Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой Страница 84

Между тем красноватый свет, служивший нам путеводителем, становился все ярче; словно зарево отдаленного пожара освещало горизонт. Огонь среди водной стихии в высшей степени возбуждал во мне любопытство. Не объяснялось ли это свечение действием электрической энергии? Не был ли я очевидцем явления природы, еще неизвестного нашим ученым? И не рукою ли человека — мелькнула у меня мысль — поддерживается этот подводный очаг? Не встречу ли я в глубинных слоях океана друзей и единомышленников капитана Немо, живущих своеобразной жизнью, как и он? Не увижу ли я тут целую колонию изгнанников, презревших земные условности, которые искали и обрели независимость в глубинах океана? Безумные и праздные, мысли буквально преследовали меня.

И в том состоянии крайнего возбуждения, в котором я находился, оказавшись в стране чудес, мне представлялось вполне естественным встретить в морских глубинах один из тех подводных городов, о которых мечтал капитан Немо!

Наш путь освещался все ярче и ярче. Беловатое сияние исходило из-за вершины горы, вздымавшейся на восемьсот футов над уровнем дна. Но это сияние было лишь отражением световых лучей, преломленных в слоях воды. Самый очаг, источник этого необъяснимого сияния, находился по ту сторону горы.

По лабиринту каменных глыб, загромоздивших дно Атлантического океана, капитан Немо шагал уверенно. Он хорошо знал этот мрачный путь! Видимо, он так часто проходил тут, что не боялся заблудиться. Я шел за ним вполне спокойно. Он представлялся мне каким-то гением морей! Я любовался его высокой фигурой, которая вырисовывалась черным силуэтом на фоне зарева.

Был час ночи. Мы подошли уже к подошве горы. Но, чтобы подняться по ее крутизне, приходилось взбираться по неисхоженным тропам среди густой лесной чащи.

Да! Тут была чаща мертвых, лишенных листвы и жизненных соков деревьев, окаменевших под действием солей в воде. И среди этой ископаемой чаши и там и тут вздымали свои вершины гигантские сосны. То был лес, обратившийся в каменный уголь, но уголь, еще не слежавшийся пластами! Лес, еще тянувшийся вверх, цепляясь корнями за размытый грунт. И его окаменевшие ветви, точно вырезанные из черной бумаги, четко вырисовывались на фоне вод. Вообразите себе Гарц, леса на склонах гор, оказавшиеся на дне морском! Горные тропы заросли водорослями и в том числе фукусами, между которыми копошился целый мир ракообразных животных. Я шел, взбираясь на скалы, шагая через поваленные стволы деревьев, разрывая морские лианы, образовавшие живую изгородь среди омертвелых древесных остовов, вспугивая рыб, порхавших с ветки на ветку, словно птицы. Увлекшись, я не чувствовал усталости. Я шел вслед за своим неутомимым вожатым.

Какое зрелище! Какими словами описать его? Какими красками изобразить подводные деревья и скалы, с их основаниями, погруженными в мрак, с их вершинами, окрашенными в пурпур заревом отдаленных огней, отраженных в водах? Мы взбирались на утесы, которые вслед за нами обрушивались с глухим гулом лавины. А по правую и по левую сторону тропы зияли мрачные галереи, в которых терялся взгляд. И вдруг перед нами открывались широкие лужайки, казалось, расчищенные рукою человека, невольно наводя на мысль, что вот-вот навстречу нам выйдет какой-нибудь обитатель этих подводных стран!

Капитан Немо все шел вперед. Я не хотел отставать и бодро шагал вслед за ним. Палка оказывала мне большую помощь. Один неверный шаг, и тебе грозила гибель на этих узких тропах, проложенных у края пропасти! Но я шагал уверенно, не чувствуя головокружения. Я перепрыгивал через расщелины, глубина которых — случись это на ледниковых вершинах земных гор — вынудила бы меня отступить. Не глядя под ноги, я смело переходил по хрупким остовам деревьев через бездонные пропасти, любуясь дикой красой здешних мест. Там величественные скалы, стоявшие в наклон на своих источенных основаниях, казалось, опровергали законы равновесия. Из расселин скал пробивались древесные стволы, как из фонтана бьют струн воды под сильным давлением. А тут башни, воздвигнутые природой и срезанные под таким углом, который нарушал законы тяготения, нерушимые на земле!

Я и сам чувствовал влияние плотности водной среды, когда в своем тяжелом скафандре, в медном шлеме и сапогах на металлической подошве взбирался на отвесные скалы с легкостью серны!

Я хорошо понимаю, что мое описание этой подводной экскурсии должно показаться сплошной фантастикой! Но я повествую о явлениях, на поверхностный взгляд невероятных, но, однако, существующих в действительности. Нет! Мне это не пригрезилось! Все это я видел своими глазами, все это я пережил!

Прошло два часа, как мы покинули «Наутилус». Мы уже миновали лесную полосу, и в ста футах над нами вздымалась остроконечная горная вершина, тень от которой падала на ярко освещенный склон по ту сторону горы. Редкие кустарники, видневшиеся и там и тут, казалось, окаменели в судорожной гримасе. Рыбы стаями поднимались из-под наших ног, как вспугнутые птицы из высоких трав. Скалистый массив был изрыт непроходимыми трещинами, глубокими пещерами, зияющими пропастями, из глубин которых доносились какие-то грозные шумы! Кровь приливала к сердцу, когда наш путь вдруг преграждали чудовищное щупальце или страшная клешня, которая с шумом втягивалась в тень расселин! Тысячи светящихся точек поблескивали в темноте. То были глаза исполинских ракообразных животных, укрывавшихся в своих логовищах, морских раков-гигантов, шевеливших клешнями, издававшими звук железа, — словно в старину воины, вооруженные алебардами, — крабов-титанов, стоявших на своих лапах, точно пушки на лафетах с наведенным дулом, и страшных осьминогов, щупальца которых извивались, как клубок змей!

Чудовищный, неведомый мир! К какому отряду относятся эти беспозвоночные, которым скалы служили как бы вторым верхним панцирем? Как могла природа найти секрет их растительного существования? Сколько веков населяют они глубинные слои океана?

Но подолгу останавливаться я не мог. Капитан Немо, привыкший к этим страшным гадам, не обращал на них внимания. Мы дошли до плоскогорья, где меня ожидали новые нечаянности. Живописные развалины, изобличавшие творение рук человеческих, а не творчество природы, представились моему изумленному взору. В этом бесформенном нагромождении камня, под пестрым ковром живописных животных-цветов, под покровом ламинарий и фукусов, заступивших место плюща, угадывались архитектурные пропорции зданий, дворцов, храмов.

История потопов на земном шаре включила ли в свой синодик этот потонувший материк? Какой зодчий высек эти скалы и камни наподобие друидического памятника доисторических времен? Где я находился? Куда увлекла меня фантазия капитана Немо?