Бен Кейн - Серебряный орел Страница 56

Поэтому, первым увидев с высоты своего роста приближавшихся всадников, Бренн улыбнулся. Чуть ли не весело.

Их было двести с лишним. Все облачены в чешуйчатую броню, достававшую до середины бедер, и вооружены копьями, маленькими секирами на длинных ручках, мечами и круто изогнутыми луками, все на одинаковых красно-гнедых конях. Чтобы еще сильнее напугать противника своим видом, всадники сдержали лошадей и остановились. От измученных римских солдат их отделяло примерно двести пятьдесят шагов по заснеженной равнине. Вполне достаточно, чтобы разогнать коней в галоп.

Я точно предсказал будущее, горько думал Ромул. Но этого не увидел.

Находившийся рядом Новий побледнел. Теперь уж ни о каких шансах не могло быть и речи.

Он был не одинок в своем настроении. Ромул тоже пал духом и смирился наконец с ожидавшей их горестной участью. Это предсказание было лучшим из тех, которые мне удавались. И последним. Теперь мы наверняка погибнем. Пехота и лучники готовы навалиться сзади, тяжелая кавалерия преграждает путь вперед… Теперь деваться точно некуда. Одна дорога — в элизиум. Неожиданно для самого себя Ромул вдруг собрал в душе свою не успевшую еще внятно сформироваться веру в воинского бога. «Митра, — взмолился он, — не отворачивайся от нас! Мы достойны твоего благосклонного внимания».

— Как эти мерзавцы попали сюда? — крикнул старший оптион.

Действительно, ведь Скифия лежала далеко от Маргианы, на юго-востоке, их разделяли горные цепи, и все перевалы в это время года на много месяцев засыпало снегом.

Так что ответ был только один.

— Они обогнули горы, — сказал Ромул.

Ничем иным объяснить появление скифов среди зимы было невозможно.

— Но почему именно сейчас? — продолжал допытываться оптион.

— Чтобы застать нас врасплох, — объяснил Бренн. — В разгар зимы никому не пришло бы в голову ожидать серьезного нападения.

— Боги небось прогневались, — бросил Гордиан, сделал рукой охранительный знак против зла и без гнева взглянул на Ромула. Они снова стали товарищами. — Но хоть какая-то надежда есть?

— Вряд ли, — ответил Ромул.

Как ни странно, его слова сразу разнеслись по рядам и вызвали унылый ропот.

— Остается надеяться, что гонцам Дария удалось добраться, — сказал Гордиан. — А то как бы весь легион не пропал.

С тыла к клину приближались пришедшие в себя скифские пехотинцы. Передовой кавалерист шевельнул поводьями и послал своего коня шагом. Затем он переведет его на рысь, потом в галоп…

И подпишет им окончательный приговор.

— Командир, что будем делать? — спросил Ромул.

У оптиона был растерянный вид. Он привык передавать солдатам приказы центуриона, а не командовать самостоятельно.

— Стоит им разогнать лошадей — и они легко разрежут наш строй, — продолжал наседать Ромул.

Оптион окинул неуверенным взглядом лощину. На склонах тоже собрались пешие воины, а за их спинами — лучники. Пытаться бежать туда бесполезно — в гору, да еще и под обстрелом с двух сторон.

— Может, ударим на них сами, пока не поздно? — предложил Ромул. — Вдруг сможем еще раз прорваться.

— Ударить на них? — переспросил оптион, не веря своим ушам.

— Да, командир, ударить самим. — Ромул окинул взглядом испуганные лица товарищей. Удар конницы с полного галопа смел бы их, в этом не было сомнений. А потом скифские пехотинцы без особого труда завершили бы дело. — И побыстрее.

Оптион, непривычный и к нажиму со стороны рядовых легионеров, и к принятию решений, колебался.

Бренн покрепче стиснул рукоять меча. То, что предлагал Ромул, было наилучшим, нет, единственным вариантом. Если новый командир так и не решится действовать, придется вмешаться самому. И если понадобится, убить дурака.

Но тут, игнорируя растерянного офицера, к товарищам повернулся Гордиан. Он тоже понял, что Ромул прав.

— У нас остался один шанс, — крикнул он. — Ни назад, ни в стороны пути нет.

— Что делать-то? — отозвалось сразу несколько голосов из глубины строя.

— Раздолбать этих треклятых кляч, — объяснил Гордиан. — Пока они еще ходу не набрали.

Легионеры казались озадаченными, но возражать никто не стал. Гордиан поспешил воспользоваться моментом.

— Тогда вперед! Время не терпит!

Грозный рев сотряс воздух. Лишь Новий и его дружки, казалось, были недовольны.

Ромул не стал мешкать.

— Выстроить клин! — прогремел он. — Вперед!

Оптион-тугодум не нашелся что ответить. Легионеры ринулись вперед в отчаянной попытке выжить и увлекли его за собой.

Ромул занимал все то же положение на острие клина. Справа от него находился Бренн, а слева Гордиан. Через несколько шагов они уже мчались со всех ног, подняв щиты для защиты от скифских стрел. Те, кто находился позади, не могли на бегу держать щиты над головами — сейчас важнее всего была быстрота. А это значило, что, как только конные лучники откроют стрельбу, легионеры, чье место было в середине клина, начнут гибнуть.

Скифские катафрактарии в ответ устремились навстречу римлянам. У каждого в руках был лук с наложенной на тетиву стрелой; они откинулись в седлах на скаку и изготовились стрелять.

Противников разделяло уже менее ста шагов.

Стрелы, описав в воздухе изящные дуги, со свистом посыпались на легионеров. Воина, бежавшего позади Бренна, ранило в щеку. Несколько стрел воткнулось в щиты Ромула и Гордиана, отчего их сразу стало трудно держать в руках, но о том, чтобы остановиться и выдернуть стрелы, нечего было и думать. Гордиан негромко забубнил молитву, обращенную к Марсу, богу войны.

Пот катился по лицу Ромула, затекал в порез под правым глазом. От соли ранку резко защипало, и боль помогла ему сосредоточиться. У некоторых легионеров должны были остаться пилумы, подумал он. Если хоть кто-нибудь попадет в скифа, их станет меньше. В их строю появится брешь. В которую нам, может быть, удастся пробиться. Митра, защити нас. Дай нам силы, чтобы выжить. Пятьдесят шагов…

— Копья приготовить! — заорал он. — По моей команде кидаем в кого придется!

Бренн горделиво улыбнулся. Ромул прямо на глазах превращался в командира.

Легионеры привыкли не раздумывая выполнять приказы. Те, у кого еще оставались пилумы, уверенным движением отвели правую руку назад. Бросок копья на бегу был хорошо отработанным приемом.

Снова посыпались стрелы. Те, кому пробило горло, лишь негромко охали, те, кому стрелы вонзались в глазницы, отчаянно вопили. Некоторых ранило в открытые голени. Люди падали прямо под ноги тем, кто находился сзади, и легионерам приходилось наступать на своих товарищей, раненых, убитых наповал или просто споткнувшихся от усталости. Но сейчас о них некогда было думать.