Римские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках - Альберто Тозо Феи Страница 8

(via dei Barbieri, Цирюльную улицу), и идите по ней до площади Торре Арджентина (largo di Torre Argentina, башни Аргентариев). Перед вами откроется древнейшее сакральное место, до сих пор сохранившее остатки четырех храмов республиканского времени (ок. сер. I в. до н. э.). Хотя их принято называть A, B, C и D, предположительно они посвящены: Ютурне, нимфе источника Римского форума (А), Судьбе сегодняшнего дня (В), или Aedes Fortunae Huiusce Diei, а также этрусской богине цветения Феронии (С) (судя по всему, самый ранний из всех). Рядом – святилище Ларов Моря (D). Остатки колонн близ храма Ютурны напоминают о протяженной галерее, известной как Зал ста колонн, или Hecatostylum. О нем мы только что упоминали. Эта колонная галерея окаймляла с севера всю священную зону и портики Помпея[17]. Имя Помпея носит еще один комплекс с внушительным постаментом из крупных блоков туфа, расположенный за храмами Фортуны и Феронии. Это курия Помпея, яростного политического оппонента Цезаря, место заседаний Сената. Во время одного из них, 15 марта 44 года, здесь и произошло убийство Юлия Цезаря. На этом же месте некогда высилась статуя Помпея, в свое время спасенная Цезарем от разрушения. На нее сам Цезарь и оперся в последней отчаянной попытке защититься от ударов ножей заговорщиков. Сегодня памятник Помпею можно осмотреть в музее палаццо Спада.

Бог, павший на землю

Избранный пожизненным диктатором Юлий Цезарь показал себя искуснейшим политиком и несравненным стратегом. За несколько недель до своей смерти он неоднократно получал предзнаменования своей кончины. Например, во время празднеств луперкалий[18], в феврале, его вернейший подданный Марк Антоний (будущий возлюбленный Клеопатры, в свою очередь подарившей Цезарю сына Цезариона) вручил властителю царскую диадему, украшенную лавром. Все римляне признавали его своим правителем.

Однако Цезарь отверг дар друга, что оказалось дурным предзнаменованием. События начали развиваться стремительно. Диадемой украсили статую Цезаря на Капитолии, однако два трибуна от плебса, Флавий и Марцелл, осмелились сорвать ее и приговорить к тюремному заключению тех, кто воздал Цезарю царские почести. Через несколько дней Цезарь освободил их от должности. Спуринна, все тот же прорицатель, уже давно предупреждал его остерегаться мартовских ид. По римскому календарю иды считались днем благосклонности судьбы и выпадали на 15 марта, мая, июля и октября, а в другие месяцы – на 13-е число. Плутарх повествует о том, как, подходя к Сенату, Цезарь повстречал ясновидящего и, смеясь, сказал: «Вот мартовские иды и пришли!», на что тот ответил: «Да, но еще не прошли». Однако это еще не все.

Освященные в честь Марса щиты необъяснимым образом стали биться между собой в царской резиденции, производя зловещий гул. Этот звук казался страшным знамением. Кроме того, жена Цезаря Кальпурния видела во сне окровавленного мужа, а с дома зловещей бурей снесло крышу. Даже статуя Цезаря в его доме распалась на куски перед его уходом. Но сам Юлий не имел обыкновения отступать перед роком, несмотря на его явные проявления. Более того, он отправился в Сенат без личной охраны.

И вот на том месте, где сегодня высятся руины, наш герой встретил смерть прямо у ног статуи Помпея, успев лишь обвинить своего приемного сына Брута в предательстве знаменитой фразой: «Tu quoque, fili mi?» («И ты тоже, мой сын (Брут)?»[19]) И пал от смертельных ударов заговорщиков. Светоний, в частности, рассказывает: «Он был поражен двадцатью тремя ударами, только при первом испустив не крик даже, а стон. <…> Все разбежались; бездыханный, он остался лежать, пока трое рабов, взвалив его на носилки, со свисающей рукою, не отнесли домой. <…> Из его убийц почти никто не прожил после этого больше трех лет и никто не умер своей смертью. <…> Некоторые лишили себя жизни тем же мечом, что осмелились пронзить его. <…> В курии, где он был убит, постановлено было заложить вход, а иды марта именовать днем отцеубийственным и никогда в этот день не созывать сенат»[20].

Гней Помпей Великий был опытным военачальником и проницательным политиком, вначале соратником, а затем противником Юлия Цезаря. Тот даже выдал за него свою дочь Юлию. Вместе с Крассом и Цезарем Помпей вошел в первый триумвират, но пал от руки убийц в Греции во время политических неурядиц. В тот период рост влияния Цезаря (который горько сожалел о кончине зятя) уже был неизбежен.

* * *

От площади Торре Арджентина (largo di Torre Argentina) берут начало несколько крупных улиц. Но они – не ваша цель. Остановитесь на миг и послушайте-ка лучше вот эту историю. Перед вами – улица Плебисцита (via del Plebiscito), всего каких-то сто лет назад ставшая декорациями для волнительной истории с привидениями.

Старушки-близняшки

Перенесемся во времена прекрасной эпохи (или belle epoque, как ее называли французы[21]). Однажды здесь по улице прогуливался утонченный, хорошо одетый юноша и вдруг заметил, как некая пожилая дама неосторожно вознамерилась перейти улицу прямо перед несущимся омнибусом – вагончиком, запряженным лошадьми. Старушка еле ползла и вряд ли смогла бы успеть прошмыгнуть на ту сторону! Одним прыжком юноша настиг бабулю, схватил за плечи и втянул на тротуар.

Оправившись от потрясения, та промолвила: «Вы не против подняться ко мне домой? Я угощу вас кофе». Молодой человек согласился, в основном чтобы сопроводить старушку, тем более ее обиталище, дворец Альтьери, находился совсем рядом. Парочка вошла в парадное дома со стороны улицы и прошла на первый этаж. Каково же было удивление юноши, когда дверь им открыла абсолютная копия уличной бабушки! Две дамы оказались близнецами, удивительно похожими друг на дружку. Бок о бок они прожили целую жизнь. Компания мило поболтала в гостиной добрых полчаса, после чего юноша поспешил раскланяться, пообещав как-нибудь заглянуть на огонек. В последующие дни он не раз блуждал взглядом по ряду окон первого этажа, постоянно скрытых ставнями. Спустя несколько дней, в некотором волнении, он наконец решил наведаться к недавним знакомым, зашел в парадное и спросил у консьержа, не уехали ли часом сестры-близняшки с первого этажа?

В ответ прозвучало на сочном «романеско»: «Уехали? Да они уже два года как на тот свет отъехали…» – «Что за шутки! – возмутился юный джентльмен. – Я пил с ними кофе в их гостиной в начале этой недели!» Каждый настаивал на собственной правоте. Тогда во избежание недоразумений консьерж схватил ключи от загадочной квартиры и увлек юношу за собой. Когда дверь открылась, на лестницу пахнуло характерной затхлостью нежилого помещения. Внутри царили мрак и тишина. Наш