Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 2 Страница 13

– Мастерство приходит только с болью и потом, – повторял я, когда он кривился, схлопотав в очередной раз.

– Я знаю, – соглашался он. – Давай еще раз.

За несколько дней мастером виконт Генрих, конечно, не стал, но кое-чему я его научил. И Филиппа тоже. Учитель сперва ревниво относился к нашим занятиям, боялся потерять теплое местечко, но когда понял, что я на это место не претендую, успокоился и начал внимательно следить за нашими занятиями, перенимать опыт.

– Не знал, что ты такой хороший фехтовальщик, – сказал граф Роберт, когда мы добрались до Бристоля.

– У меня много скрытых талантов, – признался я.

– Не хочешь их проявить, сражаясь на моей стороне? – задал он вопрос. – Хотя бы пару месяцев, до наступления холодов.

– Почему нет?! – согласился я. – Могу привести отряд сержантов-валлийцев.

– Они не помешают, – решил Роберт, граф Глостерский.

Он старался набрать побольше солдат, чтобы снять осаду с Оксфорда, в котором король Стефан осадил императрицу Мод. Говорили, что король привел туда большую армию. Сидение в темнице в кандалах научило его уму-разуму. Больше он вряд ли будет изображать рыцаря и пропускать императрицу в Бристоль в сопровождении своей охраны. А ведь мог решить вопрос три года назад. Думаю, что Жоффруа Плантагенет только поблагодарил бы за смерть своей жены.

На этот раз я оставил шхуну у пристани на реке Беркет возле Беркенхеда. Пристань состояла из вбитых в грунт деревянных свай, между которыми засыпали и утрамбовали гравий с глиной, а сверху настелили доски. Наняв сторожей из жителей Беркенхеда, я отправился в замок. Дорогу вдоль берега реки еще не закончили. По заверению Тибо Кривого работы осталось примерно на месяц.

Дома я хорошенько отмылся впервые с момента ухода в рейс. Три дня посвятил семье и делам в замке. Фион уже оклемалась после родов, начала поговаривать, что еще один ребенок не помешает. Я отреагировал по старой восточной поговорке: послушай, что говорит женщина, и сделай наоборот.

На четвертое утро на поле возле замка собрались шестьдесят конных валлийцев. Я выехал к ним вместе с Умфрой и Джоном, тремя оруженосцами, Нуддом, Рисом и Жаном – воспитанником Тибо Кривого, немногословным, старательным юношей четырнадцати лет, – и тремя кибитками с припасами, за которыми шли на поводу три боевых коня рыцарей. У Джона и Умфры есть собственные бригантины, наручи, набедренники и поножи, сделанные кузнецом Йоро. Валлийцам не нравится тяжелая броня, делающая их менее подвижными, ловкими, но очень хочется быть настоящими рыцарями. Поэтому полдня едут в полной броне, чтобы привыкнуть к ней. Направились мы в Бристоль, на помощь графу Глостерскому и за заработком. Ребятам ведь платить мне оброк скоро, а три пенни в день – это немалые деньги, на полуострове Уиррэл нигде столько не заработаешь.

9

Более двух недель мы проторчали в Бристоле. Роберт, граф Глостерский, ждал, когда соберутся рыцари, его вассалы и желающие подзаработать. Первые в большинстве своем откупились или успели отслужить раньше и больше не захотели рисковать, а вторых оказалось слишком мало. Не набиралось и сотни рыцарей. Основную часть армии графа Глостерского составляли валлийские наемники. Среди них был и мой знакомый Оссуаллт. Ему понравилось грабить норманнов и англосаксов и получать за это деньги. Правда, после трепки, полученной под Линкольном, он стал прислушиваться к приказам командиров, не лезть бестолку на рожон. В сражении он был ранен копьем в руку и потерял почти половину своего отряда, а вторая половина осталась без трофеев, потому что слишком быстро убегала. Когда вернулись в Линкольн, там уже все было поделено.

– Теперь буду тебя придерживаться, – поставил он меня в известность.

Я не стал отказываться. Валлийцев легче приучить к дисциплине, чем рыцарей, потому что воспринимают себя не как отдельную личность, а как часть рода, отряда, команды.

– Тогда начнем учиться побеждать, – предложил я. – Завтра с утра будем до обеда отрабатывать совместные действия конницы, копейщиков и лучников.

Я начал учить их разным видам построения: линия, клин, каре. Ставил копейщиков в две шеренги и по команде заставлял первую встать на одно колено, закрывшись щитом и выставив вперед копье на высоту груди лошади, а вторая должна была направить копье во всадника. Задний конец копья упирался к землю и придерживался стопой. В таком положении они становились труднопреодолимым препятствием для конницы. Или в первую ставил копейщиков, а во вторую – лучников. По команде копейщики вставали на колено и выставляли копья, а лучники начинали обстрел атакующих. Когда валлийцы хорошо усвоили такой строй, ввел в тренировки конницу. Она нападала на противника, а затем обращалась в бегство, выводя погоню на лучников, защищенных копейщиками. Потом опять разворачивалась и преследовала убегающего противника. На учениях получалось неплохо.

Мой отряд расположился на скошенном поле под городом, а я жил в замке. Большая часть дня проходила в тренировках, разговорах, игре в шахматы. Виконт Генрих вынужден был остаться в Бристоле, а я – продолжать заниматься с ним. Делал это во второй половине дня, потому что первая была посвящена валлийцам. Генриху было скучно в замке, частенько по утрам отправлялся со мной. Занятия с пехотой не впечатляли его.

– Разве это войско! – фыркнул он как-то. – Вот рыцари – это да!

– С этим отрядом я разобью такой же отряд рыцарей, – сказал я.

– Не может быть! – не поверил Генрих.

– Один тяжелый кавалерист сильнее одного пехотинца, но отряд рыцарей слабее отряда копейщиков и лучников. Потому что рыцари каждый сам по себе. Удар легким кулаком получится сильнее, чем тяжелой рукой с растопыренными пальцами. – И уверенно закончил, поскольку знал, как будет дальше развиваться военное дело: – Будущее за дисциплинированными отрядами, причем пехота будет преобладать. Армии станут регулярными, профессиональными, готовыми в любой момент выступить по приказу своего командира, а не шестьдесят дней в году, как сейчас рыцари.

Виконт Генрих выслушал меня очень внимательно, затем посмотрел на своего учителя Филиппа, который не скрывал пренебрежения к услышанному, и тоже улыбнулся снисходительно. Я не стал спорить, доказывать. Придет время, и жизнь заставит их поверить в мои слова.

Перед выходом в поход собрались на военный совет. Присутствовали граф Роберт, виконт Генрих со своим учителем Филиппом, Миль Глостерский, я и десяток возрастных рыцарей. Сидели в холле за тем же столом, что и пировали, только народа на это раз было намного меньше.

– У нас семьдесят два рыцаря, полторы сотни сержантов и четыре сотни пехотинцев. Сержанты и пехота в основном валлийские наемники, со всеми их недостатками, – начал совет граф Глостерский. – У короля Стефана и рыцарей, и остальных больше в пять-шесть раз. Они захватили Оксфорд, но замок пока держится. Штурмовать его вряд ли решатся, а запасов в нем, как минимум, на год. Все-таки было бы лучше заставить короля снять осаду. Для нападения войск у нас мало. Какие будут предложения?