Лилия Подгайская - Жестокое время Тюдоров Страница 6

Согласно завещанию почившего короля Генриха, его младшая дочь унаследовала, помимо городской резиденции, три земельных владения — Хэтфилд, Вудсток и Энфилд-чейз. И управлять этими владениями принцессы лорд-протектор поручил своему доверенному человеку. Уильям Сесил был хорошо образован и умён, к тому же весьма проницателен. Он разложил в уме картину состояния королевской власти и пришёл к выводу, что наиболее перспективной из трёх наследников великого Генриха является именно Елизавета. И ей он стал преданно служить, сначала тайно, а потом много лет открыто и официально. Но сейчас, в это трудное время он оказал хорошую поддержку принцессе, зажатой в тиски власти всемогущего герцога Сомерсета, человека жёсткого и безжалостного, которого боялся сам юный король Эдуард.

Мальчик унаследовал корону в девять лет. И, несмотря на то, что был развит, хорошо образован и достаточно умён, править страной, разумеется, самостоятельно не мог. По желанию короля его сыну был оставлен в помощь совет их пятнадцати опытных государственных мужей. Однако граф Хартфорд, одним мановением руки превративший себя в герцога Сомерсета, быстро с этими мужами расправился — он просто подкупил их земельными владениями, которые поступали в королевское ведение от казнённых государственных преступников, в том числе и от его собственного брата, человека весьма обеспеченного. Освободив, таким образом, место вокруг короля, он взялся единолично управлять и им, и всей страной. Слабый здоровьем, болезненный мальчик до дрожи боялся своего дядюшку, который держал его в ежовых рукавицах.

Елизавету после всех перипетий, связанных с Томасом Сеймуром и его столь бурной деятельностью, снова вернули в Хэтфилд-хаус, и она была этим очень счастлива. Конечно, к ней приставили строгих и всецело преданных лорду-протектору надзирателей, но рядом были самые верные и преданные ей слуги, которые составляли, по сути дела, её семью — ведь другой она не знала. И её неизменным ангелом-хранителем стал отныне Уильям Сесил. Именно он сообщал ей в письмах, как официальных, проходящих через руки надзирающих за принцессой супругов Тирвитт, так и приватных, передаваемых с надёжными людьми, все новости, высказывая при этом собственную оценку происходящих событий. Он позволял себе давать принцессе советы, и Елизавета, доверяя ему всецело, к ним всегда прислушивалась.

А дела в Англии тем временем шли из рук вон плохо. Захвативший всю полноту власти лорд-протектор справиться с управлением страной оказался не в состоянии. Он допустил слишком много ошибок — как во внутренней, так и во внешней политике. И, в конце концов, был смещён и заключён в Тауэр. Его место в Тайном совете и при особе короля занял Джон Дадли, граф Уорвик.

Новый опекун уделял мальчику-королю гораздо больше внимания, чем его предшественник, подмечал и удовлетворял его желания, старался порадовать красивыми одеждами и пышными шествиями, что Эдуард просто обожал, и молодой монарх расцвёл.

Елизавета взрослела, превратившись уже в красивую девушку с пронзительными тёмными глазами и яркими рыжими волосами. Одевалась она подчёркнуто скромно, предпочитая чёрный и серый цвета, убрала в шкатулки все свои драгоценности. На её изящных длинных пальцах не было ни единого кольца, даже самого простенького. Елизавета хорошо помнила свою ошибку, когда поддалась чарам красавца Томаса Сеймура и позволила себе флиртовать с ним. Народная молва тогда сразу же связала её имя с той легендой, что осталась от матери, якобы женщины порочной и разгульной. Теперь надо было смыть со своего имени это пятно. И Елизавета успешно делала это, появляясь перед лондонцами в столь скромном виде. Люди её любили и всегда горячо приветствовали, когда она появлялась на улицах Лондона.

А сведения, сообщаемые Сесилом, становились всё тревожнее. Новый советник короля, чрезвычайно им любимый, возжелал, ни много, ни мало, как титула герцога Нортумберленда и получил его. Возвысил от также отца Джейн Грей, маркиза Дорсета, которому был пожалован титул герцога Саффолка. А своего соперника Эдуарда Сеймура, герцога Сомерсета он уничтожил в прямом смысле слова — тот был казнён в Тауэре, на том же месте, где не так давно лишился головы его младший брат. Корона получила в своё распоряжение богатейшие владения Сеймуров. Честолюбивая герцогиня Сомерсет, уже мнившая себя почти что королевой, отправилась в изгнание в далёкую провинцию, где ей отныне предстояло прозябать в бедности. Сам Сесил поднялся до уровня государственного секретаря и был возведён в рыцарское достоинство. Хоть это радовало.

Прошло немного времени, и верный сэр Сесил сообщил в тайном письме, что дела совсем плохи. Король Эдуард болен, и серьёзно. Под давлением герцога Нортумберленда он аннулировал принятый королём Генрихом незадолго до смерти закон о престолонаследии и тем лишил обеих своих сестёр права на трон. Сам же хитроумный герцог спешно женил своего сына Гилфорда Дадли на Джейн Грей, причём сделал это вопреки желанию самой девушки.

Тучи сгущались над страной, и вот гроза разразилась. В середине лета 1553 года скончался король Эдуард У1 Тюдор, немного не доживший до своего шестнадцатилетия. И сразу же после его смерти был обнародован указ, подписанный Эдуардом и скреплённый его печатью, согласно которому королевой Англии становилась Джейн Грей, а королём — её супруг Гилфорд Дадли. Полновластным правителем страны при этом был, естественно, герцог Нортумберленд.

Елизавета, следуя мудрым советам верного сэра Сесила, затаилась в своём владении, сказалась нездоровой и погружённой в траур по брату и ехать в Лондон на коронацию новой властительницы отказалась. Старшая сестра призывала её присоединиться к ней в борьбе за восстановление справедливости, то есть за престол. Но у принцессы хватило здравого смысла остаться в стороне от всех этих событий.

Между тем, практически вся Англия поднялась в защиту попранных прав дочерей короля Генриха. И уже через девять дней королева Джейн была низложена и отправлена в Тауэр вместе со своим супругом. Зарвавшийся герцог Нортумберленд, слишком уверенный в своих силах, был арестован и спешно казнён. К власти пришла Мария Тюдор.

Елизавета могла только посочувствовать бедняжке Джейн, своей кузине, которая пострадала по чужой вине. Но самой нужно было заботиться о себе. Ведь любви между нею и старшей сестрой не было никогда, к тому же они кардинально расходились в вопросах веры — Елизавета по воспитанию и убеждению была протестанткой. Вопреки всему очень хотелось верить, что царствование сестры будет кротким и справедливым. Хорошо, однако, что оно оказалось хотя бы недолгим.