Юрий Липовский - В поисках диковинных камней Гипербореи Страница 6

– А где сама Ипполита? – воскликнул Геракл.

– После того как Ипполита успокоила всех амазонок – эллинских и сарматских, она уединилась в дворце в Фемискире, оплакивая своих любимых подруг Аэллу и Протою. Не ищи ее сейчас, Геракл – она отдала тебе свой пояс, и свою любовь тоже. Тебе надо решить, как поступить с этой жрицей Геры, виновницей учиненного зла.

Антиопа кивнула в сторону воинов, в окружении которых сидела женщина. По приказанию Тесея один из воинов грубо схватил жрицу и подвел ее к Гераклу. Антиопа подошла к женщине и одним рывком сорвала с нее разодранный хитон, та осталась совершенно обнаженной. Ее белое, не тронутое загаром тело отливало холодным молочно-белым цветом, как мраморные статуи Праксителя[25]. Бюст ее был безупречен и ничем не нарушен, как у амазонок. Женщина, не смущаясь своей наготы, спокойно и выжидающе смотрела на Геракла черными, горящими ненавистью глазами.

– Кто ты и зачем сотворила великое зло, за которое должна ты отправиться в царство Аида[26], где предстанешь перед неумолимыми эриниями[27]? – промолвил Геракл, накаляясь, как закипевший котел, от переполняющего его гнева.

– Я жрица Геры и выполняла ее задание, как ты выполнял задания Эврисфея. Ты мне не судья, Геракл – пусть боги рассудят нас. Я не боюсь ни тебя, ни царства Аида, – жрица спокойно смотрела на Геракла, вызывающе выставив напоказ свое прекрасное и совершенное, как у Афродиты, тело.

Геракл стал задыхаться от гнева, и руки его судорожно схватили висевший на его шее, точно хомут, пояс Ипполиты. И от прикосновения своих горячих ладоней к холодным камешкам он почувствовал освежающую и успокоительную прохладу. Геракл молчал, мысленно возвращаясь в храм Артемиды, к прекрасной Ипполите, отдавшей ему этот пояс.

– Что будешь делать с ней, Геракл? – спросил подошедший к нему Тесей.

– Пусть убирается, откуда пришла, ее накажут боги! – ответил Геракл к удивлению Тесея и его оставшихся в живых воинов.

Но никто возражать сыну Зевса не стал. А Геракл, круто развернувшись, тяжелой походкой направился к берегу моря, где лежали безвинно погибшие воины. Их товарищи уже рубили лес и готовили грандиозный погребальный костер. И делали это спокойно и бесстрастно, как и подобало настоящим эллинам. Ведь в каждом из них было воспитано мудрое и спокойное отношение к смерти, которая для воина была обычной и не представляла ничего ужасного. Хуже смерти для эллина считались трусость и предательство, а еще – увечье, которое могло лишить его возможности оставаться воином. Поэтому Геракл, Тесей и воины спокойно стояли у погребального костра, отдавая светлую и грустную память погибшим товарищам. Чуть в стороне от мужчин стояла единственная амазонка Антиопа со скорбным, суровым лицом.

Когда был исполнен последний долг перед павшими и пепел их развеяли в море, пришло время возвращаться на заждавшийся корабль. С него уже подошли лодки с гребцами, и воины постепенно стали покидать берег амазонок. Остались последние – Геракл, Тесей и Антиопа.

– Я возьму Антиопу с собой в Элладу, – решительно заявил Тесей.

– Зачем? – удивился Геракл. – Разве этого хочет сама Антиопа? – и он взглянул на растерянную амазонку, ожидая ее ответа.

– Я свободная амазонка и навсегда должна остаться ею – у нас такая судьба, – промолвила с горестным взглядом та.

– Пусть будет так, как она того хочет, Тесей, – сказал Геракл. – Свободная амазонка никогда не полюбит того, кто взял ее силой.

– А я не согласен, – возразил Тесей. – Она спасла меня, а я спасу ее от варваров и увезу в страну богов, в Элладу – есть в этом высшая справедливость.

– Справедливость? – усмехнулся Геракл. – Мой учитель Аристотель утверждал, что справедливость – это то, что пристало сильнейшему. Право на стороне силы, Тесей. И пусть наш поединок решит, кто из нас прав.

Дело принимало опасный оборот. Тесей был наполовину ниже Геракла, не обладал его исполинской силой, но являлся искусным и опытным бойцом. Эти качества позволили афинскому герою победить чудовище Минотавра на острове Крит и совершить еще немало подвигов. Неизвестно, чем закончился бы поединок двух героев, если бы опять не выручила Антиопа. Маленькая и хрупкая по сравнению с двумя гигантами, она смело встала между ними, решив даже ценой своей жизни остановить их.

– Тесей, не надо этого делать! Боги не простят вам! – воскликнула Антиопа, прижимаясь своим дрожащим телом к раненой груди героя. – Ты вернешься через год, когда я рожу от тебя девочку или мальчика, кого пошлет наша хранительница Артемида. Я буду ждать тебя здесь!

Растроганный Тесей внял ее чувствам и протянул руку Гераклу.

– Мир! – промолвил Тесей.

