Александр Бушков - Авантюрист Страница 59

– Добрый день, господин Трайков!

– О господи, – сказал Сабинин со вздохом. – Комиссар, вы меня преследуете, словно бравый гвардеец – смазливую горничную…

– Совершенно неуместное сравнение, по-моему, – сухо сказал молодой комиссар Мюллер. – Что это вы столь игриво настроены?

Он выглядел осунувшимся и невыспавшимся, под глазами лежали явственные тени: ну, конечно, высочайший визит, полиция с ног сбилась…

«Интересно, а если рассказать ему все? – мелькнула в голове у Сабинина шальная мысль. – То-то подпрыгнул бы…»

А что дальше? Предположим, комиссар пошлет засаду… а где гарантии, что террористы не прознают об этом заранее? Путем какой-нибудь хитрой слежки, путем своих информаторов в полиции – почему бы таковым не оказаться? Нет, никому сейчас нельзя доверять…

– Я вас задержу ненадолго, – сказал комиссар. – Пойдемте, вам в какую сторону? Прекрасно, потому что мне в любом случае по дороге… Господин Трайков, я прочитал ваш отчет, данный вчера на явочной квартире. Это небезынтересно, не скрою. И все же он меня во многом не устраивает.

– Думаете, я от вас что-то утаиваю?

– Вполне возможно, – спокойно сказал комиссар. – Исключать нельзя… Вы касались лишь, если можно так выразиться, умственных аспектов. Образ мыслей, сочинение теоретических трудов, агитационных брошюр, переброска через границу литературы и типографских шрифтов… Меня сейчас гораздо больше интересует террористическая сторона дела.

– Полагаете, там есть террористы?

– Уверен, хотя доказательств вроде бы и нет, – сказал комиссар. – Одна ваша девица, застрелившая средь бела дня добропорядочного торговца, чего стоит… У меня есть сведения, что в глухих окрестностях города порою происходят странные взрывы. Что через третьих лиц закупаются подозрительные химикалии и вещества, пригодные для производства бомб. Увы, ни одна из этих ниточек не приводит к клубку… Известно вам что-либо о… подобном?

– Вынужден вас огорчить, – пожал плечами Сабинин. – В жизни не слыхал ни о чем, что имело бы какое-то отношение… Вы так и не спрашивали в свое время, а сам я не говорил… Но вот теперь – самое время. Понимаете ли, комиссар, я в этой среде – новичок, мне рассказывают далеко не всё, в главные секреты не посвящают. Я не лукавлю. Хотите послушать мою историю, длинную, но любопытную? В современных пьесах такие предложения звучат сплошь и рядом – «присядьте и послушайте мою историю»…

– Мне некогда, – сказал комиссар то, чего Сабинин от него и ждал. – Нет времени выслушивать вашу биографию, как бы она ни была интересна… Вот послезавтра – пожалуйста. Когда все хлопоты будут позади. Пока что я еще раз вас спрашиваю… и прошу отнестись к моим словам с величайшей серьезностью: известно вам что-то о террористической деятельности здешних ваших земляков?

– Отвечаю как на духу: представления о таком не имею.

– Ну, смотрите, – сказал Мюллер устало. – Вы и не представляете, насколько я буду на вас зол, если выяснится, что вы меня обманываете. И сколько неприятностей я вам тогда смогу причинить… Всего хорошего, господин Трайков.

Он вяло кивнул и, не оглядываясь, пошел вперед. Проводив его задумчивым взглядом, Сабинин ощутил легкий укор совести – симпатичный молодой человек, что ни говори, и что-то он определенно то ли почуял, то ли пронюхал. Вот только подозрения его смутны и неконкретны, выписывает круги, как хорошая гончая, тщетно пытаясь взять пропавший след… но придется ему и дальше предаваться этому пустому занятию…

Глава шестая Не счесть алмазов в каменных пещерах…

Выйдя из почтовой конторы, он не стал терять времени: опустился на ближайшую лавочку, распечатал письмо от славной тетушки Лотты и прочитал его внимательнейшим образом.

Надо же, кто бы мог подумать… Честное слово, и в мыслях не было… Вообще-то, логично и объяснимо…

Тщательно сложив письмо, сунул его в конверт, спрятал во внутренний карман пиджака, вскочил с нагретой полуденным солнцем скамейки и быстрым шагом направился в сторону улицы князя Меттерниха. Не столь уж близкий конец, но он не хотел брать извозчика, праздно сидеть в экипаже неподвижной куклой – нервное напряжение и, что греха таить, азарт требовали выхода в движении…

У него так и не было пока что своего ключа от входной двери – Надя не отдала, преподнеся некую убедительную ложь, которую он принял с христианским смирением: ну, конечно, они , хоть и сделав его мнимым хозяином квартиры, стремятся застраховаться от разных случайностей…

Пришлось звонить. Надя открыла очень быстро. Пропуская его в прихожую, посмотрела что-то очень уж укоризненно. Словно и не радовалась приходу верного любовника.

– Случилось что-нибудь? – безмятежно спросил Сабинин в полный голос.

Она сделала недовольную гримаску, шепнула на ухо:

– Я же тебя просила не давать никому этого адреса…

– Я и не давал, – так же шепотом ответил Сабинин. – За одним-единственным исключением, уж не посетуй… – И вдруг замолчал, оторопело уставился на нее: – Что, ко мне кто-то…

– Ага, – сказала Надя с напускным безразличием. – Там тебя в гостиной некий старый друг дожидается…

Прямо-таки ворвавшись в гостиную, Сабинин уставился на сидевшего за столом мужчину – элегантно одетого, несколькими годами его старше, в золотых очках. Сначала едва не кинулся к нему с распростертыми объятиями, но помедлил, сказал с расстановкой:

– Что-то я даже и не пойму, славный мой, то ли на шею к тебе броситься и облобызать троекратно, то ли браунинг достать и патрон в ствол загнать…

– Тёма! – укоризненно воскликнул гость, приближаясь к нему как раз с распростертыми объятиями. – Ну что же ты, право? Я тебе все объяснял в письмах…

– Объяснял-то объяснял…

– Обижусь, честное слово! Уж если я здесь, следовательно, все обстоит прекрасно.

– Хочется думать, хочется верить… – протянул Сабинин, но, сделав над собой явственное усилие, все же обнялся с гостем.

Надя смирнехонько стояла в сторонке, наблюдая за ними с невозмутимостью истой английской леди, во дворец которой вдруг нежданно вломился пьяный бродяга в грязных сапожищах.

– Наденька, позволь тебе представить… – спохватился Сабинин.

– Мы уже успели познакомиться с господином Мирским, – светским тоном прервала Надя. – С полчаса мило болтаем, ожидая тебя…

– Вот и прекрасно. – Сабинин чувствовал, что стал несколько суетлив, но ничего не мог с собой поделать. – Ангел мой, мы, с твоего позволения, уединимся в кабинете. У господина Мирского ко мне довольно деликатное дело…

– Бога ради, ты ведь у себя дома… – пожала она плечами.

Обхватив гостя рукой за плечи, Сабинин повлек его в кабинет, нетерпеливо, властно.