Анджей Урбаньчик - Невероятные путешествия Страница 27

Запасы продуктов кончаются. И, что еще хуже, не ловится рыба. Это тем более обидно, что в последние дни мореплаватели наблюдали проплывающих китов. Нет и воды: приходит очередь неприкосновенного запаса — дюжины банок с яблочным соком. Если они кончатся, а дождя не будет, останется лишь пить морскую воду. Все более ощущается влияние североатлантического течения: в начале августа «Эгар II» пересекает 20-й меридиан западной долготы.

Семьдесят второй день рейса. Опять невезение. Дующий с севера ветер сносит плот на юго-восток, а временами даже на юг. «Эгар II», который был уже в 300 милях от берегов Ирландии, начинает от них отдаляться. Если не удастся их достичь, плот снесет в направлении Бискайского залива, и окончание рейса может оказаться даже трагическим. Глубоко осевший плот становится все труднее управляемым, нет продуктов, воды, а экипаж сыт уже путешествием со всех точек зрения. Если будет шторм, для этих трех человек он может стать последним.

Воскресенье, 5 августа. Семьдесят третий день плавания. «Эгар II», несмотря на все, приближается к Европе. Океан снова становится бурным. Волны растут по мере того, как плот приближается к суше. «Самое время заканчивать наше путешествие, мы двигаемся, как автоматы, постепенно слабеет память. Давно уже готовим еду на морской воде».

Через два дня океан успокаивается, но, к сожалению, затихает и ветер. «Эгар II» оказывается в плену штиля, на расстоянии 250 миль от Ирландии.

Последние дни рейса являются тяжелым испытанием для экипажа. Бег-деятельность изводит людей. Они перечитали уже все книги и журналы, пересказали друг другу всякие случаи, происшествия, все шутки, которые знали. А плот почти что стоит на месте. Единственное разнообразие вносят коты, которые стали настоящими мореплавателями.

Семьдесят девятый день путешествия. На борту плота великое пиршество! Трое изголодавшихся людей с аппетитом уплетают хлеб, рыбу, фрукты, запивая их вином, — буквально как с неба упавший дар французского рыболовного катера, плывущего из Бретани.

После захода солнца экипаж «Эга-ра II» с огромной радостью наблюдает на востоке ряд белых огней: очевидно, это побережье Европы. Какое облегчение — всему конец. А может, это всего лишь огни кораблей?..

Опять два безветренных дня. На следующий день Анри с уверенностью заявляет, что путешествие закончено. «Эгар II» пересек Атлантический океан за 82 дня. Нужно любой ценой найти судно, которое добуксирует плот в ближайший порт. Суши, правда, еще не видно, но вычисления, а также множество судов на горизонте указывают на то, что плот находится у входа в пролив Ла-Манш.

Однако проходит еще два дня, тем не менее суши не видно. Они уже 85 дней находятся в океане.

17 августа внезапно налетает сильный ветер, который часто меняет направление. Волны перекатываются через палубу плота, появляется опасение, что неблагоприятные ветры могут вынести плот обратно в открытый океан.

В следующую ночь волна чуть не уносит Гастона. Он счастливо отделывается ушибами. Вода врывается в сильно потрепанный домик, заливая спальные мешки, давно уже поврежденную радиостанцию, мореплавателей и котов.

Восемьдесят седьмой день плавания. Воскресенье. Экипаж «Эгара II» готовит плот к высадке на сушу: за борт выбрасывают все лишнее, убирают в домике, чинят повреждения. Невероятное стечение обстоятельств — десятки судов ежедневно проходят мимо, но ни одно из них не замечает плота.

Еще двое суток «Эгар II» дрейфует, треплемый переменными ветрами, прежде чем 21 августа его наконец замечает голландское торговое судно, экипаж которого чрезвычайно удивлен, увидев необычных путешественников. Вскоре вызванные по радио из Фолмауса две моторные лодки берут плот на буксир и отводят его в порт.

Такова ирония судьбы: «Эгар II», не замечаемый в течение многих дней, внезапно стал объектом всеобщего внимания и интереса. До того как его ввели в порт, сообщенная радио и телевидением весть о необычайной экспедиции привела к тому, что «Эгар II» на последних милях эскортировало множество яхт, моторных и даже весельных лодок. Когда кавалькада достигла небольшого порта Фолмаус, мужественный экипаж приветствовали гудки сирен на всех судах и громкое «ура» многочисленных собравшихся там жителей города.

87 дней и ночей, испытывая голод и холод, плыли Анри Боду и его товарищи через северную часть Атлантического океана.

Сойдя на сушу, мореплаватели были условно арестованы местным полицейским за въезд без английской визы, после чего их под аплодисменты проводили в гостиницу для заслуженного отдыха. Там они заснули в удобных постелях, о которых мечтали в бесконечные холодные, сырые ночи. Коты согласно положению были отданы в карантин, откуда их похитил кто-то из энтузиастов экспедиции, оставив взамен чек, свидетельствовавший о том, что это был богатый человек.

Так закончилось почти трехмесячное путешествие стойких и мужественных людей, которые питались тем, что им предлагал океан, а также любезно предоставляли капитаны встреченных кораблей.

Плот размонтировали, перевезли в Канаду и поместили там в музей. Благополучно завершившийся рейс через безбрежные просторы Атлантического океана, проходивший в непосредственном поединке со слепыми силами природы, был воплощением всего того, о чем мечтали три отважных мореплавателя. A Map Модена много лет спустя снова отправился в океан, на этот раз Тихий — в самое длительное путешествие на плоту «Ла Бальса».

«Таити-Нуи» против «Кон-Тики»

Ему было тогда 65 лет, и он не считал, что это много. 65 лет, пестрых, как кинолента цветного фильма, изобилующего необыкновенными приключениями. Он сыграл так много ролей в спектакле, называемом жизнью, что и сам не был в состоянии все припомнить.

Эрик де Бишоп родился в 1891 году в городке Эр-сюр-ле-Ли на севере Франции. В ранней молодости его отправили учиться в духовную семинарию в надежде, что он станет священнослужителем. Но буйному темпераменту Эрика не соответствовал образ жизни, при котором дни похожи друг на друга, как бусинки в четках. 14-летним мальчишкой он покидает отцов-иезуитов и бежит на море. В тяжком труде во время многомесячных рейсов он познает его жестокость и очарование. Когда Эрик возвращается домой, родители находят разумное решение — отправляют его в мореходное училище, чтобы он получил образование гидролога.

Начало первой мировой войны предоставляет Эрику взлелеянную в мечтах возможность порвать с рутиной будней. Уйдя добровольцем во флот, он становится командиром тральщика; ему было тогда 24 года.

Вскоре тральщик был торпедирован немецкой подводной лодкой, а Эрика, который не умел плавать (и не научился до конца своих дней), спасло французское патрульное судно. Буйная фантазия при первой же оказии приводит жаждущего приключений юношу в только что созданную морскую авиацию. Эти удивительные перевоплощения легче понять, если учесть, что его отец был фламандским аристократом и имел титул барона, однако сам Эрик никогда не употреблял этот титул и вообще не вспоминал о своем аристократическом происхождении. «Свой парень!»