Борис Романов - Император, который знал свою судьбу Страница 3

Отец рассказал, что до того несчастного дня, до 1 марта 1882 года, уже было шесть покушений на деда. И он поверил в сделанное когда-то предсказание. Поэтому он и не послушался никого в тот день, и поехал на смотр – хотя все единодушно умоляли его не выходить в тот день из дворца, ведь точно знали, и многие в городе знали, что злодеи готовы к убийству, и что день назначен.

ДЖОРДЖИ:

О! Я понял! Две бомбы были брошены в тот день в Государя, двумя злодеями – и седьмое и восьмое покушение в один день!

НИКОЛАЙ:

Да. Дед не мог знать этого. А злодеи, быть может, знали… Они многое знали…

ДЖОРДЖИ:

Ники, ты тоже хочешь знать свое будущее?

НИКОЛАЙ:

Я не стремлюсь к этому, но я не бегу этого. Ты же видишь, я ни разу не спрашивал сам в какой бы то ни было стране об их провидцах – я и думать не думал об этом – но коли провидение через милого старика само нашло меня, я не буду бежать этого. Почему я должен отказываться?

СЦЕНА 3. Апреля 1891 года. г. Киото. Теракуто.

Действующие лица: те же (НИКОЛАЙ, ДЖОРДЖИ (принц Георг), маркиз ИТО), а также

ТЕРАКУТО – буддийский монах, отшельник; старик-японец лет 70-ти, довольно высокий для японца, хотя и согбенный, совершенно седой, с довольно густой (для японца) путанной бородой.

Место и время действия:

28 апреля 1891 года, утро; Киото

ИНТ\НАТ: комната Николая во дворце губернатора), затем красивая роща близ Киото.

Николай записывает в своем дневнике (голос за кадром читает):

ГОЛОС ЗА КАДРОМ:

«27 апреля 1891 года. Прибыли в Киото; глаза просто разбегаются, такие чудеса видели мы. Видели стрельбу из лука и скачки в старинных костюмах… В девять отправились с Джорджи в чайный домик. Джорджи танцевал, вызывая визги и смех у гейш… Но и во сне воды Джиона текут под моей подушкой…».

СПРАВКА: Джион – квартал чайных домиков в Киото, сотни гейш в тканных золотом кимоно заполняли его Японская эротика – утонченная и чувственная…

Камера показывает эти сцены и окончание чайной церемонии с гейшами; чайный домик погружается в темноту…

Затем на экране – древняя столица Японии Киото. Утро следующего дня. Камера спускается сверху к красивой роще на дальней окраине города. Здесь необходимо показать документальную съемку этой рощи близ Киото, – если эта роща сохранилась до сих пор. Видны три фигуры, это Николай (в штатском платье), Джорджи и Ито. Они идут к роще. Из-за деревьев выходит Теракуто, пристально смотрит сначала на Ито, затем на Николая. Камера показывает глаза старого отшельника. Неожиданно старик ложится на землю, простирая руки к Николаю. Цесаревич подходит к старику, наклоняется и бережно поднимает его с земли. Сгорбленный старик немного выше Николая. Все молчат, ожидая, что скажет затворник. Камера снова показывает его глаза, теперь отрешенный от всего земного. Теракуто начинает говорить; Ито переводит на английский (голос за кадром – синхронный перевод на русский)

Музыка с самого начала сцены и все время действия – или древняя японская, или «колокольчики ветра», тихие и загадочные.

ТЕРАКУТО:

Так суждено свыше! Все народы хвалят одного и того же Единого Бога Творца, только на разных языках. Благословенна милость Неба за счастье, о котором не мог помыслить старый Теракуто. О, ты, Избранник Небес, о, великий искупитель, мне ли прозреть тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех на земле. Нет ни лукавства, ни лести в устах моих. И вот первое знамение: опасность витает над твоей главой, но смерть отступит, и трость будет сильнее меча… и трость засияет блеском. И вот другое знамение: два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. Играют самоцветные камни на короне Твоей, Владыка могущественной Державы, но слава мира преходит и померкнут камни на земном венце, сияние же венца небесного пребудет во веки. Наследие предков зовет тебя к священному долгу. Их голос в твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь величайшим и любимейшим. Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против тебя.

