«Чужие среди своих». Польское население в советском партизанском движении на территории Белорусской ССР. 1941—1944 - Сергей Викторович Благов Страница 30

«Костюшковцы»

В отряде им. Т. Костюшко очень настороженно относились ко всем новым людям, прибывшим в отряд, однако предателей удавалось разглядеть не всегда. К примеру, известен случай, когда в расположении «костюшковцев» оказался специально засланный немецкий осведомитель Артур Конюшевский, который прибыл в отряд в октябре 1943 г. Несмотря на то что он не вызывал доверия, командование отряда отправило его на задание, но предатель вместо этого сбежал и выдал врагам расположение польского лагеря. В результате с ноября 1943 г. по базе партизанского отряда им. Т. Костюшко немецкая авиация регулярно наносила удары. Враг сбрасывал на лагерь, главным образом, зажигательные бомбы, поэтому партизанам пришлось в срочном порядке организовывать противопожарную службу[419].

Уровень дисциплины в отряде им. Костюшко был на достаточно высоком уровне. Как отмечалось выше, имели место некоторые инциденты на почве употребления алкоголя. Не известно, можно ли к их числу отнести беспричинную стрельбу, которую устроили партизаны отряда в деревне Колено в начале октября 1943 г., «чем вызвали тревожное положение в отрядах». Однако замечание «костюшковцам» вынесли прямо в приказе по всей Пинской партизанской бригаде, при этом наказав командованию всех подразделений строить отныне подземные тиры и ликвидировать в партизанских лагерях всех петухов и собак[420]. Также известно, что один из партизан отряда, Станислав Червиньский, совершил самоубийство, подорвав себя ручной гранатой[421]. Подробностей этой трагедии в источниках не описано.

Командование Пинской бригады старалось проводить большую работу с польскими партизанами, чтобы научить их не руководствоваться инстинктами, призывавшими к мести за потерю близких и друзей. В особенности это необходимо было делать, когда «костюшковцы» отправлялись на операции в украинские селения. Болеслав Раевич констатирует, «что иногда эти низкие чувства „уничтожения врага до колыбели“ превосходили в борьбе среди некоторых партизан отряда им. Костюшко»[422]. Пожалуй, самым ярким примером может служить ситуация, сложившаяся в украинской деревне Лахвичи 18 декабря 1943 г. во время крупной операции по уничтожению банды националистов, насчитывающей 300 человек. В одной из хат партизан Сивек, семью которого вырезали бандиты, нашел винтовку своего боевого товарища Казимира Нивиньского, также недавно павшего от рук украинцев. Партизан забрал оружие, «ликвидировал» жильцов дома, а затем подпалил весь двор. По данным Б. Раевича, некоторые «костюшковцы» даже хотели устроить самосуд за это над самим Сивеком, но в итоге дело обошлось просто осуждением со стороны отдельных товарищей по оружию: «мнения разделились, однако большинство партизан не признавали такой поступок честным, геройским»[423]. В общей сложности в Лахвичах были убиты 30 мирных жителей, о чем сообщило в своем отчете командование отряда[424]. Надо сказать, что такие случаи чаще всего карались в подразделении только дисциплинарно. Бывший «костюшковец» Раевич считал такие наказания в партизанской среде очень строгими: «Заключались они в том, что людей, которые могли запятнать доброе имя польского партизана, попросту не отправляли на боевые задания и лишали права ношения оружия»[425].

Безусловно, вызывал вопросы у командования уровень военной подготовки польских партизан. В начале ноября 1943 г. в расположении лагеря была проведена учебная тревога, во время которой «совершенно растерялись командиры в деле управления». В ходе внезапных учений выяснилось, что бойцы не знают мест обороны, не обеспечены вещмешками и сухими пайками, а некоторые выбежали по тревоге разутыми и раздетыми[426]. Недостатки было поручено устранить в пятидневный срок. После проведения таких же тревог в других отрядах оказалось, что «костюшковцы» в вопросе военной подготовки не лучше, но и не хуже других партизан бригады.

Интересные цифры зафиксированы в отчете по Пинской бригаде. В документе значится, что на 1 сентября 1943 г. в польском подразделении было 66 человек (19 % от всего личного состава Пинской бригады), а на конец года численность выросла лишь до цифры 78 партизан (18 %). Как следует из строевых записок отряда, в данном случае речь шла только о вооруженных партизанах. В действительности динамика была несколько другой. Строевые записки, которые командование подразделения два раза в месяц готовило для Пинской бригады, являются в данном случае важнейшим источником о состоянии отряда. В этих документах отмечается численность личного состава, гендерный состав, количество вооруженных людей, обеспеченность отряда лошадьми. Также в строевых записках дается пояснение причин численных изменений в отряде.

Общая численность партизанского отряда показывала отрицательную динамику от 159 человек на 1 октября 1943 г. до 121 к концу года. Основные изменения произошли из-за того, что в декабре добровольцы, присоединившиеся к походу за Буг, были выведены за пределы личного состава подразделения. Также на динамику повлияли потери, понесенные во время боевых операций, и переход некоторых партизан на службу в бригаду. Главным образом это касалось партизан мужского пола[427]. У «костюшковцев» был самый высокий по бригаде процентный показатель партизан женского пола – на 1 октября 1943 г. почти 14 % от всего личного состава отряда[428]. Это связано с тем, что часть партизан переходила в лес с семьями. Основное направление деятельности партизанок в отряде было связано с хозяйственными работами и медицинским обеспечением. К декабрю численность женщин в отряде уменьшилась практически вдвое. С наступлением тяжелых климатических условий было принято решение перевести их из расположения лагеря на зимние квартиры в окрестные поселения[429], в подразделении остались только незаменимые по функционалу партизанки.

Позитивную динамику имел численный состав вооруженных партизан, хотя ситуация с обеспеченностью оружием в отряде была тяжелой. В 1943 г. помощи в этом вопросе не поступало ни по линии ЦШПД, ни от Союза польских патриотов. Единственная поставка оружия по воздуху произошла для отряда, сформированного для отправки за Буг. Ситуация менялась, но крайне медленно. Обычно незначительное пополнение партизанского арсенала шло за счет оружия, добытого в бою. Особенно не хватало автоматического вооружения. «Костюшковцы» начали решать эту проблему в прямом смысле своими руками, благодаря талантливым оружейникам-самоучкам. В сентябре 1943 г. в отряд прибыл мастер Гжегож Хорошман с сыновьями Мечиславом и Яном. Он перебрался в лес с инструментами и создал на пустом месте оружейную мастерскую. Спустя недели работ появился первый самодельный автомат[430]. Уже в ноябре 1943 г. за проделанную работу оружейники польского отряда были отмечены благодарностью от командования бригады[431].

На 31 октября 1943 г. на вооружении польского отряда было всего 79 единиц огнестрельного оружия, из них 1 автомат, собранный в полевой мастерской, 1 пулемет, 11 пистолетов и 66 разнотипных винтовок. В целом вооружены были чуть более 40 % партизан.

Впрочем, ситуация с оружием (не говоря о радиостанциях, которых вообще не было) была тяжелая по всей Пинской партизанской бригаде. Так что тот факт, что у «костюшковцев» был станковый пулемет системы «Максим»,