Робин Янг - Отступник Страница 29

В поле горела пшеница. Лето выдалось засушливым, и огонь распространялся быстро, пожирая урожай. Овцы и коровы на пастбищах разбегались во все стороны. На берегу тоже свирепствовал огонь — там горели рыбацкие лодки, вытащенные на песок. А волны, увенчанные белыми шапками пены, безостановочно накатывались на берег, столь же равнодушные к разворачивающейся перед ними трагедии, как солнце в синем небе или бакланы, кружившие над скалистыми утесами Айлза Крэйг у выхода из залива. Над песчаной косой, там, где скалы переходили в лесистые холмы, из клубов дыма торчали стены замка Тернберри. Крепость возвышалась на обрывистом утесе над пенным прибоем с запертыми наглухо воротами.

На расстоянии полета стрелы от нее Хэмфри де Боэн стянул с головы огромный шлем, украшенный плюмажем из лебединых перьев. Стеганый подшлемник насквозь пропитался потом и пропах дымом и гарью. Он чувствовал на языке горечь пожарищ. Передав шлем оруженосцу, Хэмфри спрыгнул с седла наземь, принял бурдюк с вином от одного из своих пажей и передернул плечами, изнывающими под тяжестью кольчуги. Вокруг него, окружив плотным кольцом крепость, то же самое проделывали и другие рыцари и оруженосцы. После того как они на такой жаре провели весь день в седле, разграбление и уничтожение поселения оказалось нелегким делом. Факелы, которые несли с собой пехотинцы, сейчас чадили, воткнутые в песок, и ветер, перебирающий стебли сухой травы, раздувал языки пламени.

— Сэр Хэмфри!

Он обернулся как раз вовремя. По некрутому склону к нему поднялась группа всадников. Он отправлял их поджечь урожай.

Рыцарь, ехавший во главе отряда, натянул поводья, останавливая своего жеребца.

— Дело сделано, сэр. — Он мрачно улыбнулся. — Этим летом деревенским жителям не придется надрываться на уборке.

Хэмфри кивнул и швырнул бурдюк с вином пажу.

— Отличная работа, Алейн. Пусть ваши люди напоят лошадей и разомнут ноги. Но держитесь поблизости. Сегодня у нас еще много дел.

Он оглянулся на замок, торчащий на самой вершине утеса: родовое гнездо Роберта Брюса. «Как же исхитриться и расколоть этот каменный орешек?» — спросил он себя.

Пока он обдумывал возможные варианты, внимание его привлекла высокая фигура, шагавшая к нему. Это был Томас, граф Ланкастер, племянник короля и один из самых могущественных вельмож в Англии. Он сжимал в руках меч, лезвие которого блестело от свежей крови. Страшный противник на турнирной арене, этот молодой человек, вследствие женитьбы ставший наследником больших графств Лестера и Линкольна, оказался столь же опасным и на поле брани.

Обычно добродушное лицо Томаса было искажено гримасой гнева.

— Вы разговаривали с моим кузеном?

— После того как мы вошли в Тернберри — еще нет. — Хэмфри окинул взглядом мужчин, столпившихся вокруг юного Эдварда. — А зачем?

— Сегодня днем он собирается выступить в Эйр.

Хэмрфи недоуменно нахмурился.

— Но замок еще не…

— Он не намерен брать его, — перебил его Томас. — Он полагает, что Эйр являет собой более лакомую цель. — Граф вперил взор в сына короля, которого и Хэмфри наконец вычленил в толпе молодых людей.

Рядом с Эдвардом стоял Пирс Гавестон. Гасконец был настолько же смугл, насколько сын короля светловолос, и его черная туника была оторочена серебряной нитью. Оба пили вино из одного бурдюка, смеясь и громко переговариваясь, словно на каком-нибудь празднике.

— Это оправдание представляется мне жалким и неубедительным, — продолжал Томас. — У моего кузена на уме другие цели. Насколько я слышал, Гавестон убедил его устроить турнир, прежде чем мы возьмем следующий город. Он говорит, что это станет хорошей разминкой для него и его друзей. Похоже, им прискучило сжигать урожаи и грабить деревни.

— Я поговорю с ним.

Шагая по полю к Эдварду, Хэмфри гневно стиснул зубы. После падения Карлаверока король разделил свое войско и лично повел свою половину на север, к замку Босуэлл неподалеку от Глазго, тогда как его сын возглавил кампанию в Галлоуэе и Каррике. Под стягом молодого Эдварда эта вторая армия огнем и мечом прошлась по юго-западу Шотландии, сжигая поселения и оставляя после себя выжженную землю. Но в последние недели сына короля, похоже, все меньше и меньше привлекало командование, пока наконец Хэмфри не пришлось лично разрабатывать стратегию и отдавать приказания. Он попытался было вновь увлечь королевского отпрыска поставленной перед ним задачей, но тому, казалось, вскружила голову долгожданная свобода вдали от его венценосного сурового родителя. Все это, в сочетании с возросшим влиянием, которое оказывал на молодого Эдварда своенравный и упрямый Пирс, означало, что Хэмфри становилось все труднее наставлять юношу на путь истинный.

— Милорд Эдвард! — Гнев Хэмфри лишь усилился, когда он заметил презрительный взгляд, каким окинул его Пирс, когда он вошел в круг молодых людей. Среди них попадались и Рыцари Дракона, кем некогда был и сам Хэмфри, прежде чем его допустили к Круглому Столу самого короля. — Я слыхал, сегодня после полудня вы намерены увести людей из-под стен Тернберри.

— Это правда, сэр Хэмфри, — ответил Эдвард, откидывая рукой в перчатке светлые волосы со лба. — У нас нет осадных машин. А замок слишком хорошо защищен, чтобы штурмовать его голыми руками.

— Взгляните вон туда, — предложил Хэмфри, кивая на лес, видимый в клубах дыма, стоящего над полями. — Что вы видите?

— Деревья, — ответствовал Эдвард, пожимая плечами.

— Деревья, которые можно срубить и сделать стенобитный таран. Ворота Тернберри не выдержат длительной осады. Мы должны раз и навсегда устранить опасность того, что его гарнизон ударит нам в спину, когда мы поедем дальше на север. — Уголком глаза Хэмфри заметил, как Пирс улыбнулся тому, что негромко сказал ему один из рыцарей. Подавив желание врезать кулаком в латной перчатке по самодовольной физиономии Гавестона, он отвел Эдварда в сторонку от его приятелей. — Король подчеркнул важность сокрушительного удара, который мы должны нанести по Каррику во время этой кампании. Теперь, после уничтожения Лохмабена, Тернберри остается последней крупной цитаделью Брюса в Шотландии. Недостаточно просто разорить земли его арендаторов. Мы должны лишить его и его союзников последнего прибежища. Нельзя оставить целой и невредимой такую цитадель, куда он может вернуться. — Хэмфри вздохнул, глядя в угрюмое лицо королевича. — Кроме того, захват замка доставит удовольствие вашему отцу. Представьте себе его гордость, когда он узнает о том, что вы уничтожили родовое гнездо его злейшего врага.