Софи Ворисгофер - Команда «Наутилуса» Страница 5

Проводник и его спутники разбили палатку, очистив предварительно землю от мха и насекомых, и развели большой костер, чтобы отогнать диких зверей от места стоянки. После этого двое негров удалились, а остальные принесли воду, сварили для путешественников кофе, а для себя поджарили маиса между двумя камнями. Потом, по совету проводника, сложили все ружья у входа в палатку и улеглись спать. Так прошло несколько часов. Наступила глубокая ночь. Путешественникам, понятно, не спалось, и они шепотом разговаривали о своем положении в неведомой стране, диком лесу, среди дикарей и хищных зверей.

Проводник, лежавший перед входом в палатку, поднял руку. В палатке мгновенно все затихло. Негр вытянулся и притворился спящим. Наступила мертвая тишина. В отверстие палатки начали бесшумно вползать темные фигуры галинасов. Забрав ружья, они обыскали путешественников, вынули у них кинжалы, часы и все, что было в карманах. Через минуту посетители удалились так же безмолвно, как пришли.

– Но где же юноша? – обратился тогда Больтен к проводнику. – Они, наверное, убили его!

Проводник засмеялся.

– Зачем убивать… – проговорил он. – Скоро его приведут, очень скоро.

Действительно, не прошло и четверти часа, как из-за деревьев показались оба негра, а между ними Франц. При виде юноши Больтен не мог от радости произнести ни слова. Он с жаром обнял и поцеловал его, а затем, бросившись к обоим неграм, крепко поцеловал их в жирные, лоснящиеся щеки, к немалому удивлению обоих дикарей.

– Как же мы пойдем теперь? – вскричал Ганс. – Ведь у нас забрали все оружие.

– Ну, не совсем все, – засмеялся Гольм, вынимая из-под мха пару револьверов. Кроме того, один из негров достал лук и несколько стрел, которыми доктор завладел тотчас же, чтобы сохранить их для своего музея.

Палатку сняли и на открытом воздухе устроили ужин, показавшийся всем необычайно вкусным. Франц ел за десятерых.

– Эти галинасы, – проговорил он, – угощали меня полусырым мясом обезьяны.

– Да! Скажи, пожалуйста, как это им удалось захватить тебя так, что мы ничего не слыхали? – приступили к нему с расспросами, когда он несколько утолил свой голод.

– Очень просто, – объяснил Франц, – только что я отошел к самому берегу, чтобы подкараулить крокодила, как дикари накинули мне на голову одеяло. Вот почему я не мог ни сопротивляться, ни закричать. Впрочем, вы вряд ли и услышали бы мой крик, потому что слоны в это время «трубили» самым отчаянным образом.

Поужинав, путешественники двинулись в обратный путь. Ночь была лунная, и они скоро достигли своего воздушного жилища в негритянской деревне. Зоологическая коллекция за эту экскурсию ничем не обогатилась, зато растений набрали множество.

На другое утро путешественники двинулись в Лагос, откуда, щедро наградив проводника и негров, спасших Франца, уехали на пароход. Все собранные образцы африканской флоры и фауны нужно было тотчас же разобрать и уложить.

Прежде всего взялись за то, что легко могло испортиться. В рабочих руках недостатка не было, и работа под руководством Гольма быстро подвигалась. Больтен взялся вести дневник путешествия. Гансу был поручен ботанический отдел, а Францу – зоологический. Гольм же наблюдал за работой и давал нужные указания.

Сначала занялись упаковкой бабочек. Из плотной бумаги свернули треугольные пакетики. В каждый пакетик клали по убитой бабочке, а на пакетике ставили номер. Под таким же номером в особой тетрадке записывалось все, что имело отношение к этой бабочке: когда ее поймали, где и прочее. Пакетики с бабочками уложили в ящик и пересыпали нафталином.

– Зачем нафталин? – поинтересовался Ганс.

– Для предохранения нашей коллекции от моли и других насекомых. Без этой предосторожности мы привезем домой одну труху и сор. Все будет съедено.

После бабочек перешли к жукам, мухам и иным насекомым. С ними дело обстояло проще: их раскладывали на слои ваты, а вату укладывали в коробки.

Затем Гольм показал Гансу, как нужно обращаться с растениями. Пропускная бумага, папка, пресс – все это было показано Гансу. Ганс быстро усвоил нехитрое дело и вскоре раскладывал растения по папкам не хуже самого Гольма.

– А ведь составлять коллекцию из растений гораздо легче, чем из животных, – заметил Ганс, – тут не надо ничего записывать, кроме названия.

