Клайв Касслер - Синее золото Страница 44

—    Фред Миллер. Мы разговаривали по телефону.

—    Спасибо, что уделяете время.

—    Пустяки. — Миллер вопросительно выгнул бровь. — Вы тот самый Курт Остин, который отыскал могилу Христофора Колумба в Гватемале?

—    Да, это я.

—    Интересные, поди, поиски выдались?

—    Местами — да.

—    Не скромничайте. Должен извиниться, но о вашей орга­низации я знаю только из газет.

—    Полагаю, и мне бы не помешало подробнее узнать о ва­шем музее. На сайте сказано, что вы восстанавливаете исто­рические и винтажные модели самолетов.

—    Это лишь верхушка айсберга, — ответил Миллер, указы­вая на дверь. — Идемте, я вам все покажу и объясню.

Он вывел Остина наружу и продолжил рассказ, шагая вдоль ряда одинаковых зданий с низкими крышами и боль­шими дверьми-купе.

—    Пол Гарбер[25] был помешан на самолетах, за что ему от нас спасибо. Еще в детстве он видел, как Орвилл Райт пи­лотирует первый в мире военный самолет. Позднее он рабо­тал на Смитсоновский институт и очень помог в создании Национального музея авиации. ВВС и ВМФ после Второй мировой собрали образцы самолетов-победителей и сбитой техники противника. Хотели избавиться от всего этого до­бра, но Гарбер прочесал окрестности и нашел двадцать один акр свободной государственной земли где-то у черта на ку­личках. В центре этой площади тридцать два здания. — Они остановились у одной из самых крупных построек. — Это цех реставрации.

—    Я видел онлайн, как вы работаете.

—    Значит, и меня должны были заметить. Я только что от­туда. Десять лет оттрубил менеджером проектов на заводе «Бо­инг» в Сиэтле, но сам я из Виргинии. Как только представил­ся шанс устроиться сюда, я вцепился в него зубами и когтя­ми. У нас почти всегда в работе по несколько проектов. Вот, заканчиваем «Хокер Харрикейн». Ненадолго пришлось отло­жить работы над ним из-за проблем с деталями. Мы восста навливаем фюзеляж «Энолы Гей», того «В-29», что сбросил атомную бомбу на Хиросиму. Красим один бипланчик, осо­бую модель «Питтса», «Литтл Стинкер». Кстати, мы не только самолетами занимаемся. Через наши руки прошли российская ракета «воздух — земля», движки, даже звездолет из фильма «Близкие контакты». Можем зайти и взглянуть на него на об­ратном пути.

—Очень бы хотелось. Коллекция у вас обширная.

—Еще бы! Собраны воздушные суда со всего мира. Под од­ну только подготовку к выставке отведено три здания. Клуб у нас элитный. Самолет, чтобы попасть к нам, должен чем- нибудь отличиться: либо в историческом, либо в техническом плане. Либо он должен быть последним из своего племени... Ага, вот мы на месте.

Они вошли в здание, похожее на склад: из одного конца в другой тянулись высокие металлические стеллажи. На них плотными рядами были выставлены картонные коробки.

—Архив — третья наша важнейшая обязанность после ре­ставрации и сохранения самолетов, — сказал Миллер. — По всему комплексу рассредоточено больше полутора сотен раз­личных воздушных судов и тонны прочих ценных образцов техники. Здесь у нас хранятся в основном детали.

Сверившись с распечаткой на планшете, Миллер повел Остина вдоль одного из рядов.

—Разве тут можно что-нибудь отыскать? — недоверчиво спросил Курт.

Миллер в ответ хихикнул.

—Все не так плохо. Любая важная деталь любого самоле­та имеет свою отметку. У нас записаны все серийные и ре­гистрационные номера, а также буквенные коды. Кстати, мы пришли.

Карманным ножиком Миллер надрезал упаковочную лен­ту и извлек из коробки металлический цилиндр. На мгнове­ние Остину показалось, что это — та самая деталь, прислан­ная им из Калифорнии. Но нет, цилиндр в руках у Миллера сверкал чистотой, на нем не было ни малейшей отметины, ни­каких повреждений.

