Жюль Верн - Путешествия и приключения капитана Гаттераса Страница 5

Шандон приступил к вербовке экипажа, помня об условиях неведомого капитана: отсутствие семьи и отменное здоровье.

Он знал храброго, очень надежного моряка по имени Джеймс Уолл. Ему было около тридцати лет, но это было уже не первое его путешествие в полярные моря. Шандон предложил ему место второго помощника, и Джеймс Уолл согласился не раздумывая – он хотел плавать, он любил долгие переходы под парусом. Шандон подробно рассказал ему обо всем. Рассказал он и Джонсону, которого пригласил стать боцманом на бриге.

– Что ж, – сказал Джеймс Уолл, – то ли это путешествие, то ли другое – какая разница. Даже если речь идет о том, чтобы найти Северо-Западный проход… Ведь есть те, кто и оттуда возвращался!

– Не всегда… дружище, не всегда возвращались, – ответил, вздохнув, Джонсон. – Но ты прав: это не причина, чтобы не идти туда.

– Если я не ошибаюсь в своих догадках, – сказал Шандон, – то должен признать, наше плавание начинается в отличных условиях. «Вперед» – хорошее судно с хорошей машиной, оно может пройти достаточно далеко. Да и нужно ему всего восемнадцать членов экипажа.

– Восемнадцать… да, всего восемнадцать человек… – ответил Джонсон. – Столько было на борту корабля американца Илайши Кейна, когда он совершил свое знаменитое путешествие к полюсу.

– Странно, – заметил Уолл. – Некоторые сих пор пытаются пересечь море Девиса и пройти в Берингов пролив. Поиски кораблей экспедиции адмирала Франклина уже стоили Англии семьсот шестьдесят тысяч, но не принесли хоть сколько-нибудь реального результата! Кто, черт возьми, еще решится рискнуть состоянием ради такого сомнительного предприятия?

– Во-первых, Джеймс, – ответил Шандон, – все это не более чем предположения. Отправимся мы на самом деле в северные или южные моря, я не знаю. Но, может быть, речь идет о новых открытиях? Через день или два должен появиться некий доктор Клоубонни, который, должно быть, знает больше нашего и все нам разъяснит. Поживем – увидим.

– Тогда, – сказал Джонсон, – я не буду откладывать дела в долгий ящик и начну искать надежных ребят. Что до их «жизненной энергии», которой требует капитан, то у них она найдется в избытке. Можете мне доверять…

Джонсон был человеком бесценным: он не понаслышке знал, что такое навигация в высоких широтах, так как был боцманом на борту «Феникса». И участвовал в одной из экспедиций, посланных в 1853 году на поиски адмирала Франклина. Этот храбрый моряк даже был свидетелем смерти французского лейтенанта Белло, которого сопровождал в его деловых переходах. Джонсон знал всех ливерпульских матросов и сразу же начал искать спутников для неизвестного плавания.

Шандон, Уолл и Джонсон работали так хорошо, что в первые дни декабря уже смогли с удовлетворением констатировать – экипаж собран. Однако не обошлось и без трудностей: пусть высокое жалованье привлекало, но неизвестность цели страшила. Поэтому находились матросы, которые, испугавшись, позже отказывались от своего слова и возвращали задаток. Каждый из них также пытался разгадать тайну и постоянно расспрашивал первого помощника. Тот направлял их к Джонсону.

– Что вы хотите, чтобы я вам сказал, мой друг? – неизменно отвечал тот. – Я знаю не больше, чем вы. В любом случае, вы будете в хорошей компании с храбрыми ребятами. Это то, что надо! Поэтому не раздумывай слишком долго. Ну что, согласен?

И большинство матросов соглашались.

– Ты наверняка знаешь, – иногда добавлял боцман, – что у нас большой выбор. У нас высокая плата, никто из моряков никогда не видел таких заработков, к тому же, как вернешься, получишь еще и капиталец. Заманчиво, верно?

– Да, – соглашались матросы, – это очень заманчиво! Просто, и будешь обеспечен до конца своих дней!

– Не скрою, – продолжал Джонсон, – путешествие будет долгим, трудным, опасным… это прямо указано в инструкциях, которые я получил. Наверняка каждому из нас надо представлять, за что он берется. Работать наверняка придется изо всех сил, а временами и через силу! Так что, если не чувствуешь, что у тебя смелое сердце, дьявольский темперамент, если не готов к самым невероятным испытаниям… Одним словом, если ты боишься за свою шкуру, делай ноги, а мы наберем ребят посмелее тебя!

– Но, по крайней мере, мистер Джонсон, – спрашивал иной матрос, – по крайней мере, вы знаете, кто капитан?

– Наш капитан – Ричард Шандон, дружище. И так будет до тех пор, пока не будет представлен другой.

Надо сказать, что так думал и сам Шандон: он легко поддался мысли, что в последнюю минуту поступят точные указания, описывающие маршрут путешествия и утверждающие его капитаном брига. Он не раз высказывал такое мнение в беседе с боцманом или с приятелями на беркенхедской верфи. С последними он сблизился, пока следил за работами по постройке брига: шпангоуты «Вперед» уже торчали на стапелях, словно высушенный ветрами скелет кита.

Шандон и Джонсон строго соблюдали все инструкции по подбору членов экипажа: матросы все были надежными и обладали «жизненной энергией», достаточной для того, чтобы без угля двигать машину «Вперед». Они могли устоять в сильные морозы, были уверены в себе, энергичны и крепки. Да, не все они были наделены одинаковой силой, Шандон долго не решался принять некоторые из них – матросы Гриппер, Гарри и гарпунер Симпсон, казались немного худыми, но все же были крепкими, с горячим сердцем, и их приняли в команду.

Весь экипаж принадлежал к протестантскому вероисповеданию. В длинных путешествиях общей молитве и чтению Библии отводится немалое место: ведь бывает так, что приходится собирать различных по характеру людей и поддерживать их в часы разочарования. Поэтому было важно избежать инакомыслия и разницы в вере. Шандон по опыту знал, насколько полезны такие беседы и каково их влияние на дух экипажа. И по сю пору подобные беседы и собрания не редкость на судах, которым суждено провести зиму в полярных морях.

Когда экипаж был подобран, Шандон и его помощники занялись заготовкой продовольствия. Они строго следовали указаниям капитана, которые вполне ясно и точно определяли количество и качество всех видов провианта. По документам, которые были у Шандона, все оплачивалось чистоганом, со скидкой восемь процентов, которые Ричард педантично отмечал для К. З.

Экипаж, провиант, грузы – в январе 1860 года все было готово. «Вперед» уже принял задуманную форму. Не проходило и дня, чтобы Шандон не бывал в Беркенхеде.

23 января утром Шандон, по обычаю, находился на палубе одного из паровых катеров, которые снабжены рулем на носу и корме, чтобы избежать крутых поворотов, и совершают рейсы между берегами реки Мерси. В воздухе стоял плотный туман, заставлявший моряков прибегать к помощи компаса, хотя рейс длился не более десяти минут.