Саша Кругосветов - Остров Мория. Пацанская демократия. Том 1 Страница 4

Взглянем на картину И. Босха «Корабль дураков»[4]. Как видит этот мир гениальный мастер средневековья? Рассмотрим различные предметы на корабле. Все они – символы, понятные жителям средневековой Европы. Игра на лютне, блюдо с вишней, пустой горшок, надетый на конец копья, обозначают плотские утехи. Бутылка вина, подвешенная за бортом, стакан на столе, черпак на длинной ручке – пьянство. Окорок гуся, подвешенный на нити блин, который монах и монахиня пытаются поймать ртом, – обжорство. Двое, уже раздетых, упали за борт. Один – мужчина. Другой, другая – не понять, мужчина или женщина. Им уже все равно. Корабль плывёт по стране наслаждений, где всё желаемое доступно. Это новый рай, где нет нужды и страданий. Но здесь не обрести ни невинности, ни благодати. Блаженства здесь мнимые, здесь торжество Антихриста.

Корабль дураков – предвестник конца света. Шабаш природы. Горы рушатся на равнины, земля извергает мертвецов, скелеты выходят из могил. Падают звёзды, горит земля, всякая жизнь, иссохнув, устремляется к смерти. Это конец, который не ведёт к вечной жизни. Это нашествие тьмы, поглощающей древний разум этого мира. Вокруг – стихия разбушевавшейся Ярости. Здесь победа не за Богом и не за Дьяволом. Победа за безумием.

Так воспринимали мир бедные, забитые, запуганные, невежественные люди в глухое, грозное Средневековье. Потому они и отправляли в никуда корабли с человеческими существами, не похожими на других. Существами, которых называли безумными. А те были просто странными, неуступчивыми, бездомными, больными, слабыми, нищими, немощными, верующими или неверующими мужчинами или женщинами, они были для всех остальных символом несчастья, символом непонятного, того, что нужно вывести за пределы своей жизни, строго очерченной стенами и воротами города.

Но оставим тему космического безумия.

Попробуем вместе найти переходы в этих душных коридорах средневековой истории, где уже чуть приоткрыты форточки, где повеяло свежим ветерком, где появились люди, предчувствующие приход Реформации. Люди, которые сделали первые шаги, чтобы хоть что-то изменить в этом закостеневшем догматическом мире.

Себастьян Брант и шуты

Признавший сам себя глупцом,Считаться вправе мудрецом.А кто твердит, что он мудрец,Тот именно и есть глупец.

Сердце мудрецов – в доме плача,А сердце глупых – в доме веселья.

Настала пора уже рассказать об очень важном для нашего рассказа, замечательном человеке Себастьяне Бранте, жившем в конце XV – начале XVI века. Нам он известен как автор весёлых, остроумных и очень добрых стихов о дураках[5]. Однако нам с тобой он будет интересен, в первую очередь, совсем не этими стихами. Ведь Себастьяну удалось сделать ещё нечто из ряда вон выходящее, о чем долгое время мы даже не догадывались, нечто по-настоящему интересное и значительное. Ничего подобного не удавалось сделать, наверное, никому в истории человечества. Сотворить такое, что повлияло на жизнь многих людей и в Средние века, и в более поздние времена капитана Александра (второй половины XIX века) и сейчас, может быть, тоже влияет на нашу с тобой, современную жизнь.

Себастьян Брант родился в городе Страсбурге Священной Римской империи в зажиточной семье трактирщика. С детства знает и видит народную жизнь такой, как она есть. Едет учиться в Базель. Очень быстро становится преподавателем и профессором права и классической литературы. Теперь он доктор гражданского имперского и канонического церковного права. Молодой учёный занимается адвокатской практикой, публикует ряд теологических, юридических и литературных текстов.

На поэта и законоведа, юношу талантливого, умного, весёлого, общительного и образованного, обращает внимание наследник императорского престола Максимилиан. Человек просвещённый и весьма разносторонний, он свободно владеет латинским, немецким, итальянским, английским и чешским языками. В истории известен как «последний рыцарь». Максимилиан покровительствует искусствам, в частности, помогает знаменитому Дюреру[6] и многим учёным-гуманистам. Собирает рукописи, хроники, разыскивает и сохраняет памятники Средневековой немецкой поэзии, покровительствует университетам. Содействует книгопечатанию, потому что понимает: именно книгопечатанию гуманизм обязан своим распространением. Отличается огромной терпимостью к иноверцам и инакомыслящим.

Когда Максимилиан всходит на императорский престол, Брант получает титул пфальцграфа и звание советника. Себастьян, верный слуга императора, неоднократно отмечает роль империи как духовного лидера всех христианских наций, а роль церкви – как духовной власти всей Ойкумены. Германия же, по его глубокому убеждению, остается ядром Священной Римской империи, во главе которой неизменно стоят императоры династии Габсбургов.