—    Деталь идентичная той, что вы нам прислали. — Мил­лер достал из коробки цилиндр Остина. — Мы сравнили их по серийным номерам. Та, что поновее, — со списанного и ра­зобранного самолета.

Остин покачал цилиндр на ладони. Легкий, алюминиевый, он весил всего несколько фунтов.

—    Для чего он?

—    Это водо- и воздухонепроницаемый контейнер. Он по­тому в такой хорошей форме, что ни разу не использовался. Присланный вами контейнер был поврежден, сквозь дыру за­текла морская вода и уничтожила содержимое. Можем лишь определить, с какого самолета ваш образец.

—    Сейчас пригодится любая информация.

Миллер кивнул.

—    Слыхали про «летающие крылья» Нортропа?

—    Конечно, даже фотографии видел. Самый первый дель­товидный самолет.

—    Джек Нортроп намного опередил свое время. Только взгляните на бомбардировщики и истребители «стелс» — сра­зу поймете, о чем я.

—    А при чем здесь эти цилиндры?

—    Оба — с «летающего крыла». Вы не против, если я спро­шу: откуда у вас эта деталь?

—    Нашел в море, у побережья Баха.

—    Гм-ммм... тайна нашего фантома становится еще глубже.

—    Фантома?

Миллер сложил оба цилиндра на полку.

—    Наша деталь — с самолета, который после войны отпра­вили на свалку. По серийным номерам можно отследить ее историю, вплоть до сборочного конвейера. — Он постучал ног­тем по разбитому цилиндру. — Номера на вашей детали не со­ответствуют ни одной из архивных записей. Такого самолета попросту не существовало.

—    Как такое возможно? Наверное, в записи закралась ошибка?

—    Маловероятно. Могу, конечно, дать маху и предполо­жить, будто этот самолет заказало правительство. Заказало в секрете, тайно ото всех.

—    Тип самолета?

Сложив оба цилиндра в коробку, Миллер аккуратно запе­чатал ее.

—    Идемте, прогуляемся.

Здание 20 было плотно заставлено самолетами, бомба­ми и деталями. Миллер остановился перед странной одно­пилотной моделью с широким, отведенным назад крылом и двумя обратнонаправленными пропеллерами на задней его кромке.

—    Это «H1-М», первый проект Джека Нортропа. Он хо­тел доказать, что самолет может обойтись без создающих трение поверхностей вроде корпуса двигателя и хвостовой секции.

Остин обошел вокруг самолета.

—    Похож на гигантский бумеранг.

—    Нортроп назвал его «Джип». Он построил этот самолет еще в 1940 году, как летающий макет. На испытаниях «Джип» показал себя не с лучшей стороны, однако Нортропу хвати­ло и таких результатов, чтобы подвигнуть ВВС на постройку бомбардировщика «В-35».

—    Интересно. При чем же здесь наши цилиндры?

—    Используя эту модель, Нортроп уговорил генерала Хэ- па Арнольда подобрать крылья большей величины, размером с бомбардировщик. После войны пару пропеллерных движ­ков «В-35» заменили реактивными и всю серию переиме­новали в «В-49». Самолет побил все известные рекорды по скорости и дальности полета. Восемь реактивных двигателей развивали крейсерскую скорость четыреста миль в час на вы­соте сорок тысяч футов. Даже после того, как один опытный экземпляр разбился на испытаниях, ВВС заказали тридцать «В-49» с разными корпусами. Пилотам новинка пришлась по душе; они говорили, что управлять ею — все-равно что пило­тировать истребитель, а не бомбардировщик. Потом, в 1949 году ВВС отменили большой заказ, закрыв программу «ле­тающего крыла» в пользу «В-36», более примитивной моде­ли. Один бомбер с шестью движками уцелел, но после раз­бился. Мой цилиндр снят с него, ваш — с другого такого же бомбера.