Александр Кердан - Невольники чести Страница 19

Люди долго не могли уснуть. Молчали, думали каждый о своем.

Айакаханн, которую работный крепко обнял за плечи, переживала снова встречу с учем, радуясь, что все завершилось так хорошо: духи не причинили зла ни ей, ни бледнолицему. Значит, Акан и правда не считает ее поступок дурным. Что же касается самой Подруги Огня, так она — и это после пережитого стало особенно ясно — готова с этим человеком быть рядом, пока не наступит ее черед уйти в священные леса предков. Она теснее прижалась к груди Абросима и закрыла глаза: пусть будет так…

Абросим же, прислушиваясь к ставшему ровным дыханию Айакаханн, снова очутился во власти горьких дум о том, что случилось с ним самим и заселением, что ждет его и Подругу Огня завтра. Из сбивчивого рассказа индианки Абросим понял только одно: гарнизон Архангельской крепости стоял насмерть. Но мысль, что больше нет в живых властного, могучего Медведникова, желчного Евглевского, любящего прихвастнуть Шанина, все еще казалась ему нелепой. Не может быть, чтобы никто не уцелел! А вдруг подоспела уже на выручку поселенцам ватага промысловиков Урбанова, отправленная для отстрела каланов в Бобровую бухту? А что, коли не ведает Урбанов о беде и наткнется на колошей, не готовый к баталии? В любом случае негоже ему, Плотникову, более по лесам прятаться. В рукавицу ветра не изловишь, судьбы своей не минуешь. И здесь, как ни берегись, погибель найдешь: не от тлинкитов, так от диких зверей… Надо идти к крепости, к океану, а там как Бог даст…

Когда сквозь кроны забрезжило сырое утро, Абросим, перед рассветом забывшийся тревожным сном, открыл глаза. Айакаханн была уже на ногах. Как ни беспокойно спал Плотников, он не почувствовал, когда она проснулась.

— Шену! — сказала она, протянув работному пригоршню морошки.

— Спасибо… Не хочу, — он знаками показал индианке, чтобы ела морошку сама. Они так и объяснялись, мешая русские и колошенские слова, дополняя речь жестами и мимикой.

— Ешь! — уже по-русски предложила Подруга Огня.

— Я пойду на берег, к океану, Айакаханн… — Плотников так неловко отвел руку индианки в сторону, что морошка просыпалась на лапник, служивший им постелью. — Не могу же всю жизнь, аки зверь какой, по чащобам хорониться… Там Урбанов, может, воротился… Там…

«Не ходи! Там — смерть!» — знаками показала Айакаханн и для пущей убедительности прокричала негромко боевой клич ее племени, печально знакомый Абросиму:

— Нанна!

Плотников не возразил, но поднялся на ноги с таким видом, что Подруга Огня поняла: своего решения он не переменит.

…К бухте, что в нескольких верстах южнее того места, где когда-то Баранов заложил Архангельскую крепость, вышли к вечеру.

Серый небосвод тусклого дня стал еще скучнее. Все вокруг подернулось сизой дымкой. Даже царящий над архипелагом снежный купол горы Эчком сделался почти неразличим в тяжелом сумеречном свете. Океан у горизонта тоже приобрел металлический оттенок. Но было на мрачном фоне одно световое пятно, которое вызвало у Плотникова радостный возглас, — среди островков, словно вампумовый пояс окаймляющих бухту, промелькнули паруса неведомого корабля. Неужто главный правитель, почуяв ситхинские невзгоды, прислал подмогу!

Однако когда судно подошло поближе к берегу, Абросим увидел, что у него косо поставленные мачты и высокая корма — такой на русских судах не бывает. Да и название чужеземное — «Юникорн». Переимчивый Абросим, общаясь с американцами, взятыми на службу, мало-помалу научился понимать их речь, да и слова из аглицких буковок складывать. Только вот, чтобы шхуна с таким названием прежде приходила к Архангельскому заселению, Плотников припомнить не смог. Хотя это, по нынешним обстоятельствам, дело второе. Все одно: белые люди, не дикари — должны в беде помочь!

Забыв об опасности быть замеченным тлинкитами, работный вскарабкался на валун и, крича во всю мощь, принялся размахивать снятой с себя рубахой. Подруга Огня с тревогой наблюдала за ним. Старания Абросима оказались безуспешными. Хотя до берега не оставалось и двух кабельтовых, на шхуне не обратили внимания на сигналы. Судно медленно уходило на север, в сторону Архангельской крепости, вернее, того, что от нее осталось.

И вот когда промышленный, потеряв надежду задержать корабль, опустил руки, на камень взобралась Айакаханн.

Она держала горящую ветвь духмянки. Как и когда индианка умудрилась ее зажечь, Абросим не видел. Айакаханн стала размахивать факелом, пытаясь привлечь внимание моряков.

Колеблющийся на берегу огонь был теперь уж замечен с корабля. Там отдали якорь и спустили шлюпку. Однако радоваться оказалось рано. Сигналы Айакаханн увидели не только на шхуне. Из-за ближнего мыса показались вдруг два колошенских бата. Гребцы, налегая на весла, направили лодки к камню, где стояли Абросим и Подруга Огня.

Расстояние между шлюпкой, тлинкитскими батами и стоявшими на берегу людьми первоначально было равным. Пока еще оставалось неясным, кто одержит в этой лодочной гонке верх. И тут Плотников, случайно обернувшись, обнаружил опасность и со стороны леса. Десятка полтора колошей, потрясая копьями и палицами, выбежали на берег.

Времени для решения почти не оставалось: либо искать спасение в быстроте ног и скрыться в чаще без надежды вдругорядь попасть на корабль, либо попытаться вплавь добраться до шлюпки, рискуя утонуть или погибнуть от стрел колошей…

Плотников выбрал второе.

— Беги в лес! Я вернусь за тобой! Обязательно вернусь! — крикнул он Подруге Огня. И, прочитав в ее глазах немой вопрос, добавил: — Я должен предупредить на корабле о заселении. Должен, понимаешь!

Спрыгнув с камня, работный вошел в полосу прибоя и, не оглядываясь, двинулся по мелководью в сторону приближающейся шлюпки.

Айакаханн еще несколько мгновений стояла с горящей веткой духмянки в руке, словно раздумывая. Потом отбросила факел, подняла забытую работным рубаху и, соскочив с валуна, побежала к опушке. Абросим вернется за ней, если обещал.

Айакаханн бежала, не оглядываясь. И только перед тем, как скрыться под сенью деревьев, на миг остановилась, чтобы поглядеть на залив. Острый глаз Подруги Огня различил, как гребцы шлюпки помогают Абросиму забраться на борт. Но радость тут же погасла. Рядом со шлюпкой мирно покачивались баты тлинкитов, и один из воинов, похожий на Котлеана, о чем-то говорил с белыми людьми, показывая на Плотникова.

«Это не друзья, а враги», — догадалась она.

— Куж кушни, Абросим! — тихо прошептала Айакаханн и шагнула в заросли, думая о том, что помочь ему теперь может только Акан.