– Вот и ошибся, – засмеялся Гольм. – Ты должен отметить и где найдено растение, и когда, и в каком месте – в тени или на солнце, на какой почве. Затем тебе придется записать, растет это растение самостоятельно или живет как паразит, питаясь соками другого растения. Наконец, ты должен собрать в отдельные пакетики семена и на этих пакетиках снова записать и о почве, и о месте. Все это пригодится не только для исследователя, а и для садовника, если он вздумает посадить эти семена.

– Понимаю! Если я не напишу, где они найдены, то, пожалуй, садовник будет сеять болотное растение на песке, а семена ползучего посадит в воду. Я запишу все, как можно подробнее.

В то время как они так разговаривали, Ганс воскликнул:

– Вот тебе и раз! Чем же я буду приклеивать ярлыки? Гуммиарабика-то у нас как будто и нет.

– Подожди немного, – засмеялся Гольм, – я схожу в аптеку.

– В аптеку? Какая же здесь может быть аптека у негров? Ты шутишь.

Но Гольм уверял, что он не шутит и что в самом непродолжительном времени Ганс будет иметь достаточно гуммиарабика.

Глава вторая

Рыбная ловля с подводным фонарем. – Обитатели моря. – Третья экскурсия. – Мангровы. – Встреча с дикарями. – Бегемот – водяной дедушка. – Больтен в опасности. – Салат из саранчи и жаркое из бегемота. – Крабы и бородавчатые свиньи. – Парочка токов. – Гуммиарабик. – К Гвинейским островам. – Препарирование птиц. – Микроскоп. – Чудеса невидимого мира.

Ничто не забывается так скоро, как счастливо перенесенные труды или опасности. Едва только собранные растения и насекомые были приведены в порядок и уложены, как мальчики начали мечтать о новых экскурсиях. Путешественники решили предпринять новую поездку в глубь Африки, но подальше от Лагоса, потому что окрестности его не представляли ничего интересного и никаких зверей там, кроме крокодилов, не водилось.

– Сегодня займемся рыбной ловлей, – сказал Гольм. – Вечером, когда совсем стемнеет, вы увидите ловлю рыбы новым способом – при помощи подводного фонаря. Он осветит дно моря и привлечет к себе со всех сторон его обитателей. А завтра, если будет хорошая погода, мы отправимся по реке в глубь страны. Мне очень хочется застрелить бегемота.

После наступления сумерек вынули привезенную из Гамбурга сеть и спустили ее на блоке в воду. Это была большая прочная рыбная сеть, укрепленная на железных обручах. Как раз посередине сети помещался большой фонарь из толстого стекла, в котором находилась сильная лампа. Наверху фонарь плотно закрывался крышкой с винтом и был снабжен длинной резиновой трубкой для притока воздуха.

Наступила тихая ясная ночь. Натуралисты и матросы собрались на палубе и с напряженным вниманием стали вглядываться в ярко освещенную теперь часть морской глубины.

Ярко освещенное пространство вокруг фонаря сделалось теперь как бы сборным пунктом для всевозможных рыб и морских животных. Все, что никогда не появлялось на поверхности воды, никогда не показывалось человеческому взгляду при дневном свете, все это приплыло теперь к фонарю, привлеченное ярким светом.

Круглые и плоские фигуры, большие и маленькие, красивые и безобразные – все собрались вокруг фонаря. Между подводными скалами, вершины которых отстояли от корабельного киля метра на три, виднелась небольшая долинка, где копошились всевозможные живые существа: раки-отшельники, кольчатые черви, красивые морские звезды, бесчисленное множество моллюсков с самыми разнообразными раковинами. Все это суетилось и двигалось, встревоженное необыкновенным светом, а вокруг фонаря сновали по всем направлениям рыбы различных пород.

– Взгляните на этого урода! – воскликнул Франц. – Он как будто хочет проглотить фонарь.

Все от души смеялись, глядя на шарообразную рыбу, почти без всяких признаков головы, то и дело налетавшую с широко раскрытым ртом на фонарь и так же быстро отскакивавшую от него, ударившись губами о стекло. Эти задорные и в то же время робкие прыжки неуклюжего «кузовка» были очень забавны. Но другие рыбы скоро отвлекли от него внимание наблюдателей. Их занимал и «морской дракон» с плавниками в виде крыльев летучей мыши длиной в метр, и «голова дракона» с безобразной мордой, и «морской скорпион» с рожками на голове, и «морской заяц» с широким ртом и большими глазами.

– Не пора ли вытаскивать сеть? – спросил Ганс.

– Нет, подождем еще, – отвечал Гольм, – пусть соберется несколько крупных рыб… Да вот и они – легки на помине! – Смотри, какой огромный скат… Пожалуй, больше двух метров длиной… А там и еще один, поменьше. Ну, теперь будет война.