На краю бездны цветут красивые цветы, но яд их тлетворен: дети рвутся к цветам и падают в бездну, если не слушают Отца. Блажен, кто кладет душу свою за други своя. Трижды блажен, кто положит за врагов своих. Но нет блаженней жертвы Твоей за весь народ Твой. А станет, что Ты жив, а народ мертв, но сбудется: народ спасен, а ты свят и безсмертен. Оружие Твое против злобы – кротость, против обиды – прощение. И друзья, и враги преклонятся пред Тобою, враги же народа Твоего истребятся. Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение. Вижу бесчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение. Да принесется чистая жертва и совершится искупление. Станешь Ты огненной преградой злу в мире. Теракуто сказал Тебе, что было открыто ему из Книги Судеб. Здесь мудрость и часть тайны Создателя. Начало и конец. Смерть и безсмертие, миг и вечность. Будь же благословен день и час, в который пришел Ты к старому Теракуто.

Коснувшись в поклоне земли, Теракуто, не поворачиваясь, отходит, пока не скрывается в чаще дерев. Цесаревич стоит, склонив голову. Его спутники – тоже.

НИКОЛАЙ

(обращаясь к Ито и Джорджи, волнуясь):

Господа… Господа, я прошу Вас никому не рассказывать об этой встрече. Маркиз, я надеюсь на Вашу честь. Джорджи, никому!

ИТО:

Я клянусь. Цесаревич, слово чести для японца свято.

ДЖОРДЖИ:

У меня мурашки бегут по спине… Я не думал, что эта встреча может быть такой. Я обещаю тебе, Ники. Слово чести, это останется тайной.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ:

Маркиз Ито рассказал об этой встрече близ Киото в своих воспоминаниях, много лет спустя после гибели Царской Семьи.

СЦЕНА 4. Апрель 1891 года, г. Отсу. Покушение.

Действующие лица: НИКОЛАЙ, ДЖОРДЖИ (принц Георг), а также:

ГУБЕРНАТОР – губернатор города Отсу – маленький кругленький японец;

АРИ СУГАВА – японский принц;

Японский полицейский – Сандзо Цудо (Ва-цу), мужчина средних лет; во время нападения его лицо искажено жуткой гримасой ненависти.

Люди на улице, прохожие, японцы.

Место и время действия:

29 апреля 1891 года, яркое солнечное утро.

НАТ\ИНТ: город Отсу (Оцу), улицы, магазины

ГОЛОС ЗА КАДРОМ:

Прошла уже четверть века с тех пор как Страна Восходящего Солнца вступила в эпоху Мэйдзи, ознаменовавшуюся демократизацией политической сферы и бурным экономическим ростом. Прогресс в Японии насаждался сверху – самим императором Мутсухито (которого часто сравнивали с Петром Великим) и его ближайшим окружением. При этом значительная часть феодалов были недовольны прозападными реформами и в ряде случаев открыто выступали против правительства.

Самым крупным таким выступлением было самурайское восстание, возглавленное Такамори Сайго и вошедшее в историю под названием Юго-западной войны 1877 года. В битве при Сирояме мятежники потерпели поражение, а их предводитель совершил себе самоубийство, сделав себе традиционную сеппуку (вспарывание живота, более известное под названием харакири). Однако, в Японии еще очень долго ходили слухи, что Сайго жив и готовиться вернуться на Родину…

Казалось бы, какое все это имеет отношение к России? Выяснилось, что самое непосредственное….

В конце XIX века, определяя внешнеполитические приоритеты, японские политики стояли перед дилеммой – с кем именно и против кого дружить, с Россией против Англии или с Англией против России. Оба варианта имели свои плюсы и минусы, так что принятие того или иного решения могло зависеть от самых малозначительных и достаточно субъективных факторов.

В Токио начали подумывать о сближении с Петербургом, поспешив, через свое посольство, передать Николаю приглашение посетить Страну Восходящего Солнца. Приглашение было с благодарностью принято, что, конечно же, вызвало со стороны англичан чувство ревности.

Через своих агентов они начали распространять слухи, будто цесаревич едет в Японию со шпионскими целями. А затем была выдвинута и вовсе уж фантастическая версия – в свите Николая Александровича находится Такамори Сайго, который, сразу же после возвращения на Родину собирается свергнуть правительство и сделать Японию чуть ли не русской колонией.

На экране во время голоса за кадром – Николай и Джорджи в доме губернатора. Вполне европейский дом. Внутри него в нескольких больших комнатах что-то вроде базара, продажа всяких товаров и сувениров. Висят восточные «цилиндры и колокольчики ветра», издавая мелодичные загадочные звуки – напоминающие музыкальное сопровождение предыдущей сцены, только более бытовое и реалистичное, без определенной мелодии. Николай и Джорджи в сопровождении губернатора и принца Арии Сугава обходят продавцов. Николай задумчиво касается пальцем цилиндров «музыки ветра» – их перезвон теперь напоминает мелодию предыдущей сцены. Николай покупает эти черные цилиндры с золотыми и красными изображениями японских драконов и передает их кому-то из своей свиты. Джорджи из соседней лавки зовет его.