Тем временем в стране ширится антиимперское движение. Базель объявляет о выходе из состава империи и становится членом Швейцарской конфедерации. Себастьян Брант, жёсткий сторонник Максимилиана, вынужден вернуться в родной город Страсбург. Там он получает должность сначала синдика (прокурора), а потом – муниципального канцлера.

Именно в этот период Себастьяну Бранту довелось лучше узнать жизнь родного города и обычных горожан. Весёлый нрав и доброжелательность отличали канцлера в его взаимоотношениях как со знатными людьми, так и с простолюдинами. Помимо всего прочего, Бранту на его должности приходилось заниматься организацией излечения и выдворением из города умалишённых, больных, всех, кого тогда обобщённо называли дураками.

Дураков боялись. При этом, однако, дураки были весьма популярны в среде знати и простого люда. Дураков, мнимых дураков, карликов, уродов, просто инородцев держали при дворе в качестве шутов и для показа гостям.

Где шуты – там смех, игры, шутки. Избрание короля по жребию. Застольные обряды. Здравицы. Питьё вкруговую, пение с миртой[7], пляски, пантомимы.

Дураки участвуют во всех народных праздниках, карнавальных играх, масленичных гуляниях.

Среди дураков немало искренне верующих людей, паломников, есть и инакомыслящие. Много образованных людей. Немало хороших простых натур, потерявших связь с родной почвой, опустившихся, потерявших надежду вернуться в круг нормальной жизни, в общество.

Себастьян руководил поисками дураков и комплектованием корабля для отправки их за пределы города. Хотя напрямую занимались этим его помощники, служащие муниципальной канцелярии, как-то так получалось, что Себастьян знал почти всех дураков. Служилый люд и обыватели боялись дураков. А Себастьян часто приходил к ним на корабль. Следил за тем, чтобы они были всем обеспечены. Беседовал с ними. Шутил, смеялся. Высмеивал дураков в стихах и им же читал эти стихи. Вместе хохотали до слёз. Перед отходом корабля прощался с ними, как с близкими друзьями. Очень грустил, когда корабль с дураками уходил. Однажды Себастьяну сообщили, что корабль дураков, отправленный три месяца назад, вернулся. Почти никто из дураков не нашёл себе места в дальних краях. Себастьян встретился с этими людьми, словно с родными после долгого расставания. Он действительно рад был вновь их повидать. Любил этих отверженных обществом людей. Опять часто навещал их корабль. Долгими вечерами они все вместе шутили, говорили о серьёзном, вспоминали разные случаи из жизни.

– Вам незачем грустить от того, что вы на корабле дураков, – часто говорил им Брант. – Покровительница глупости – греческая богиня Мория. Она ведь помогает не только дуракам, но и всему роду человеческому, не отличающемуся, увы, особой мудростью. Поэтому ваше судно следует в её честь называть «кораблём Мория».

Не должно нам стыдиться своей прекрасной покровительницы. Мория – весёлая, озорная, пухленькая, смешная, вся в ямочках.

Что означает Мория в переводе с греческого? Греческое слово одно, а для перевода потребуется много слов. Отличное настроение в сочетании с двигательной активностью, беспечностью, дурашливостью, склонностью к шуткам, иногда грубым, насмешкам, остротам, каламбурам. Расторможенность влечений, эйфория, склонность к не слишком моральным поступкам, весёлое возбуждение. Черты детского поведения, паясничанье, пониженная интеллектуальная планка. Да он, интеллект, то есть, и не нужен весёлому человеку.

Зададимся вопросом: «С какой женщиной обычно хотят быть мужчины?» В глупости представительниц прекрасного пола находят мужчины высшее блаженство. Браком сочетаться надо с неумной бабёнкой, скотинкой непонятливой, глупой, но милой и забавной. Дабы бестолковостью своею она подсластила и приправила тоскливую важность мужеского ума.

Посмотрите, каковы родители Мории. Плутос, греческий бог богатства, отец Глупости и всех людей. От его приговоров зависят: войны, мир, искусства, учёные труды. Не старым, не толстым и не обрюзгшим был Плутос, когда встретился с матерью Мории. А был он ловкий, бодрый, хмельной от юности. Кто же она, будущая мать Мории? Неотета, юность, самая прелестная из всех нимф. Плутос и Неотета соединились не в узах брака, не по обязанности, а от вожделения свободной любви. Родилась Мория на счастливых островах, где нет ни труда, ни старости, ни болезней, где не сеют, не пашут, а в житницы собирают. Родилась среди лучших цветов и услад. Не с криком появилась. А вступила в жизнь, ласково улыбаясь нежной своей матери. Вскормлена мягкими сосками двух кормилиц: Метэ (опьянения), рождённой Вакхом, богом вина и плодородия, и Апедии (невоспитанности), дочери Пана, бога природы. Поверьте мне, друзья мои, творчество природы выше поделок искусства и науки.