Тим Северин - Острова пряностей Страница 40

Тем не менее в хорошую погоду наш «дом», как его назвал Джонни со своими подмастерьями, был уютным и удобным. На пружинящем бамбуковом полу было очень удобно разлечься, вытянувшись в полный рост, и разглядывать на потолке красивые желтые и коричневые геометрические узоры из стеблей и листьев бамбука. Над койкой нависали девять положенных рядком деревянных балок, как на чердаке в жилом доме, их покрывали аккуратное переплетение полосок расщепленного бамбука и сверху — крыша из многих слоев бамбуковых листьев. Если, лежа в койке, отвести взгляд в сторону, то совсем рядом, на расстоянии меньше метра, сквозь узкую, всего в несколько сантиметров, щель между нижним краем крыши и палубой, удавалось видеть гребешки волн. Время от времени на стене каюты что-то вдруг мелькало — настолько быстро, что наблюдатель едва успевал отметить боковым зрением движение и в сомнении — не почудилось ли? — застывал в ожидании, всматриваясь в тот угол, где привиделась загадочная тень. И тогда, при определенном везении, терпеливое ожидание вознаграждалось появлением геккона. Откуда он появился, было неизвестно, но нетрудно было догадаться, что геккон проник на борт судна еще при постройке, так как впервые мы заметили эту маленькую ящерицу при спуске лодки на воду, и с тех пор она путешествовала вместе с нами. До самого конца нашего плавания мы могли мельком видеть ее молниеносные перемещения по деревянным частям судна, когда она охотилась за насекомыми. Один или два раза тихой ночью посреди моря она напугала нас, издав серию резких звуков — «чик-чик-чак-чак-чак».

Мы использовали пространство под передней палубой дня хранения якорей, швартовов и не требующих особых условий хранения вещей, таких как консервы, доски и пиломатериалы на случай, если понадобится ремонт, и запас веревок и канатов. Под кормовой палубой мы хранили продовольствие. Капусту, ямс, картофель, лук и морковь — все, что можно было приобрести на рынке, — мы подвешивали в сетках с нижней стороны палубных балок. Грубые, импровизированные полки были забиты контейнерами с мукой и сахаром, мешками с сушеными креветками и вяленой рыбой, а где-то между ними непременно втиснут огромный куль с рисом — нашим основным продуктом питания. За этим продуктовым складом, в самой корме, Янис держал в пластмассовых канистрах наши запасы питьевой воды и топлива. Это была его вотчина, и если что-нибудь требовалось оттуда достать, он поднимал крышку люка, спускался в открывшееся отверстие и полностью исчезал во мраке, переползая из освещенного участка трюма в темные закоулки.

Янис получал огромное удовольствие от путешествия. Обычно он был одет в выгоревшую желтую футболку и просторные голубые шорты и, естественно, всегда ходил босиком. Он очень любил кепки, особенно ярких расцветок и с длинными козырьками, и выклянчил у нас изрядное их количество. Однако его густые курчавые волосы, напоминающие плотную и упругую мочалку, служили весьма ненадежным основанием для какого-либо головного убора, и все шляпы и кепки обычно постигала сходная участь — их либо срывало с головы порывами ветра, либо сбивало болтающимися веревками. Он пытался закреплять их на голове, привязывая к шляпе веревку, а свободные концы веревки стягивать за ушами, но это не помогало. Когда очередная шляпа улетала, Янис хлопал себя рукой по голове и оскаливался в широкой ухмылке. В среднем мы провожали сочувственными взглядами качающуюся на волнах за кормой шляпу Яниса один раз в шесть дней.

Янис всегда находился в поиске какого-либо занятия или работы, которую нужно выполнить, — успокаивался он лишь тогда, когда спал. Он мог скоблить или начищать грязную кухонную посуду до такого состояния, что в днище попавших в его руки кастрюль и котлов уже вот-вот должны были появиться дыры; подметать палубу рассыпающейся на части метлой, которая оставляла за собой ошметков ничуть не меньше, чем мусора, собранного с ее помощью; или вычерпывать до последней капли воду из трюма, используя в качестве черпака старую консервную банку. Как только мы становились на якорную стоянку, он тут же с двумя-тремя пустыми 10-литровыми пластиковыми канистрами прыгал на песчаный берег и удалялся в глубь острова, а вскоре появлялся обратно, покачиваясь под тяжелой ношей. Когда ему хотелось отдохнуть, он забивался в самый маленький, самый неудобный угол, какой только можно найти на судне, свертывался там в невообразимой позе и засыпал крепким, здоровым сном. Он мог соорудить себе лежбище в трюме, внутри старой почтовой сумки, или под долбленым каноэ, которое было привязано вверх дном на крыше каюты. И, где бы ни спал, он невыносимо громко храпел.

Бобби — аккуратный, застенчивый, всегда готовый прийти на помощь — изо всех сил старался не отставать от Яниса. Он повсюду следовал за Янисом, и весь его вид выражал озабоченность поиском того, что еще можно сделать. Поначалу он взялся было готовить пищу для команды, но очень скоро Джо и Леонард вытеснили его с кухни, поскольку им совершенно не нравился принятый на островах способ приготовления риса — последний получался слишком вязким и переваренным. Таким образом, Бобби пришлось ограничиться мытьем посуды — и то когда удавалось перехватить эту работу у Яниса; кроме того, он стремился быть полезным в палубных работах. Но и здесь его вскоре опередил Буди. Наш новоиспеченный моряк вовсе не был обескуражен неудачным падением за борт на пути с Ару на Кай, и за время пребывания на судне он доказал, что является прирожденным мореплавателем. Как человек, выросший в лесу, он уже умел работать с деревом и вязать безопасные узлы. Сейчас он овладевал непростой наукой обращения с лайар танья, показал себя самым искусным швецом на судне и очень аккуратно зашивал дырки в парусах и изготавливал из парусины накидки для нашего оборудования. Когда Буди стоял за штурвалом, он был спокоен, уверен в себе, внимателен и казался чрезвычайно компетентным в управлении судном. В фуражке, которая накрывала тенью его загорелое малайское лицо, он выглядел так, как будто бороздил моря всю жизнь.

Из Варбала наш путь пролегал на северо-запад, в направлении островов Банда. Плавание длилось чуть больше двух дней, и на всем протяжении маршрута мы встретили только два судна — это были тайваньские траулеры, они совершенно не обратили на нас внимания. Самым примечательным событием за это время стало получение по радио сообщения о том, что фотография с изображением спасенной нами на Ару черепахи успешно передана по спутниковой связи в Ирландию и впоследствии разослана по школам страны.

Приближаясь к островам Банда

На рассвете следующего дня вдали на горизонте едва заметным пиком, окаймленным облачками, появились острова Банда. В полдень, когда мы подошли ближе, стало понятно, почему этот небольшой архипелаг называли сокровищем Моллукских островов.