У аборигенов Океании - Януш Вольневич Страница 40

Я смело подошел к лотку с ананасами (я всегда питал слабость к этим фруктам, но только не консервированным) и извлек внушительных размеров плод. Не без волнения я подал свою снизку сидевшей на корточках хозяйке лотка, но она как ни в чем не бывало отсчитала себе девять ракушек, скрутила их вместе с ниткой и отдала мне остаток моих наличных.

Итак, свершилось! Наконец-то здесь, в тропиках, я избавился от денег. Подумать только, какой чудесной могла бы стать жизнь! Собирать ракушки на пляже, изготовлять снизки и лакомиться ананасами! В радостном возбуждении я купил еще кое-какие фрукты и ожерелье из обломков кораллов, а остаток припрятал на «черный день».

Но уже к полудню наступило отрезвление. В гостинице «Травелин» на Манго-авеню бездушные люди снова потребовали за пиво обыкновенные доллары. Окаянная цивилизация!

Белые в действии

В Рабауле, пожалуй, больше, чем где-либо еще на Новой Гвинее, можно наблюдать соприкосновение цивилизации XX века с пережитками давно минувших времен. Город, расположенный на восточной окраине Новой Британии, крупнейшего острова, входящего в состав архипелага Бисмарка, является административным центром наиболее развитого округа в этом уголке мира. Его население составляет свыше одиннадцати тысяч человек; из них лишь четыре тысячи европейского происхождения.

Аборигены, в основном из племени толаи, издавна образовали на полуострове Газель собственный орган самоуправления, которому городской совет в Сиднее даже подарил изящное председательское кресло. В этом же округе существуют кооперативы, плантации кофе и какао, опытные растениеводческие станции, школы, банки и т. д. Но наряду со всеми «изобретениями» белого человека жизнь аборигена здесь по-прежнему полна суеверий. Так же, как и в давние времена, совершаются таинственные обряды, а рыбаки, вопреки всем усилиям правительственной администрации, пользуются архаичными способами рыбной ловли. Как и прежде, аборигены живут по своим собственным законам.

В городе в основном новые здания, построенные после второй мировой войны. Подобно Варшаве, он возродился словно феникс из пепла. Все, что оказалось разрушенным, сравнительно недавно восстановлено, и только обломки японских самолетов и судов, ржавеющие среди кокосовых пальм в прозрачных водах залива, напоминают о кровавой бойне, явившейся, увы, также одним из проявлений нашей цивилизации.

После японского вторжения на остров Новая Британия Рабаул превратился в огромную военную базу, на которой была дислоцирована стотысячная армия. Свидетели тех времен — баржи, по сей день укрытые в коралловых тоннелях.

Своего рода символ цивилизации — мемориальная доска, посвященная затонувшему в 1942 году кораблю «Монтевидео Мару», на борту которого погибло множество людей, включая военнопленных, женщин и детей. Войны между тем становятся все более жестокими. Так, в 1914 году, когда австралийцы воевали с немцами за Новую Гвинею, был убит, быть может, всего один солдат. Во время последней войны на этом же самом месте погибла не одна тысяча людей.

А ведь все начиналось так идиллически! В XVI веке Новую Британию впервые увидели со своих кораблей португальские и испанские мореплаватели. Прельщенные, видимо, красотой острова, появившиеся здесь, согласно историческим хроникам, первые европейцы назвали его Isla del Cielo — Небесным островом. Позднее, в 1700 году, мимо острова проплыл Уильям Дэмпир[39], присвоивший ему нынешнее название. В течение двух последующих столетий на острове не произошло никаких существенных событий; его посещали только малайцы и китайцы.

И лишь в 1880 году в этой акватории разыгралась первая трагедия. Ее виновником оказался некий маркиз де Реи, вдохновленный донесениями уже известного нам итальянца Д’Альбертиса. Начитавшись их, легкомысленный маркиз объявил об основании на острове Новая Гвинея колонии так называемой… «Новой Франции» и подбил на эту авантюру свыше трех тысяч французов, бельгийцев, итальянцев и даже флегматичных швейцарцев. Желающим выехать на остров обещали «за 100 франков 20 гектаров земли и четырехкомнатный дом». Первые два корабля — «Индия» и «Чандермагоре» — вышли из Барселоны в июне 1880 года. После трехмесячного плавания злосчастные колонисты прибыли в Порт-Бретон, который вопреки своему названию оказался вовсе не портом. Эго было отвратительное малярийное местечко, расположенное на южной оконечности Новой Ирландии. Здесь до сих пор выпадает больше осадков, чем где-либо в Меланезии, и совершенно нет пригодной для земледелия почвы: берега острова скалисты, поросли джунглями.

Плачевные результаты безумного предприятия маркиза сказались очень скоро. Болезни безжалостно косили пришельцев. Из тысячи колонистов, покинувших Европу, уцелело не более семидесяти. Сам маркиз, естественно, не попал в число этих несчастных, так как никогда и не собирался отправляться в Порт-Бретон.

Через несколько лет после злополучной «Новой Франции» на территории Новой Гвинеи должна была возникнуть и «Новая Венгрия». Свыше тысячи колонистов готовились в 1885 году к новому заморскому вояжу, однако, к счастью для любителей дешевых земель, колония так и не была основана.

В 1884 году на архипелаге Бисмарка и на Острове в районе залива Астролябия был водружен флаг кайзеровской Германии. Если немцев косила малярия, то для аборигенов наступили подлинно трагические времена. Колонизаторы показали, на что они «способны». Рабский труд на плантациях, пропуска в джунгли (!), корабельные пушки и, конечно, карательные экспедиции вооруженных до зубов полицейских, направленные против людей, способных отстаивать свои права одними луками и бамбуковыми ножами.

Немцы проиграли, и прежде всего морально, еще до того как против них выступили австралийцы. Но и тогда нашелся некий капитан Децнер, типичный представитель так называемой «расы господ», который четыре года странствовал по Новой Гвинее с развернутым знаменем кайзера Вильгельма. Когда его в 1914 году в конце концов доставили в Рабаул, Децнер кичливо заявил от имени всех своих соотечественников: «Мы еще вернемся сюда!» Его предсказание не сбылось. Оказывается, на Тихом океане, как и в Европе, немцы не обладали чувством реальности.

На рыбную ловлю

В те времена правительства некоторых держав порой напоминали маленького ребенка, который не дотронется до игрушки, пока за ней не потянется его собрат. Так именно было и с Новой Гвинеей. У англичан и в мыслях не было завладеть Меланезией, пока там не появились немцы. И как только последние посягнули на Новую Гвинею и высадились в Миоко, подданные английской королевы тотчас же водрузили ее знамя в Порт-Морсби, на противоположной стороне острова.

Населяющие Новую Британию толаи не разбираются пока что в замысловатых делах белых людей. Меньше всего интересуются ими племена, обитающие в западной, гористой части острова.