Андрей Остальский - Иностранец ее Величества Страница 34

Если закрыть глаза и перенестись на пять с лишним веков назад, то не так уж далеко от Вестминстерского аббатства, в соборе Святого Павла, происходила свадьба по-своему не менее роскошная и шикарная. Телевидения, правда, тогда еще не существовало, но около двадцати тысяч человек, пол-Лондона, пришли поглазеть на жениха — наследного принца Артура и невесту — тоже Кейт. Вернее, Екатерину, принцессу Арагонскую, знойную испанку, мастерицу плясать и играть на кастаньетах. Девочке было, правда, всего пятнадцать лет, столько же, впрочем, сколько и жениху.

Брак диктовался чисто политическими соображениями, и никакие личные чувства в расчет не принимались. Тем не менее публика веселилась вовсю.

С утра до ночи гремела громкая музыка, люди танцевали прямо на улицах и площадях. Из фонтанов било вино. Пиры, народные гулянья и праздничное безделье и пьянство продолжались десять дней — страна была парализована.

Правда, весь этот трамтарарам не принес новобрачным счастья: юный муж прожил после свадьбы всего четыре месяца. Екатерине Арагонской было-таки суждено побыть королевой — она вышла замуж за младшего брата своего покойного мужа, за короля Генриха VIII. Да-да, того самого, который имел привычку прибегать к услугам палача вместо развода. И хотя Катерине самой не привелось отведать топора, конец ее жизни был печален. А вдовец, узнав о ее смерти, ликовал вполне публично — он «оделся во все желтое, а в желтую же бархатную шляпу вставил белое перо». Впереди было еще пять жен!

С тех пор королевские свадьбы уже не были столь роскошными событиями. Низшей точки их история достигла в 1795 году, когда принц Уэльский, будущий король Георг IV, женился на принцессе Каролине Брауншвейгской. Гостей было меньше ста человек, жених напился пьян и всю церемонию смотрел похотливым взором на свою любовницу леди Джерси. Вечером его нашли спящим в камине. Впрочем, он оказался еще и многоженцем. И что хуже всего, его тайная жена была католичкой — прямое нарушение закона 1701 года.

Многие древние правила продолжают действовать. Закон по-прежнему требует от принцев получить согласие на брак от монарха. Женитьба на католичке все еще лишает принца права претендовать на престол. Таким образом вычеркнул себя из списка теоретических наследников принц Майкл Кентский, большой поклонник России, названный в честь великого князя Михаила Романова. Но вот угораздило же его жениться на австрийской баронессе!

Есть и правила, причины которых затерялись в веках, но которые по-прежнему следует неукоснительно соблюдать. Например, в свадебной процессии ни в коем случае не должно быть ни одной гнедой лошади. Ну и конечно, фанфары, колокола, звенящие в Вестминстерском аббатстве, конные гвардейцы в ярко-красных мундирах и диковинных головных уборах, все великолепие дворцов и роскошных экипажей. Все это, наоборот, обязательно должно присутствовать, иначе какая же сказка!

Ведь вся фишка в этом — в традиционности. Именно на святости традиций и незыблемости ритуалов держится и ради них существует это весьма дорогое удовольствие — монархия со всеми ее атрибутами.

Но все не так просто, как кажется на первый взгляд. На самом деле королевская семья уже много раз вынуждена была изобретать себя и свои отношения с обществом заново. Потому окутанность традицией не должна отделять монархию от народа, иначе она ему быстро надоест. Публику следует развлекать — подобными вот помпезными зрелищами. Которые надо, соответственно, приспосабливать под нужды и вкусы народа. А то…

Вот и пышные, очень публичные свадьбы — это не просто возрождение старого, а хитрая придумка короля Георга V.

Время было тяжелое: и морально, и материально. Только что закончилась Первая мировая война, принесшая небывалые невзгоды, стоившая жизни чуть ли не миллиону британцев. Экономически страна была отброшена на десятилетия назад. В обществе зрело недовольство верхами, в том числе и королевской семьей. В военные годы августейшее семейство уже попыталось приспособиться к общественному вкусу, переименовав себя на патриотический лад. Вместо немецких, вражеских слов «Саксен-Кобург-Готская» династия стала называться по имени любимого дворца короля и вполне по-английски — Виндзорами. Кроме того, мудрый король постановил: хватит британским принцами и принцессам сочетаться браками непременно со своими германскими родственниками, теперь народ этого не поймет. Да у нас и своих, родных британских юношей и девушек благородного происхождения сколько угодно! Так был сделан первый шаг на пути, который впоследствии приведет во дворец «всего лишь» дочь лорда принцессу Диану, а затем — и вовсе простолюдинку Кейт Миддлтон, ставшую ныне герцогиней Кембриджской.

А ведь, по давней традиции, монарх вполне мог быть иноземного происхождения (но только не католиком!). У королей, принцев и знати вообще в те времена не было национальности или же она не имела значения, — все равно все они были родственниками, одна большая семья (что не исключало жестокости по отношению друг к другу). Но вот что важно: закон запрещал иностранцам службу в королевском совете. То есть, по крайней мере, советчики у монарха должны были быть стопроцентными британцами! Что же касается самого монарха, то юридически существовало одно, главное ограничение — кто бы он ни был по крови и воспитанию, он принимал обязательство не вести войны в интересах какой-либо страны, кроме Британии. Теперь, впрочем, это правило звучит нелепо: давно уже не монарх, а правительство и парламент решают вопросы войны и мира.

Не существует более и династических соображений в пользу браков с иностранцами. Все равно короли теперь не правят, а только царствуют, то есть участвуют в бесконечной и очень трудной, утомительной ритуальной игре со сложнейшими правилами….

По инициативе короля Георга состоялась и первая публичная свадьба. Мол, посмотрите на нас, дорогие подданные: какие мы милые, вполне нормальные люди, при этом глубоко преданные своей стране. Нормальные-то нормальные, но все-таки чуть-чуть из сказки…

В 1923 году архиепископ Кентерберийский запретил вести прямой радиорепортаж со свадьбы родителей нынешней королевы, заявив, что не уверен, что все слушающие трансляцию дома догадаются снять головные уборы. А слушать такой репортаж с покрытой головой, согласитесь, все же ужасное святотатство!

То ли дело сейчас — смотри себе хоть в шляпе, хоть в плавках, хоть нагишом. Правда, в день свадьбы Уильяма и Кейт было модно собираться на завтраки с шампанским — и устраивать коллективный просмотр торжества по телевидению. На такие завтраки приходилось прилично одеваться; разумеется, быть в костюме и при галстуке.