Мишель Пессель - Путешествия в Мустанг и Бутан Страница 37

Тяготы первого дня пути были компенсированы, правда, удивительной панорамой Тангья — самой южной деревни Мустанга. Расположенные на высоте 3300 метров крохотные поля были покрыты зелено-золотым ковром созревшего овса. Чистенькие домики, слепившиеся боками, составляли вкупе крепость. А над ними высилась обрывистая стена, в которой ветер вырезал высоченные колонны, напоминавшие трубы органа.

Здесь я увидел самый большой чортен страны Ло: в нем было не меньше 15 метров в высоту, а вокруг располагались 30 чортенов поменьше. Все были выкрашены глиной и охрой в ярчайшие цвета: красный, белый, серый. Жители явно гордились своими чортенами, и мне раз двадцать пришлось подтверждать, что я не видел более высоких и красивых сооружений во всем Мустанге.

После обеда я составил план деревни, поговорил с некоторыми жителями, главным образом со стариками, пытаясь выяснить, чем занимаются крестьяне и какие повинности исполняют.

Наутро мы отправились на поиски деревни Те. Нам показали тропу, которая вскоре стала неразличимой среди камней. Солнце внизу жгло так же немилосердно. Весь день пришлось карабкаться в гору, потом идти по гребню черной, как уголь, горы с вкраплениями белых кристаллов. Мы теряли из виду друг друга, а один раз заблудились. По счастью, встреченный отряд кхампа вывел нас в нужную сторону.

В этом месте был оползень. За год до нашего прибытия огромный склон сполз в. ущелье. Земля была похожа здесь на ледник: изрыта глубокими трещинами, повсюду торчали обломки скал. Опустившийся слой земли был не менее 15 метров толщиной. Мы мучительно прокладывали путь через этот кошмар.

Деревня Те, расположенная вдали от води, лепилась вокруг развалин монастыря. Поля представляли собой террасы довольно правильной формы. Сил осматривать достопримечательности не было. Мы разбили лагерь и свалились как подкошенные в палатке.

Утром я как следует обошел деревню. Поля упирались в глубокую пропасть, на дне которой лежало бирюзовое озеро; оно явно образовалось в результате оползня, когда обломки засыпали часть ущелья, перегородив плотиной хилый ручеек.

На противоположной стороне в отвесном склоне пропасти я заметил множество черных отверстий. Что бы это могло быть? Оказалось, пещеры, отрытые человеком. Но как попадали туда люди? Загадка.

Уже в массиве Аннапурны, возле Тукучи, я видел эти жилища, которые лоба называют «домами в склонах». Кое-где удалось в них заглянуть: внутренняя часть явно носила следы пребывания человека. Кто мог жить там? И когда? Загадка сильно бередила воображение, но никто не смог ответить на мои вопросы. Одни говорили, что это жилища орлов; другие — что в стародавние времена там жили монахи.

К сожалению, на пещеры Кали-Гандака можно было только облизываться — без сложного альпинистского снаряжения и солидной группы нечего и думать добраться туда. Добавлю, что эта загадка не дает мне покоя и по сей день.

Мы двинулись назад в обход оползня. С превеликими трудностями спустились по диагонали на дно ущелья, и тут я едва не заплакал от отчаяния: за ночь ручей успел растечься, залив тропу! О том, чтобы подниматься вновь, было страшно подумать. Ничего не оставалось, как пытаться шагать прямо по руслу потока.

Ежась от холодной воды, мы осторожно ступили на осклизлые камни. Временами вода поднималась до пояса. Достаточно одного неверного шага — и бешеный поток понесет нас вниз на верную гибель.

Подняв голову, я с тоской посмотрел на головокружительный обрыв. Ущелье сузилось настолько, что почти смыкалось в вышине… Обессиленные, мы добрались наконец до Кали-Гандака и здесь обнаружили, что его невозможно ни пересечь, ни идти по руслу до селения Дри. Наш носильщик, уроженец Царанга, оказавшись на знакомой территории, сказал, что можно попробовать вылезти наверх и двигаться по северному краю горы.

Деревню Те мы оставили около шести утра, а сейчас уже было три часа дня. Девять часов уже мы брели по адскому хаосу! И только два часа спустя ступили на гладкую площадку, выровненную ледником. Она была настолько ровной, что на ней вполне мог приземлиться самолет. В конце ее лежало крохотное селеньице Яра.

Оно состояло всего из четырех побеленных домиков, повисших на карнизе возле высохшего ручья. Когда я выискивал место для палатки, царангский носильщик заявил, что он нас покидает. С минуты на минуту висячий мост возле Дри снесет разливом, и Кали-Гандак окончательно отрежет его от дома. Нужно быть «совсем не в своем уме», чтобы путешествовать в это время года, сказал он. Порядочные люди никуда не ходят во время таяния снегов. Это была чистая правда, но, уж коль скоро я оказался в Мустанге, нельзя же покинуть страну, не осмотрев ее целиком. Пришлось отпустить носильщика, что привело в ярость Калая. Ярость его возросла еще больше, когда выяснилось, что весь груз придется теперь тащить самим.

Утром, пока спутники собирали вещи, я посетил развалины крепости Яра; ее башни до сих пор грозно возвышаются над пропастью. Поднявшись на башню, я убедился, что Кали-Гандак оттуда просматривается на многие километры. На юго-востоке поднималась ледяная вершина восьмитысячника Дхаулагири.

Как я проклинал вечную торопливость, вечную нехватку времени! Только пришли в Яру, и вот уже надо торопиться дальше, дальше… Мы спустились в ручей, впадавший в Кали-Гандак, и двинулись по нему на восток. В полдень устроили привал возле развалин громадного форта. Я узнал, что он называется Кангра.

Дальше путь привел к одному из самых интересных мустангских монастырей — Лори. Он принадлежит секте, весьма многочисленной в Бутане. Наличие этого монастыря в стране Ло объясняется тем, что некогда один из королей женился на бутанской принцессе и в ее честь был заложен Лори.

Часовни были отрыты в земле, и туда надо было спускаться по крутым лестницам. В громадной круглой пещере возвышался чортен, дивно украшенный миниатюрными фресками. Чортен был отделан имитацией под мрамор, стены гладко отшлифованы. Я не видел нигде ничего подобного. Он занимал почти все пространство пещеры, оставались лишь узкие проходы вдоль стен. Своды пещеры тоже были оштукатурены и разрисованы.

Когда я поднялся наверх, у меня мелькнула мысль, что, должно быть, так выглядела пещера Али-Бабы.

Дри считается главным торговым центром Мустанга. По приглашению местного «герцога», с почтением отнесшегося к королевскому рескрипту, пришлось с риском для жизни карабкаться на гору, чтобы полюбоваться оросительным каналом. Мне сказали, что недавно один человек свалился здесь и разбился насмерть — ничего удивительного при такой крутизне.