– Мир! – ответил Геракл, пожимая руку своего помощника. И, взглянув на умиротворенное лицо амазонки, сказал: – Возвращайся к Ипполите и передай ей, что я исполню свое обещание. Гелиайне[28]!

– Гелиайне! – ответила амазонка, восторженно глядя на стоявших рядом с ней двух славных героев.

И когда они сели в последнюю лодку, Антиопа еще долго стояла на берегу, глядя им вслед.

Возвращение из страны амазонок в Элладу было долгим и опасным. Разыгравшаяся на море буря едва не потопила корабль, но судьба все же была милостива к нашему герою. И ему довелось совершить еще один подвиг, не засчитанный Эврисфеем. Когда после бури корабль подошел к Трое и причалил к берегу, то путешественники увидели ужасную картину: у самого берега моря к скале была прикована прекрасная дочь царя Трои Лаомедонта. Гесиону во имя спасения страны принесли в жертву морскому чудовищу, выходившему из моря. Никто не мог справиться с этим чудищем, наводившим ужас на жителей Трои и опустошавшим ее окрестности.

Царь Лаомедонт был несказанно рад, увидев в своих владениях великого героя Эллады и его спутников. Он обещал за спасение его дочери дивных по красоте и силе коней, подаренных ему самим Зевсом. Геракл самолично взялся спасти Гесиону. По его распоряжению троянцы насыпали на берегу моря огромный вал, за которым он укрылся, поджидая чудовище. А когда оно вылезло из моря и готово было броситься на несчастную девушку, Геракл выскочил из укрытия и обоюдоострым мечом убил чудище. Так была спасена дочь царя Трои. Но за спасение дочери троянский царь не отдал Гераклу обещанных коней и даже прогнал его. Затаив гнев и обиду, Геракл не стал мстить Лаомедонту – он спешил в Микены, чтобы скорее доставить царю пояс Ипполиты. За весь свой долгий путь Геракл не расставался с ним, он постоянно висел на его могучей шее, навевая самые приятные воспоминания.

Прибыв в Микены, Геракл лично принес трофей в царский дворец. Эврисфей с волнением взял в свои изнеженные пухлые руки тяжелый пояс, и на его заплывшем от жира лице с маленькими поросячьими глазками отобразилось крайнее удивление.

– Это и есть пояс Ипполиты?! – воскликнул изумленный царь. – Мне говорили, что он должен быть золотым, а этот из каких-то морских камешков.

Он посмотрел на стоявшего рядом придворного прорицателя Теренсия, желая услышать его авторитетное мнение. И вещий старец ответил царю:

– Этот волшебный пояс царицы сделан из дивных камней, добытых в Скифии, в Рифее[29]. Рифейские камни ценятся дороже золота, ибо наделяют своего владельца здоровьем, силой и непобедимостью.

– Это нам и нужно! – воскликнул Эврисфей, довольный ответом прорицателя, и, бросив благодарный взгляд на стоявшего в ожидании Геракла, спросил:

– Как тебе удалось завладеть этим поясом, Геракл?

– Об этом спроси, царь, своего мифотворца Филопатра. Он уже, наверное, состряпал оду о моем подвиге, – ответил с раздражением Геракл.

– Ладно, отправляйся к себе в Тиринф и отдыхай, сколько хочешь, – ты заслужил это, – милостивым тоном произнес царь.

– Я буду отдыхать, когда совершу свой последний подвиг и навсегда уйду от тебя. А теперь я готов к твоему новому заданию, – громовым голосом отчеканил Геракл.

– Да будет так, как ты того хочешь, – промолвил Эврисфей, испугавшись грозного вида героя. – Поезжай в Тиринф, и я пришлю тебе новое задание через вестника Конрея.

Геракл окинул прощальным взглядом пояс Ипполиты, который держал в трясущихся руках Эврисфей, и гулкими шагами вышел из дворца. А Эврисфей позвал свою дочь Адмету, которая была жрицей богини Геры и была наслышана от нее о волшебном поясе царицы амазонок. Адмета давно мечтала завладеть им, чтобы стать здоровой и сильной. И вот наконец-то ее мечта, казалось, сбылась: каменный пояс Ипполиты был в ее руках. Но что делать с ним, как приспособиться к нему? Адмета крутила в руках этот массивный пояс, безуспешно пытаясь приладить его к себе, но у нее ничего не получалось. Пояс был слишком широк и тяжел для ее хрупкой плоской фигуры. И тогда Адмета по совету прорицателя Теренсия положила пояс на столик и ежедневно прикладывала ладони к его холодной и зеленой, как морская вода, поверхности. Она пыталась зарядить свое слабое тело жизненной силой – но ни здоровья, ни силы у дочери Эврисфея не прибавилось. А вот с камешками на поясе происходило что-то неладное: они стали тускнеть, покрываться бурыми пятнами и увядать, подобно цветам, лишенным питательной влаги. Это был тревожный признак, на который обратил внимание все тот же Теренсий. И по его совету Адмета взяла пояс на морскую прогулку и с борта корабля бросила злополучный пояс в море. Так волшебный пояс Ипполиты, сделанный руками неизвестного мастера из рифейского камня, нашел свой последний приют на дне Эгейского моря.