Эндрю Ходжер - Храм Фортуны II Страница 55

У Сабина перехватило дыхание.

Он увидел стройную фигурку и золотистые волосы красавицы Эмилии, которая поставила свою очаровательную ножку в изящном сандалии на ступеньку кареты, собираясь выйти.

Преторианцы отсалютовали копьями.

— Ты меня знаешь, солдат? — капризно спросила Эмилия, хмуря подведенные брови.

— Да, госпожа, — ответил караульный. — Я нес службу во дворце...

— Ну, так чего ты ждешь? Или правнучка Божественного Августа не может провести ночь на вилле своего деда цезаря Тиберия, если уж возникла такая необходимость?

— Да, госпожа, — пробормотал преторианец. — Конечно... Одну минуту, сейчас.

Он судорожным движением схватил висевший на шее серебряный свисток и резко дунул в него три раза. Тут же появился центурион, на ходу что-то дожевывая.

При виде Эмилии он едва не подавился и нервным движением поправил шлем, который съехал ему на лоб.

Сердце Сабина билось так, словно он только что пробежал от Марафона до Афин. Трибун вскочил с места и поспешил вниз, в комнату Светония Паулина. Трезво размышлять он теперь был не в состоянии.

Паулин вопросительно взглянул на него, недовольный тем, что ему помешали отдыхать.

— Достойный Светоний, — с трудом хватая воздух, произнес Сабин. — Там прибыла Эмилия, внучка цезаря. Ей нужен ночлег. Но охрана почему-то возражает. Не оставим же мы женщину ночью на дороге?

Паулин несколько секунд размышлял. На его лбу появились две глубокие морщины.

— Достойный Тиберий приказал, чтобы мы ни с кем не общались до отъезда, — сказал он наконец. — Об исключениях речи не было.

— Но ведь это непредвиденный случай, — упирался Сабин, приходя в ужас от того, что суровый Светоний и непреклонные солдаты просто могут не пустить Эмилию на виллу и он не сможет еще раз полюбоваться ею, — Уверяю тебя, цезарь не осудит нас...

— Эмилия, — хмыкнул вдруг Паулин, пытливо глядя на трибуна. — Уж не она ли так хотела видеть тебя в Палатинском дворце, когда мы уходили оттуда? Кажется, это имя назвала благородная Домиция...

Сабин густо покраснел. Значит, его тайна перестала быть тайной. Но если этот патриций посмеет насмехаться над ним...

Паулин доброжелательно улыбнулся.

— Ладно, трибун, — сказал он. — Беру ответственность на себя. Прикажи охране впустить путников.

А теперь Сабин был готов целовать его руки. Но от волнения он не мог и слова произнести...

Паулин видел его состояние и снова улыбнулся.

— Иди, Гай, — мягко сказал он. — А то преторианцы действительно еще арестуют их всех.

— Спасибо, — выдавил Сабин и повернулся к двери.

— Еще одно слово, трибун, — остановил его Светоний. — Прости меня, но скажу откровенно. Надеюсь, ты понимаешь, что она — правнучка Августа, а ты пока лишь простой всадник?

Сабин повернул к нему голову. В его глазах блеснули упрямые огоньки.

— Пока, — с нажимом сказал он.

— Да, конечно, — ответил Паулин. — Что ж, желаю удачи. Любовь ведь не знает преград. Как это там у Овидия...

Но Сабина сейчас меньше всего интересовал Овидий. Он бросился к двери, выбежал из комнаты и поспешил вниз.

Но оказалось, что его вмешательство уже не нужно. Разозленная неуступчивостью охраны Эмилия устроила преторианцам разнос в лучших традициях своего деда, и те не посмели больше противиться.

На лестнице Сабин столкнулся с центурионом, который как раз шел доложить о прибытии правнучки Августа, и о том, что ему пришлось впустить ее на территорию виллы.

— Я знаю, — махнул ему рукой Сабин. — Где управляющий?

Тут же неизвестно откуда возник Апулей — управляющий виллы. На его лице читалась озабоченность.

— У нас гости, — коротко сказал ему Сабин. — Дама. Приготовь все, как положено.

— Но господин... — начал Апулей.

— Это распоряжение Светония Паулина, — бросил трибун и двинулся вниз по ступенькам, чтобы встретить каким-то чудом появившуюся в этой глуши женщину своих грез.

А Эмилия уже поднималась ему навстречу. За ней семенил пухлый мужчина и шла служанка с небольшой сумкой в руках.

При виде Сабина девушка удивленно встряхнула своими прекрасными волосами и улыбнулась.

— Трибун? — спросила она. — Так вот кто гостит на вилле цезаря. Это из-за тебя меня не хотели впускать?

Сабину показалось, что удивление ее деланное, но он так смутился, что тут же позабыл обо всем на свете.

— Я... Мы рады приветствовать тебя, достойная Эмилия, — пробормотал он. — Да, цезарь пригласил нас провести несколько дней на своей вилле, но не будем говорить об этом. Ты, наверное, устала с дороги? Я уже распорядился. Сейчас все будет готово...

— Благодарю, трибун, — с достоинством ответила девушка и повернулась к пухлому мужчине. — Болон, прикажи перенести вещи в мою комнату. — А ты, — это уже к рабыне, — проследи, чтобы ванна была приготовлена как положено. Все, идите.

И нетерпеливым взмахом руки она отпустила слуг. Те поспешили удалиться. Сабин, в свою очередь, кивком дал понять центуриону, что тот может вернуться на свой пост.

— Я провожу тебя, госпожа, — сказал он Эмилии все еще дрожавшим голосом. — Прошу, следуй за мной.

Девушка вдруг легонько коснулась его руки своими нежными пальцами. Трибун почувствовал себя так, словно его сердце пронзила огненная стрела. В голове у него все помутилось.

— Нам надо поговорить, — шепнула Эмилия. — Жди меня в саду ночью. Как это вы называете в армии? После третьей смены караула.

Сабин едва верил своим ушам. Она назначает ему свидание! Возможно ли это? О, Бога олимпийские!

— Я не лягу сегодня спать, — сказал он торопливо. — И все время буду в саду. Приходи, когда пожелаешь.

Девушка игриво улыбнулась и легко взлетела вверх по лестнице, на которой уже появился Болон, чтобы доложить, что все в порядке и комната готова принять достойную гостью.

Сабин еле помнил себя от счастья. О такой удаче он Даже мечтать не мог. Мысли путались, он был не в состоянии сосредоточиться на чем-либо. Сердце в ускоренном ритме отбивало секунды. Такие длинные и тягучие, просто бесконечные...

Но — хотели они этого или нет — каждая из них приближала миг сладостной встречи.

Сабин шлялся по саду, натыкаясь на деревья и глухо ругаясь себе под нос. Ну, когда же, когда?

И вот откуда-то ему на голову свалился этот несчастный пират со своими проблемами...

Вернувшись в сад, Сабин принялся прохаживаться по аллеям, делая вид, что изучает перемещения луны, которая то скрывалась за тучами, то вновь выглядывала, проливая на землю свой слабый мутный свет.

Прошло всего несколько минут и вдруг за его спиной послышался шелест ветвей, более резкий, чем тот, который вызывали порывы теплого шаловливого ветерка.