менее 50 раз, и т. п.) легко прошли все кандидаты. Потом начались известные всем советским гималайцам «бега» — скоростные подъемы на склонах Эльбруса. Первый этап — от станции «Мир» (3800 м) до Приюта одиннадцати (4 200 м) с перепадом высот 400 м, второй этап — от Приюта одиннадцати до седловины Эльбруса (5200 м) с перепадом 1000 м.

Надолго запомнился мне второй забег. Все были обуты в высокогорные ботинки типа «Кофлак», кошки — ведь бежать придется по льду. Ранним утром наверх, на 5200, в туман ушли Шатаев и врач Липень. И вот старший тренер сборной Эрик Ильинский дает старт. Это был забег не на жизнь, а на смерть — казалось, сердце выскочит из груди. Хорошо, что в феврале здесь потренировался. Каждый выложился на все 100 %. Перед финишем у меня произошел обидный сбой — с левого ботинка слетела кошка, 20 секунд, ушедшие на ее одевание, сбили дыхание, отбросили меня на одно место ниже…

Но удача светила мне! По результатам тест-отбора выбрали 5 сильнейших — и я попал в великолепную пятерку: Андрей Целищев, Александр Токарев, Виктор Володин и Анатолий Мошников. Затем к нам присоединилась единственная женщина — Екатерина Иванова, которая была зачислена в состав команды по результатам отборок к восхождению на Канченджангу, когда женщин немного обидели — никого не взяли. А позже, в июне, наша команда попала в сказку под названием «Встреча трех команд на Рейнире». Этот сбор прошел в одном из центров американского альпинизма — в Каскадных горах близ красивейшего города Сиэтла. Здесь мы и познакомились друг с другом — альпинисты трех стран, Сказочной была не только природа — нас одели в отличную высокогорную одежду фирмы «L.L. Bean», мы пробовали и выбирали из множества продуктов те, которые мы предпочитали есть на высоте.

Телевидение вело прямые передачи о нашем восхождении на Рейнир. Делалось это очень просто — с помощью зависшего над горой вертолета, Американская пресса в свойственное ей непередаваемом информативно-цветистом стиле давала подробные отчеты о подготовке нашей экспедиции и восхождении на Рейнир. Вот, например, что писала газета в статье «За мир»:

«Символика была очевидна: три альпиниста шли в одной связке на Рейнир — американец, русский и китаец. Как и супердержавы в ядерный век, они работают вместе и погибают вместе. В этот уикенд в одной связке работали ветеран Эвереста Джим Уиттакер, 60 лет, из Порт-Таунсенда, Мстислав Горбенко, 41 год, директор альпинистского клуба, г. Одесса, и Ван Ян Чен, 25 лет, инструктор китайской федерации альпинизма. Вершины Рейнир они достигли вместе. В другой связке были три женщины, покорившие, подобно мужчинам, вершину. Это были Лаверн Вудс, 32 года, Сиэтл, адвокат, Танг Лу, 26 лет, инструктор китайской федерации альпинизма, и Екатерина Иванова, 27 лет, геолог из Иркутска. Это восхождение является одним из этапов подготовки американских, советских и китайских альпинистов перед восхождением на Эверест в конце апреля 1990 года. Команда альпинистов 10 дней работала вместе на горе. Альпинистам был оказан сердечный прием. В команде сложилась непринужденная обстановка взаимопонимания. Многие из иностранных альпинистов взошли на Рейнир с легкостью. Маршрут на Рейнир был выбран нетрудным, так кик главной целью было не поставить рекорд, а как можно больше и лучше узнать друг друга. В конце сбора команды наметили встретиться в сентябре в СССР на Эльбрусе, и финал состоится в Китае в 1990 году».

20. Русский, китаец и американец — в одной связке на вершине г. Рейнир

Прием, оказанный нам американцами, превзошел все наши ожидания. Это, прежде всего, внимание каждому из нас, это легкость в общении, несмотря на языковые трудности, это дружеские улыбки.

Через месяц я продолжил свою подготовку восхождениями на Памире, на пики Корженевской (7134 м) и Коммунизма (74 95 м). Индийские альпинисты, которых принимал альпинистский клуб «Одесса», не смогли достичь этих памирских высот, и в сентябре мы были вынуждены переехать на Кавказ, где совершили восхождение на Эльбрус.

В то же время сюда, в Баксамское ущелье, на базу «Сокол», прибыли американские и китайские альпинисты. Состоялась встреча альпинистов четырех стран на гостеприимной земле Кавказа. Ахмет Ахматов, директор «Сокола», который вложил душу в прием спортсменов, подружился с Джимом Уигтакером и впоследствии стал его личным гостем на Играх доброй воли в 1990 году.

21. В базовом лагере под вершиной Рейнир

Основой сборной команды Китая были тибетские альпинисты. Они отличались высокой выносливостью и невысокой технической подготовленностью. Американские восходители нас удивили очень серьезным отношением к страховке на ледовых просторах Эльбруса. После многочисленных восхождений в любое время года мы привыкли к Эльбрусу как к дому родному и ходили без страховки.

Хотя сколько беспечных альпинистов и туристов погибли здесь! Сам я со своей супругой Лилей в 1985 году на спуске попал в сильнейшую пургу и при полном отсутствии видимости промахнулся мимо скал Пастухова. Идя без веревки через многокилометровые ледовые поля Эльбруса, мы лишь чудом остались живы.

22. Погода — плохая, настроение — хорошее, аппетит — отличный

Всем составом мы вышли на Приют одиннадцати и без потерь через день совершили траверс двуглавого Эльбруса. В конце сбора мы совершили два восхождения на красивейшую вершину Приэльбрусья — Джантуган. Иен Уэйд, Виктор Володин и я сделали первопрохождение, о чем в американской прессе появилась статья Иена. Вот как он описывал наш «поход»:

«Когда мы прошли ниже ледопада к северной стене Джантугана, Мстислав сказал нам, что эту стену никто не проходил и мы можем совершить первопрохождение. Идея, что только в двух часах от тропы был комбинированный, еще не пройденный маршрут, соблазнила нас. Мы прокладывали путь через ледопад, встречая трещины и сераки. При таком разнообразии рельефа русские применили свою технику и двигались одновременно, ввинчивая титановые ледовые крючья, сделанные на военных заводах „после работы“. Чтобы выйти к вершине, мы атаковали 250 метров скал. Наша одинарная веревка, шедшая от Мстислава (он был ниже меня), проходила сквозь систему Мунтера на моей обвязке и шла к Виктору, лидирующему на крутой стене над нами. Глядя на единственную тросиковую закладку (от которой мы зависели все втроем) и старую неуклюжую веревку (советскую), я не сомневался ни минуты, что наша страховка бессмысленна. Однако у меня не было и доли сомнения в надежности моих партнеров. Этот маршрут, похожий на северную стену Маттехорна, показал, как хорошо подготовлены советские альпинисты».