Корабль Его Величества «Улисс» - Алистер Маклин Страница 40

«Текст второго донесения: «Атакую подводные лодки противника глубинными бомбами. Одно судно торпедировано, тонет. Танкер торпедирован, поврежден, на плаву, управляем. Прошу указаний. Прошу поддержки. Срочно. Срочно».

Щелчок. Динамик выключили. Вновь на мостике воцарилась неестественно напряженная тишина. Прошло пять секунд, десять, двадцать… Все замерли. Каждый смотрел куда-то в сторону, избегая взгляда других.

Неуклюже, медленно Тиндэл спустился со своего высокого табурета. Его движения были вялыми, нерешительными, движениями очень пожилого и очень уставшего человека. Сильно прихрамывая, он направился к двери. Правой рукой, забинтованной бросающимся в глаза белоснежным бинтом, он поддерживал свою сломанную в запястье левую руку. Весь его облик являл собой какое-то странное неправдоподобное величие. На его ничего не выражающем лице появилось очень отдаленное подобие слабой улыбки. Он заговорил, но не громче, чем если бы разговаривал вслух с самим собой:

— Я плохо себя чувствую, — пробормотал он. — Пойду вниз.

Крайслер, не такой уж ребенок, чтобы не понять трагедии адмирала, поспешно открыл дверь и поддержал Тиндэла, когда тот споткнулся у комингса. Обернувшись, адмирал бросил через плечо быстрый умоляющий взгляд на Вэллери и виновато улыбнулся, когда заметил, как тот сострадательно кивнул ему в ответ. Подойдя к трапу, адмирал и матрос осторожно спустились с мостика.

Развороченный, покореженный взрывной волной мостик как-то сразу опустел: старина Тиндэл, когда-то бодрый, жизнерадостный, не поддававшийся никаким печалям, ушел. Оставшихся на мостике угнетала в этот момент не столько быстрота и степень поражения, сколько сознание того, что они теперь одиноки и беззащитны.

Молчание, как и всегда, первым нарушил Брукс. Медленно покачав головой и словно вспомнив что-то, он сказал:

— Пойду вниз, посмотрю, что можно предпринять.

Проводив его взглядом, Вэллери резко повернулся к Бентли. Осунувшееся, заросшее седеющей бородой лицо командира, казалось, ничего не выражало.

— Старшина, запишите три радиограммы! Первая: «Командиру «Вектры». Курс триста шестьдесят градусов. Не рассредоточивайтесь. Повторяю, не рассредоточивайтесь. Иду к вам для оказания поддержки». — Подумав несколько секунд, Вэллери продолжал:

— Подпись: «Адмирал». Записали?.. Хорошо. Шифровать некогда. Передать клером. Пусть кто-нибудь отнесет в радиорубку. Бегом!.. Вторая: «Командирам «Стерлинга», «Сирруса» и «Викинга». Немедленно прекратите преследование. Курс норд-ост. Самый полный». Тоже клером. Как ваша голова, штурман? Работать можете? — спросил Вэллери, обращаясь к Карпентеру.

— Конечно, сэр.

— Спасибо, штурман. Слышали мои приказания? Через несколько минут, примерно в десять пятнадцать, конвой повернет на норд. Скорость шесть узлов. Рассчитайте наш курс на присоединение в кратчайший срок!

Бентли, третья радиограмма: «Командирам «Стерлинга», «Сирруса» и «Викинга». Радиолокатор вышел из строя. Ваших мест не имею. Поставьте туманные буи. Сирена через каждые две минуты». Эту радиограмму зашифровать. О получении квитанций немедленно докладывать! Старпом!

— Есть, сэр, — подскочил к нему Тэрнер.

— Боевая готовность номер два! Полагаю, что к нашему прибытию подводные лодки отойдут. Какая вахта будет свободной?

— Одному богу известно, — откровенно признался Тэрнер. — Ну, скажем, четные.

