Юрий Волошин - Пираты Марокко Страница 41

– Эх, попить бы хоть малость! – мечтательно воскликнул Арман.

– До ночи придется потерпеть. Ничего нам больше не остается.

Они забрались глубоко в кустарник, стараясь поменьше оставлять за собой следов в молодой траве.

– Часа три можно спокойно поспать, – сказал Пьер, расстилая свою накидку поверх прошлогодней высохшей травы с проросшими уже сквозь нее стеблями молодой. – Потом будем по очереди дежурить на скале. Она в двадцати шагах от нас. Ясно? Ложись, Арман, пока есть такая возможность. Нам нужно получше отдохнуть и набраться сил. Не поедим, так хоть выспимся.

Почти тотчас друзья заснули. Пьер проснулся, когда солнце перевалило за полдень. Он понял, что проспал намного дольше трех часов, прислушался, но, кроме шума насекомых, снующих везде, ничего не услышал. Арман продолжал тихо спать, посапывая носом.

Пьер не стал его будить, встал, потянулся, потуже затянул веревку на животе и тихо стал пробираться к скале.

Минут десять спустя он поднялся на ее вершину и огляделся. Ветер стал слегка утихать, но еще свистел и бесновался, и здесь, на открытой скале, было не очень-то спокойно.

Внизу синело море в белых барашках, и Пьер удивился, что оно так близко. Он разглядел селение и сады в цвету, лодки, вытащенные на песок, причал, через который перекатывались волны.

Тропа была едва заметна среди зелени кустарника, но она оказалась пустынна. Никто не двигался по ней. Пьер вздохнул, ощущая в желудке неприятную резь голода, а во рту сухость от жажды.

Он присел на камень и стал ждать, поглядывая на солнце. Оно часто выглядывало из-за мчащихся облаков. Стрижи с писком носились у самой вершины скалы, шмели проворно жужжали в поисках цветов, и все вокруг было мирно и спокойно.

Едва заметные фигурки людей медленно двигались на улицах селения и в садах. Небольшое стадо коз паслось на склонах холма, примыкавшего к селению.

Пьер задремал, убаюканный мирной тишиной и покоем. Он очнулся, когда солнце уже сильно склонилось к западу. Ветер уже не был штормовым, а ласково обвевал тело. Море успокаивалось, на берегу столпились рыбаки, видимо, обсуждая возможность выхода в море на утренней заре. Козы медленно продвигались к селению.

Негромко свистнув, Пьер прислушался. Тишина. Он еще раз свистнул, но ответа по-прежнему не было. Он осторожно спустился со скалы и прокрался к Арману. Тот спал, тихо похрапывая. Пьер с завистью поглядел на него и легонько пнул ногой.

– Вставай, лежебока! Сколько можно спать? Я тут страдаю от голода и жажды, а он и в ус не дует. Полезай на скалу и следи, а я отдохну тут.

– Неужто уже вечер?! – удивился Арман, оглядываясь по сторонам.

– А ты как думаешь! С тебя причитается за то, что я не разбудил тебя раньше. Выделишь мне лишний кусок при случае.

– Спасибо, Пьер. С меня действительно причитается. Однако уже скоро сумерки начнутся, а капитана все нет. Пойду погляжу. Если он появится, я свистну пару раз, а ты приготовься.

– Хорошо, хорошо, полезай наверх да гляди в оба.

Солнце уже коснулось края горизонта, когда Пьер услыхал свист Армана. Продравшись сквозь заросли и поднявшись спешно на скалу, Пьер оглядел тропу и заметил маячившую среди ветвей голову человека. Вскоре они узнали капитана, нагруженного мешком. Он тяжело поднимался, поглядывал на солнце и явно торопился, иногда оглядывался, видно, чего-то опасаясь.

– Пошли встречать, Арман. Видишь, как тяжело человеку. Наверное, много харча тащит. – Глаза Пьера торжествующе заблестели, и он попробовал сглотнуть слюну, но она не проходила по пересохшему горлу.

Они быстро спустились и вопросительно уставились на капитана, который, заметив их, остановился, переводя дух.

– Слава Аллаху! Путь кончился! Принимайте припасы и сматывайтесь побыстрее отсюда. Мне кажется, что селяне могут догадаться о вас, – с этими словами араб сбросил с плеча мешок, утер вспотевший лоб, поглядел на друзей и сказал: – Ладно, разбирайтесь тут сами, а я пошел. У меня нет резону тут оставаться долго. Прощайте, руми, да хранит вас Аллах!

Когда шаги капитана затихли вдали, Пьер и Арман ринулись к мешку и мгновенно расхватали нехитрую еду. Некоторое время было слышно лишь чавканье и восторженные восклицания, невнятно издаваемые набитыми ртами, – не до разговоров.

Насытившись, они оглядели остатки и решили, что где-то на три скромных трапезы им еще хватит. Пьер сказал:

– А теперь будем убираться подальше от селения. Пошли, Арман.

– Погоди. А куда мы направимся? И как это будет выглядеть? Не лучше ли нам подождать до ночи здесь, спуститься к селению и захватить лодку. Может, с ее помощью нам и удастся добраться до островов или до одного из испанских укреплений, что находятся на африканском берегу.

– Заманчивая идея, Арман, но вряд ли ее можно осуществить.

– А что мы потеряем? Считаю, что так будет лучше. Ты хорошо разбираешься в вождении судов, ориентируешься по звездам. А держать надо точно на север. Справимся. Решайся, Пьер, а то тут мы обязательно пропадем.

Пьер надолго задумался, потом вздохнул и сказал:

– Пожалуй, ты прав. Это рискованно, но подходяще. А без риска у нас тут вообще ничего не получится. Сделаем по-твоему, но нужно подождать несколько часов.

Они прилегли и вскоре заснули, забыв про осторожность. Однако ничего не произошло. Незадолго до полуночи, точнее Пьер не мог определить время, они поднялись, выпили по глотку воды и двинулись вниз к селению.

Спустя полтора часа друзья прокрались к берегу, обходя дворы подальше. Пьер стал выискивать подходящую лодку.

Волны успокоились и лишь слегка накатывали на берег, с легким шипеньем вороша гальку. Им повезло, что рыбаки, готовясь к утреннему лову, стащили несколько лодок в воду и поставили на якоря.

– Готово, Арман. Я выбрал то, что надо. И парус есть. Вот воды бы побольше раздобыть да еды, а то неизвестно ведь, как долго нам придется болтаться в море.

– Придется искать у селян, Пьер. Хотя бы вон в той крайней лачуге. Что-нибудь да раздобудем. Главное, чтобы шума не возникло. Хорошо бы, собаки не было.

– Ладно, Арман, но давай обойдемся без жестокости. Пошли, да побыстрее.

Пьер поправил мокрые ножны сабли, кинжал и направился к хибаре, которая виднелась в неясном свете ночи на краю селения. Это была низкая каменная лачуга с плоской крышей и малюсенькой дверью с вырезанными на ней узорами. Собаки, к счастью, поблизости не оказалось, хотя их лай и раздавался изредка в отдалении.

Потрогав дверь, Арман кивнул, давая понять, что она открыта.

В темноте друзья наткнулись на что-то, нашумели, и испуганный мужской голос спросил недовольно:

– Кого Аллах еще принес в такую пору?

– Вставай, друг, и не бойся, – сказал тихо Пьер. – Нам надо раздобыть еды и воды на дорогу. И прошу тебя не поднимать шума. В противном случае может пролиться кровь, а я этого, видит Аллах, совсем не хочу.