Дмитрий Леонтьев - Обитель Страница 30

Заметив мое приближение, он на минуту отвлекся и кивнул:

— Конечно, Джеймс, можете воспользоваться ком­натой слева от вас. Она свободна.

И вернулся к беседе.

Я на мгновение опешил, но вспомнил, как тот же настоятель призывал меня не быть излишне суеверным, и довольно скоро нашел объяснение его догадливости. Настоятель наверняка уже знал о прибытии в монастырь нового человека, слышал о том, что он искал меня или видел, как он входил в мою комнату, и догадался, что я иду просить его о предоставлении жилья для своего нового знакомого. Игумен очень умный человек, и логи­ческое мышление для него не в диковинку. Так или ина­че, но разрешение на пользование соседней комнатой было получено. Осталось привести в исполнение вторую часть моего плана, и я направился на поиски Пружин-никова.

Впрочем, «поиски» — это слишком громкое название для такого крохотного пространства, как N-ский мо­настырь. Мрачный от скуки купец сидел у себя в ком­нате, меланхолично потряхивая в руке стаканчиком с игральными кубиками. При виде меня он слегка ожи­вился.

— Не желаете ли партию? — с надеждой предложил он в ответ на мое приветствие.

— Благодарю вас, но я не играю в азартные игры.

— Князь тоже,— сник он.— Он как-то проигрался до неприличия, с тех пор — зарекся... Скучно невыносимо... Я здесь уже три недели, и за последние дни просто из­велся. Крестьяне говорят, что дороги вот-вот станут проходимы, и можно будет собираться в путь... Пред­ставляю, какой обоз потянется... Слышал, у вас были неприятности?

— Слухи тут быстро расходятся...

— Что вы хотите: все как на ладони, словно в одной квартире живем... Не переживайте. Меня неделю назад поосновательней обчистили. Хорошо хоть все деньги в одном месте не держу... Неприятный какой-то год выдался — не находите? Даже не хочу знать, чем все за­кончится. Наверное, пора уезжать... Навсегда... У меня имение в Орловской губернии было. Первый раз его еще в 1905 году сожгли. Крестьяне и сожгли. Зачем — до сих пор не понимаю. Когда за помощью обращались — ни­когда не отказывал. А скольких работой обеспечил... Вечное — «отнять и поделить»... Разве ж это экономика? Отнять и поделить недолго, а что дальше? Надо же вспа­хать, засеять, урожай собрать, в амбары свезти, а уж потом — «делить»... Вот сижу и думаю: кто страш­нее — агитаторы эти чертовы, нашим мужикам песни соловьиные о какой-то золотой жизни без заботы и тру­да нашептывающие, или сами мужички, сознательно на этот путь становящиеся, а потом горестно воющие, что их обманули? Мне уже кажется, что все же мужички... Каялись ведь тогда, что «черт их попутал», в ногах ва­лялись, чтоб в Сибирь их не упекал... А в этом году опять сожгли... В Петрограде у меня дело было, да там сейчас такая каша... Жандармов-то первым делом выре­зали, а кто порядок охранять будет? Да и не нужен им

сейчас порядок... Я вот думаю в Америку податься. Там, говорят, частному капиталу раздолье. Да только скучно там. Чужое все... Простите, господин журналист, забол­тал я вас со скуки. У нас ведь зимние вечера долгие, неторопливые, а потому и беседы все неспешные, обсто­ятельные... Великорусская хандра... У вас какое-то дело ко мне было?

— Савелий Игнатьевич,— несмотря на профессио­нальную память, его сложное имя я вспомнил с тру­дом.— У меня к вам просьба необычная и, так сказать, интимного характера. Поговаривают, что у вас есть воз­можность даже в этих обстоятельствах раздобыть неко­торое количество спиртного?

— Бражку гонят, подлецы,— кивнул он.— На недо­статок хлеба жалуются, а на недостаток самогона — никогда. Да только к чему вам это? Отец настоятель на такие забавы весьма негативно смотрит. В прошлый-то раз мы, от скуки и любопытства, взяли грех на душу, чтоб вас, так сказать, поближе рассмотреть... Но отно­шений с отцом Иосифом портить не хочется...

— И все же я был бы вам очень признателен, Саве­лий Игнатьевич. И помощь ваша мне не только в этом нужна. Разумеется, мы недостаточно знакомы с вами для подобных просьб, но с учетом того, что я здесь вообще никого не знаю... Дело в том, что утром приехал один мой знакомый...

— А, этот,— скривился, как от зубной боли, Пружин-ников.—Лопоухий... Ну и знакомых вы себе выбираете, господин журналист. Вы разве не видите, что он один из этих... нынешних... По-хорошему надо было бы его за шиворот да в участок. Только где сейчас участок возь­мешь... Держались бы вы от него подальше. А то прире­жет ночью, чтоб одежку вашу «взять и поделить», а по­

том будет оправдываться тем, что «бес попутал»... Хотя нет, этот из «идейных». Этот оправдываться не будет. Но вам эти мелочи уже будут безразличны.

— Не могу,— как можно обаятельнее улыбнулся я.— Вы забываете — кто я и зачем приехал.

— А-а, вот оно что,— протянул он.— Грязные при­емы... Не учитесь этому у нас, господин журналист. У нас есть много другого, чему действительно стоит поучить­ся. К тому же, как человеку непривычному, вам будет сложно напоить его до состояния «словоохотливости»... Да и какое он может дать вам «интервью»? Всех ограбим, всех убьем — и наступит справедливость? Бросьте эту затею. Не стоит она того...

— Напоить не сумею, это правда. Для этого мне и нужна ваша с князем помощь.

— Князя?! Да вы что, и не вздумайте даже! Князь эту сволочь на дух не переносит. Прирежет еще сгоря­ча... в святом-то месте...

— И князя, и той замечательной певицы, с ее поч­тенным мужем,— продолжал гнуть я свою линию.— Ну, без студента в этот раз можно и обойтись... Для меня это очень важно... К тому же я не люблю оставаться в долгу. Теперь моя очередь угощать вас...

— Нет, увольте меня от этой затеи. Я уж лучше тут поскучаю...

— Дело касается и вашей страны,— понизив голос, сказал я.— Это весьма сведущий человек, и мне очень нужна информация, которой он обладает. Я же не ради развлечения прошу. Эта информация станет достоянием общественности и может принести вашей стране неко­торые политические дивиденды. Вы зря так пренебрежи­тельно относитесь к средствам массовой информации, господин Пружинников... Вам это нужно не меньше, чем

мне. К тому же, кто знает: может, и я смогу когда нибудь оказаться для вас полезен. Вдруг судьба заведет вас в Соединенные Королевства, а мои связи там чего-то да стоят. Мне доводилось брать интервью у весьма значи­тельных особ... Вот деньги,— я выложил на стол все, что дал мне Звездин.— Этого достаточно?

— Не хватит — добавлю,— даже не взглянул на де­ньги Пружинников.— Только хоть режьте: не могу взять в толк — что вы хотите от него услышать? Ка­кие у этого проходимца могут быть секреты? У него же на морде написано, что обычный бандит... До октябрьского переворота в полиции создавалось та­кое подразделение — уголовный розыск. Так вот ваш знакомый как раз их клиент... Впрочем, ладно, пого­ворю с князем. Со скуки здесь и не на такое согла­сишься. Пусть его светлость профессиональные навы­ки вспомнит. Но на вашем месте я бы все же на многое не рассчитывал.