Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 3 Страница 44

На переходе в Англию бригантиной командовал Джон. Португальские капитаны учились у него работать с парусами, румпельным рулем, компасом и картой. Я сделал три копии карты, купленной в шестом веке у финикийца, но не всей, а только побережья Атлантики от Гибралтара до Северного пролива Ирландского моря и весь Ла-Манш. Бригантина двигалась медленнее шхуны, приходилось подстраиваться под нее. Ночью на корме шхуны вывешивали два фонаря, чтобы бригантина не потерялась. Разработали систему световых и звуковых сигналов на разные случаи жизни. Впрочем, применять их не пришлось. Океан был относительно спокоен, ветер баллов пять дул с северо-запада, что позволяло курсом бейдевинд медленно, но уверенно следовать к Ла-Маншу. Диого бывал раньше в Руане, поэтому бригантина встала на якорь возле устья Сены, а я на шхуне сходил за оброком.

Фулберт сперва расспросил про своего внука Симона. Узнав, что тот стал отцом дважды, благодаря жене и наложнице. Причем наложница родила мальчика, а жена – девочку. По неписаным законам двенадцатого века женщина, рожавшая девочек, женой не считалась. Бедный глупый Симон при каждой встрече спрашивал меня, не собираюсь ли в поход? Видимо, дома была хуже, чем на войне. Затем кастелян рассказал, что принц Генрих повоевал в Англии до зимы и после Рождества вернулся в Нормандию. Здесь отец объявил его соправителем, заставив всех рыцарей принести оммаж Генриху. Приглашали и меня. Я пообещал сделать это при удобном случае. Пока такой не наступил.

Поскольку военных действий не намечалось, я повел свой караван из двух судов в Бристоль. Заодно решил показать португальским капитаном, куда они будут возить товары. Вильям Фиц-Роберт, граф Глостерский, встретил меня прохладно. Наверное, думал, что я прибыл с предложением совместных военных действий. Графу Глостерскому ни с кем сражаться не хотелось. Он наконец-то стал обладателем титула и полновластным хозяином многих земель и захотел спокойно понаслаждаться властью. Я объяснил ему, что прибыл лишь для сбора оброка и выплаты ему щитовых денег.

– Но если у тебя есть желание повоевать с кем-нибудь… – шутливо начал я.

– Такого желания у меня нет, – оборвал граф Вильям. – Меня устраивает любой король, при котором в королевстве наступит мир.

Я собрал оброк со своих глостерских маноров. С Вильямом Фиц-Робертом расплатился вином, привезенным из Португалии. Часть вина продал местным купцам. Освободившееся место в трюме заполнил купленной в Бристоле шерстью. Английская шерсть более высокого качества, чем португальская. В Лиссабоне ее можно с выгодой перепродать генуэзским или венецианским купцам.

В проливе Святого Георга, как обычно, господствовал западный ветер с дождем, мелким и нудным. Паруса намокли и потяжелели. Матросам приходилось попотеть. Правда, идти оставалось всего чуть больше суток. На траверзе деревни Морская я опять почувствовал, что вернулся домой.

23

В честерском замке гостил Вильгельм де Румар, лорд Болингброк. Он в начале зимы вернулся из Крестового похода. Путешествие в дальние страны, соприкосновение с другим бытом, более высоким культурным уровнем жизни произвело на лорда неизгладимое впечатление.

– Я слышал, что Константинополь – очень большой город, но когда его увидел! – с придыханием рассказывал Вильгельм де Румар.

– Хорошо повоевали? – спросил я, потому что слушать о красотах Константинополя не хотел, поскольку сам их видел.

– Не очень, – признался лорд Болингброк. – Нас все предали: и византийский император, и Роджер Сицилийский. Немцы не дождались нас и поплатились за это. Нам византийцы – ох и пройдохи! – сказали, что немцы бьют неверных и захватывают земли, нам ничего не останется, в когда мы переправились через Босфор и добрались до Никеи, узнали, что от их армии почти ничего не осталось. Потом был долгий переход, во время которого пали от голода почти все лошади. Неверные постоянно нападали на нас, не было покоя ни днем, ни ночью. В честный бой не вступали, действовали, как разбойники. Налетят, захватят добычу и умчатся. Одна радость была – французская королева Элеонора и ее свита. Очень любвеобильные дамочки! – лорд Вильгельм подленько захихикал, что доказывало, что он близкий родственник Ранульфа де Жернона. – Нас на византийских кораблях переправили в Антиохию. Там королева Элеонора – кхе-кхе! – подружилась с Раймундом Антиохским. Какие он пиры закатывал, какие турниры устраивал! Здесь такого не увидишь! – с сожалением закончил Вильгельм де Румар.

– С неверными-то хоть повоевали? – повторил я вопрос, не догадываясь, что наступаю на больную мозоль.

– Нам не довелось. И слава богу! – ответил лорд Болингброк. – Немцы с иерусалимцами попытались захватить Дамаск, но их предали.

– Кто предал? – поинтересовался я.

– Все, – коротко ответил лорд.

Значит, никто не предавал. Просто нужна была причина, почему такая большая и грозная армия, собранная со всей Западной Европы, проиграла войну. Вторым виновником провала похода был назначен некто Бернард, которого еще при жизни объявили святым. Оказался обычным проходимцем. Он замутил этот поход, напророчив успех. Утверждал, что сам бог пообещал ему, что крестоносцы повергнут в прах сарацинов. Когда случилось прямо противоположное, Бернард попытался свалить вину на Папу Римского, который, мол, на самом деле служит не богу, а антихристу. Папа в свою очередь перекинул стрелки на псевдосвятого, объявив его лжепророком.

– Ты был прав, когда говорил, что не стоит идти в Крестовый поход, – закончил рассказ Вильгельм де Румар.

Смотря за чем идти. Кому-то из крестоносцев повезет разграбить Константинополь. Хапанут столько, что правнукам останется.

Лорд Болингброк сильно потратился во время похода, поэтому пожелал получить щитовые деньги. Узнав, что я привез вино из Португалии, взял его вместо денег. Граф Честерский в деньгах не сильно нуждался. Ему нужны были рыцари для войны вместе с Мадогом ап Маредидом, правителем Поуиса, против Оуайна ап Грифида, правителя Гвинеда. Кстати, Мадог женат на сестре Оуайна. Им бы дружить против норманнов, а они воюют… Поскольку у меня с Оуайном ап Грифидом очень хорошие отношения, которые я не собирался испортить из-за Ранульфа де Жернона, пообещал, что пришлю шесть рыцарей, чтобы отслужили за шесть маноров, но сам воевать не пойду. Мол, всю зиму сражался с маврами, устал. Хочу побыть хоть немного с семьей, отдохнуть.

Я продал остатки привезенного вина и нагрузил бригантину свинцом, который здесь добывали, и шерстью. Капитану Диого было приказано доставить груз в Лиссабон. Там евнух Самир продаст привезенное. Если король Афонсу еще не уйдет в Алкасер, помочь ему перевезти осадные башни. Затем Самир нагрузит судно вином, коврами и прочими португальскими товарами, которые надо будет привезти сюда. До холодов бригантина будет работать на линии Лиссабон-Честер. Я же ошвартовал шхуну в Беркенхеде и распустил ее экипаж по домам.