— Хорошо, пусть четные, — Вэллери слабо улыбнулся. — Назначьте две партии. Первую — для расчистки и уборки всех обломков. Все выбросить за борт. Ничего не жалейте. Вам понадобятся кузнецы и слесари. Пусть Додсон выделит людей с кислородно-ацетиленовыми горелками. Эту партию возглавьте сами. Вторая партия — похоронная, под руководством Николаса. Тела убитых перенести в корабельную лавочку, после того как ее расчистят… Если сможете, доложите мне через час, сколько у нас убитых и раненых и какие повреждения.

— Я сделаю это значительно быстрее, сэр… Можно вас на минутку?.. Несколько слов по секрету?

Они направились в кормовую часть мостика и вошли в командирскую рубку. Когда за ними закрылась дверь. Вэллери с любопытством посмотрел на Тэрнера:

— Что, опять бунт, старпом?

— Нет, сэр. — Тэрнер торопливо расстегнул свою куртку, вытянул из нагрудного кармана флягу и, посмотрев ее на свет, с облегчением заметил: — Слава богу, цела. Боялся, не треснула ли она, когда я упал… Ром, сэр. Неразбавленный! Знаю, что вы ненавидите его, но ничего, пейте. Вам сейчас это совершенно необходимо.

Вэллери нахмурился.

— Ром? Слушайте-ка, старпом, а вы…

— К черту королевские уставы и приказы адмиралтейства! — резко прервал его Тэрнер. — Вам обязательно нужно выпить. Вы ранены, потеряли черт знает сколько крови и продрогли до костей. — Он отвернул пробку и сунул бутылку сопротивлявшемуся Вэллери. — Поймите же наконец: вы нужны всем нам сейчас больше, чем когда-либо, а ведь вы — прямо-таки живой труп. Да, да, живой труп, — повторил он гневно. — Эта жидкость поможет вам продержаться еще несколько часов.

— Вы очень любезны, Тэрнер, — проворчал Вэллери. — Ну, хорошо. Послушаюсь вас, вопреки всем инструкциям…

Он нерешительно подвес бутылку ко рту и отпил несколько глотков.

— Вы подали мне хорошую идею, старпом. Скажите боцману, пусть выдаст команде по двойной порции рому. Им тоже нужно подкрепиться. Особенно похоронной партии, — добавил он, сердито нахмурив брови.

Глава десятая

ПЯТНИЦА. ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ

Щелкнул выключатель. Яркий флуоресцирующий свет моментально разлился по всем уголкам приемного отделения корабельного лазарета. Николас проснулся, будто ужаленный. Заслоняя рукой сонные, покрасневшие в последнее время от переутомления глаза, сощурив веки в узенькие щелочки, посмотрел на часы. Уже четыре! Неужели он так долго спал? Боже, до чего же холодно!

Оттолкнувшись от спинки зубного кресла, на котором спал сидя, Николас посмотрел через плечо назад: у входной двери, спиной к ней, стоял Брукс. Запорошенный снегом капюшон красиво обрамлял его седеющую шевелюру. Непослушные, закоченевшие от холода пальцы отказывались вытянуть сигарету из только что открытой пачки. Справившись наконец с этой нелегкой задачей, Брукс лукаво посмотрел на Николаса через пламя зажженной спички.

— Привет, Джонни! Сожалею, что пришлось разбудить тебя, но иного выхода нет: тебя хочет видеть командир. Впрочем, время у тебя еще есть, можешь не торопиться.

Брукс окунул кончик сигареты в угасавшее пламя спички, сделал глубокую затяжку и, выпуская дым, снова посмотрел на Николаса.

«У него очень болезненный вид, — с неожиданным состраданием подумал Брукс. — Он чертовски устал и нуждается в отдыхе, но говорить об этом бесполезно».

— Как чувствуешь себя? Впрочем, не говори — знаю. Я сам при последнем издыхании… У тебя осталось еще что-нибудь от этих бодрящих снадобий?

— Наркотиков? Вы, наверное, опять ошиблись в диагнозе. Я дал адмиралу все, что необходимо.

— Ну, ну! Опять эта юношеская нетерпимость! Я говорю всего-навсего об этой бутылке самогона с острова Молл…

— Колл, а не Молл, — поправил его Николас. — Но дело не в этом. Вы