Виктор Рябинин - Каждый умирает в своем отсеке Страница 46

Пашка два раза тянул срок, а на зоне сумел познакомиться с серьезными людьми. Они после совместной отсидки о нем не забыли и пристроили в бригаду, контролировавшую торговый порт в Находке. У Пашки появилось много шальных денег, щедро расходившихся на бурные застолья и дорогих баб. Когда же наступил очередной передел собственности и смена «крышующих» группировок, Антонов понял: в этой ситуации схлопотать пулю в бесшабашную голову намного проще, чем считает большинство его коллег по опасному бизнесу. Когда же «бригадира» находкинской братвы конкуренты отправили к праотцам, решение созрело моментально – уезжать на родину и там, пока в кармане еще водились бабки, искать себе место под солнцем.

Оказавшись в родных пенатах, Пашка поначалу с месяц присматривался и прикидывал, чем бы заняться. Затем создал небольшую фирму и принялся скупать и перепродавать за границу металлический лом. Неразбериха и нищета начала 90-х для его предприятия были на руку, и фирма процветала. В помощники он набрал крепких молодых парней, которые хотя и числились курьерами, охранниками, водителями, рекламными агентами и провайдерами, получали зарплату в конвертах не меньше иного академика и были преданы своему благодетелю до гробовой доски. Но правовая и экономическая ситуации в стране быстро менялись, и теперь уже ему самому требовалась «крыша» из числа сильных мира сего. И этой крышей стал алчный и хитрющий Абражевич…

Уже через три часа они сидели в лучшем ночном ресторане города и не могли наговориться. После объятий и первых скупых эмоций на палубе прогулочного судна Пашка сразу же приказал Михалычу:

– Поворачивай назад, отец, идем в город, банкет заканчивается. Если быстро доберемся, плачу двойную цену!

Михалыч постарался на славу. «Вихрь» пришвартовался у причала, по прикидкам Андрея, минут на двадцать раньше расчетного времени. Отставной мичман схитрил и в двух случаях не стал придерживаться рекомендованного курса, срезав приличный кусок пути. Перед тем как сесть в Пашкин навороченный джип, Андрей подошел к капитану и пожал ему руку:

– Михалыч, спасибо тебе за все.

– Тебе тоже, сынок, попутного ветра. Я чувствовал, что ты тут долго не задержишься. Ты птица большого полета, но никак не думал, что все произойдет так быстро.

– А я и не собираюсь пока увольняться, – начал было говорить Андрей, но подошел Павел Николаевич и протянул капитану деньги.

– Вот, как и обещал, тут двойной тариф. Хотя ты, старый плут, нарушил и МППСС (Международные правила предупреждения столкновения судов. – АВТ.), и рекомендованную скорость и… Короче, всё нарушил, но я тебе за это благодарен. А еще тебе спасибо, что взял на работу моего друга, иначе мы бы с ним не встретились сегодня. Работа у него теперь будет другая… Высокооплачиваемая…

Об этой самой высокооплачиваемой работе Пашка вновь заговорил, когда Андрей рассказал ему о своих злоключениях, а угодливый официант принялся откупоривать очередную бутылку дорогого «Хеннеси».

– Андрюха, давай Серого помянем. Царство ему небесное и вечная память. Завтра положим на банковский счет его сына пять штук зеленых, чтобы к совершеннолетию у пацана уже была кругленькая сумма. У его отца были и есть друзья, – заплетающимся языком выговаривал Пашка свой замысел, а затем внезапно пожаловался: – Значит, оба моих друга получили по ордену, а я, сукин сын, два тюремных срока… Я горжусь вами, а вы мной гордитесь? Кому нужен уголовник? Только друзьям и проституткам…

– Павел, что ты несешь? Больше не пей!

– Как это – не пей? Я столько лет ждал встречи с другом, а он мне говорит: «Ты больше не пей!» Андрюшка, дорогой ты мой, теперь все будет хорошо. Мы с тобой всех скотов, кто нам дорогу перейдет, в расход пустим! Да мы с тобой… – Пашка с трудом искал нужные слова. – С этого дня мы работаем вместе!

– А что за работа? Я с криминалом связывать не буду. Только по закону. Хочу, чтобы ты это знал с самого начала.

– Фуфло все твои законы! Кто сильный и умный, тот и побеждает! Нас объяб…, нет, нас абъёб…, короче, обманывают, а мы им за это еще и спасибо должны говорить. Хрен им всем моржовый! – хорохорился Пашка. – Ладно, завтра поговорим, а сегодня будем праздновать нашу встречу.

Праздновали они долго. Когда Андрей вышел ненадолго освежиться, Павел Николаевич достал мобильник и сделал звонок Василию Васильевичу Абражевичу, который был крайне раздосадован, что его потревожили ночью.

– Ты с ума сошел, ночь на дворе, – высказал он недовольство, но, услышав сообщение, изменил тон. – Говоришь, надежного человека нашел? Хорошо, в нашем деле подводники-орденоносцы тоже пригодятся, однако и его не мешает проверить. Что значит: ты за него ручаешься? Обязательно надо проверить. Поручи это сделать Семену. Утром позвонишь ему и передашь, чтобы он занялся этим парнем.

Когда Андрей снова оказался за столом, Пашка многозначительно изрек:

– Сейчас мой водитель отвезет тебя домой. Выспишься, а завтра встречаемся в восемь. Пойдем в уютное местечко, где я тебя познакомлю с очаровательной девушкой. Андрюха, поверь, это то, что тебе надо! Уж я в этом разбираюсь! Да ты и сам об этом знаешь! А там – как карта ляжет, как говорится, кто девушку угощает, тот ее и танцует!

Странно, подумал Андрей, за короткий промежуток времени он уже второй раз слышит это выражение, и оно почему-то ему не нравится. Впрочем, как был Пашка гуленой и бабником, так им и остался! И нечему тут особо удивляться.

21

На кичи

В наугад купленной поутру газете на глаза Андрею попалась статья про наше светлое будущее, которому могут помешать разве что подлые происки западных недоброжелателей, тайно готовящих очередную подлянку, да малочисленная внутренняя оппозиция, отравляющая всем остальным счастливую жизнь.

Прочитал с интересом. Тема – наиглупейшая, а вот материал написан мастерски. С помощью хитроумных пассажей, некоторых фактов и цифр автор доказывал то, что ему хотелось и нужно было доказать. Самое интересное крылось в другом: используя те же цифры и факты, при желании можно доказать совсем противоположное. Уже имея к журналистике кое-какое отношение, Андрей все это знал, и ему стало смешно. Политикой Андрей не интересовался. Когда служил на атомоходе, вся политика для него заключалась в одном: получив приказ на применение оружия, обычного или ядерного, выполнить его быстро и четко. И он был готов все это сделать без колебаний. Затем, работая в редакции, выработал свою точку зрения на происходящие вокруг события и был уверен, что все в сфере политики сильно и умышленно запутано.