Джеффри Дженкинс - Берег скелетов Страница 26

— Что же дальше? — вопросил он громовым голосом.

— Тут вошел шкипер, то есть капитан-лейтенант, и, кажется, счел, что это подлодка. Он приказал Биссету продолжать прослушивание. Я сам это слышал.

— Благодарю вас, — произнес обвинитель. — Перейдем к вопросу о том, когда «Форель» находилась в боевой готовности. Сколько времени это продолжалось, Элтон?

— Около восьми часов, сэр.

— Между моментом, как вы впервые услышали эти странные звуки, и объявлением готовности № 1, были ли у вас основания предполагать, что капитан-лейтенант Пэйс не в себе?

— Да-да, сэр, — ухмыльнулся Элтон. — Мы все видели, что он не в своей тарелке… Громко отдавал приказы, орал в переговорную трубку, все время оставался наверху один…

Я понимал, что творится в душе Элтона — у меня имелись железные доводы против этого мерзавца, но у него был чертовски хороший послужной список, и я промолчал.

Капитан первого ранга, сидевший справа от адмирала, пришел ко мне на помощь:

— Скажите, Элтон, получали ли вы лично какие-либо приказания от капитан-лейтенанта Пэйса в это время?

— Нет, сэр, — отозвался Элтон.

— Следовательно, то, что вы нам рассказываете, всего-навсего корабельные сплетни?

— Нет, сэр, но…

— Это все, что я хотел знать. — И капитан откинулся на спинку стула.

Мне очень была нужна дружеская поддержка.

— Итак, Элтон, расскажите нам о так называемой физической расправе, — попросил лейтенант.

Элтон бросил на меня ядовитый взгляд. Он два часа провалялся без сознания, после того как я его стукнул.

— Что же такое вы сказали, что спровоцировали капитан-лейтенанта Пэйса на столь экстраординарные для старшего офицера действия?

— Я сказал, что он свихнулся, — пробормотал Элтон.

— Вы служили вместе с капитан-лейтенантом Пэйсом на средиземноморском театре, не так ли, Элтон?

Элтон подозрительно глянул на вопрошающего.

— Да, сэр.

— Он был тогда хорошим и храбрым командиром, не так ли?

— Да, сэр.

Судьи улыбнулись. «Очко в мою пользу, — подумал я. — Прошлые заслуги могут быть сочтены смягчающими обстоятельствами».

— Он награжден орденом «За боевые заслуги»?

— Да, сэр.

— И вы никогда не подвергали сомнению его приказы?

— Нет, сэр.

— Почему же вы сделали это в тот раз?

Элтон заерзал. Наверное, вспомнил потопленные вражеские суда и славу, которая покрыла «Форель» в Средиземном море.

— Я ничего не хочу сказать против капитан-лейтенанта Пэйса, — произнес он нерешительно. — Только в тот раз он был совсем другим…

— Благодарю вас, Элтон. Достаточно, — оборвал председатель.

Покидая свидетельское место, Элтон искоса взглянул на меня. Его место занял Биссет. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. После рутинных вопросов трибунал вновь вернулся к тому, что я ударил Элтона.

— Вы были единственным свидетелем этого экстраординарного поступка, — сказал капитан. — Расскажите трибуналу, что именно произошло?

— Боюсь, что не смогу этого сделать, сэр, — наморщив лоб, отозвался Биссет.

— Не можете? — удивленно переспросил обвинитель.

— Да, сэр. Я не мог слышать их разговора. Я все время был в наушниках. Я увидел Элтона только, когда он уже лежал у переборки.

Добрый, верный Биссет! Адмирал окинул его холодным взором.

— Больше вам нечего добавить, Биссет?

— Так точно, сэр.

Адмирал не поверил Биссету ни на йоту и медленно перевел взгляд на обвинителя, а затем на меня. Ложь Биссета была очевидна всем.

— Очень хорошо, — холодно произнес адмирал. — Вернемся к рассказу о ките. Когда услышали вы эти необычные звуки?

— Должно быть, когда наверху уже стемнело. Я тут же сообщил об этом командиру.

— Почему?

Биссет удивился.

— Видите ли, сэр, о любом непонятном звуке я докладываю немедленно. Так полагается по уставу.

Его усмешка тронула капитана.

— Может быть, вы ошиблись? Может быть, это был искаженный шум винтов миноносца?

Биссет улыбнулся. Он был уверен в своих словах.

— Нет, сэр. Я никогда не слышал такого звука ни до, ни после.

— Можете описать этот звук?

— Да, сэр. Он походил на непрерывное бульканье, а затем урчание, сэр, но с регулярными интервалами.

— Как долго это продолжалось?

— Около двух часов, сэр.

— Какова была реакция капитан-лейтенанта, когда он услышал эти звуки?

— Он был озадачен, сэр, как и я…

— Не показался ли он вам в тот момент, ну… немножко не в себе?

Лицо Биссета побагровело.

— Все было в порядке с командиром! — выпалил он. — Он чертовски хороший шкипер…

— Биссет! — одернул председатель.

— Вы прослушивали этот странный звук непрерывно в течение двух часов, не так ли? Что произошло затем? — продолжал капитан.

— Командир приказал выключить все приборы. До особого распоряжения.

— Что вы подумали по этому поводу?

— Что «Форель» в опасности, в большой опасности, сэр. Командир знал, что он делает.

— Это решит трибунал, — хмуро произнес обвинитель.

— А когда вы снова включили гидрофоны?

— На следующий день.

— И что вы услышали?

— Те же звуки, что и ночью, сэр. Тут нельзя было ошибиться. Регулярные, булькающие. Только не взрывы, сэр. Мы оба обрадовались.

— Чему?

Биссет презрительно посмотрел на него.

— Тому, что неприятель вновь обнаружил себя.

— Вы сказали «неприятель», Биссет? Почему вы думаете, что это был неприятель?

— Конечно, неприятель, сэр. Кто же еще? — растерянно пробормотал Биссет.

Наступила короткая пауза.

— Подумайте как следует, прежде чем ответить на следующий вопрос, — капитан произнес это таким тоном, что все в зале ощутили нервную дрожь. Вздрогнул и Биссет.

«Лишь бы он не сглупил и вновь не сделал попытку выгородить меня», — подумал я.

— Вы сказали «неприятель». Значит, звуки, которые вы слышали, издавали механизмы?

Биссет беспомощно взглянул на меня. Наступила долгая пауза. Потупившись, он переминался с ноги на ногу и затем вдруг выпалил:

— Да, сэр, это был шум механизмов.

Напряженность в зале спала. Адмирал улыбнулся. Биссет ушел, бросив на меня умоляющий взгляд.

Обвинитель начал рыться в бумагах, желая создать атмосферу напряженности перед появлением своего основного свидетеля.

— Лейтенант Джон Герланд, — вызвал он.

Появился Джон, стройный, в ладной форме, и прошел, к свидетельскому месту. «Теперь мы, возможно, стали чужими друг другу», — подумал я. Его привели к присяге. Он отвечал на предварительные вопросы сухо, сжато, по-уставному.