Николай Автократов - Тайна профессора Макшеева Страница 12

— Здравствуйте, профессор, — сказала она, поднимаясь ему навстречу. — Простите, что беспокою вас так поздно, но я решила во что бы то ни стало вас дождаться.

— Пожалуйста, пожалуйста… Садитесь… Чем могу служить?

— Видите ли, вчера вечером у меня опять были те два неприятных субъекта, о которых я вам говорила прошлый раз. Они мне показались еще более противными и, признаюсь… испугали меня. Они откуда‑то узнали, что вы у меня были, и вообразили, что я вам передала какие‑то бумаги. Я, конечно, отрицала это… они мне не верили и в конце концов стали грозить… Этот маленький так злобно глядел на меня… у него глаза, как у гадюки. Он говорил, что, если я от них что‑нибудь скрою, мне придется скоро раскаяться в этом… Я прямо перетрусила. Хорошо еще, что они спешили на поезд и скоро ушли.

— Почему вы думаете, что они спешили на поезд?

— Они говорили об этом и все поглядывали на часы. Я так разволновалась, что тотчас поехала к вам.

— И давно вы здесь?

— С шести часов. Они уехали ровно в двадцать минут шестого. Я точно заметила время.

— Не знаю, что вам и посоветовать, — сказал Другов. — Во всяком случае, я очень вам благодарен за сообщение. С этими господами и нам пришлось иметь дело. Не думаю, впрочем, чтобы в городе они были опасны. Держите с нами связь и не волнуйтесь.

Елена Николаевна успокоенная ушла домой.

Добившись приема в Наркомате внутренних дел, Званцев и Другов подробно рассказали всю историю, начиная с таинственной смерти Макшеева, раскрытия шифра, нападения на Пашкевича и кончая вчерашним приключением на озере.

Они также описали наружность каждого из трех неизвестных: белобрысого плюгавенького человека, высокого широкоплечего верзилы–левши и третьего, неизвестного, у которого правая рука должна быть сожжена кислотой.

Следователь по особо важным делам товарищ Ремизов тщательно записал все, что рассказали ему Другов и Званцев. Между прочим, он спросил их:

— Могли бы вы узнать этого, как вы сказали, белобрысого?

— Да, безусловно, хотя и видели его только мельком. У него чрезвычайно характерное лицо.

— Кто еще, кроме вас, видел его лицо?

— Дочь профессора Макшеева, Елена Николаевна. Она могла наблюдать его два раза и подолгу. Она видела этого блондина и еще одного, того, у которого, как мы полагаем, сожжена кислотой рука. Она их видела совсем недавно…

— Прекрасно, с ней надо будет побеседовать… — Вы, кажется, сказали, товарищ Званцев, что у вас они похитили паспорт? Подали ли вы заявление в милицию?

— Конечно.

— Что же нам теперь нужно предпринять? — спросил Званцев.

— В ближайшие дни вы перенесете проектирование в один из специальных институтов. Об этом договоримся особо. Но пока все должно остаться без изменений. Не подавайте вида, что вы собираетесь это сделать. И главное — они не должны понять, что об этом стало известно нам.

— Вашим делом мы займемся вплотную. Чрезвычайно важно выловить этих молодчиков, — добавил Ремизов, когда Другов и Званцев стали прощаться с ним.

___

Проектирование шло усиленными темпами. Через несколько дней чертеж снаряда был уже вычерчен в карандаше, оставалось только скопировать его на кальку и сдать чертежи и расчеты.

Но тут выяснилось, что никто не может похвастаться искусством чертить. Появилась необходимость пригласить чертежника.

— Очень бы не хотелось посвящать постороннего человека в это дело, — сказал Другов.

— А мы и не будем посвящать. Чертежник у нас ничего существенного не узнает. Мы дадим ему только скопировать при нас немой чертеж без всяких надписей и размеров, которые мы после проставим сами. Желательно, конечно, чтобы это был свой, надежный человек.

— Давайте пригласим Ольгу! Ольгу Пермякову, участницу нашей прошлогодней экспедиции. Она прекрасно чертит, — воскликнул Ваня.

Вечером того же дня Ольга появилась в квартире Званцева. Она пришла оживленная и веселая. Ваня при виде ее просиял. Ольге поручили снять с карандашного чертежа две копии на кальку. Чертеж был несложный, и эту работу можно было выполнить часов за десять.

— Ну, что копировать? На полотняную кальку надо снимать! А тушь хорошая? Это что такое? — тараторила Ольга без перерыва.

— Это… калориметрическая бомба! Вроде бомбы Бертло… помните? — соврал ей профессор. Ольга удовлетворилась ответом, приготовила инструменты и ловко принялась чертить.

Ольга весело болтала с Друговым и Званцевым, которые ни на минуту не прекращали наблюдать за ее работой.

— В нынешнем году я была на геодезической практике. Совсем не интересно. А в прошлом году, помните, Сергей Ильич, как мы шикарно жили! Сколько одного винограда поели!.. А какое вино у вас, Ткеша, и шашлык! У меня осталось самое великолепное воспоминание.

— Вы, говорят, замуж собираетесь? — шутя, спросил профессор.

— А почему бы нет? — ответила, смеясь, Оля и посмотрела на Ваню.

Для Вани это было новостью. В его уме проносились горькие мысли. Да! Конечно, она выходит замуж… Это несомненно. Она кого‑то любит. Но кого? Кто ее жених?.. Ваня перебирал всех знакомых студентов и ни на ком не мог остановиться.

После ухода Ольга разговор перешел на серьезные темы. Ткеша задал вопрос о церии: откуда он берется и как его добывают.

— Видите ли… химики относят церий к так называемым «редким землям», — сказал профессор. — Это пятнадцать химических элементов, помещенных в восьмом ряду третьей группы менделеевской таблицы и весьма схожих между собой по химическим свойствам. Церий, впрочем, можно без особого труда выделить в чистом виде. За границей он добывается по преимуществу из минерала монацита, который встречается в больших количествах в прибрежных песках океанов. Например, в Бразилии, Индии и на Цейлоне.

Церий уже давно применяется в промышленности для изготовления колпачков к ауэровским горелкам, о чем упомянул и Макшеев. Помните? Впрочем, теперь эта область применения сокращается. Зато фосфористые его соли стали добавлять в прожекторные угли — для яркости.

А вот помните кремни для зажигалок, которые в начале революции были в большом ходу? Эти кремни — не что иное, как сплав железа с небольшим количеством церия.

— А у нас есть эти самые монациты? — спросил Ткеша.

— Есть кое–где. Но у нас есть и более ценные минералы. Я говорю о лопаритах и ловчоритах. На севере европейской части Союза они имеются в громадных количествах. В них содержится много редких земель, а следовательно и церия. Мы обладаем безусловно первыми в мире запасами этого элемента.

Перед уходом профессор зашел зачем‑то в столовую. Ваня сидел за столом и делал вид, что учится. На самом деле мысли его были далеки от учения. Профессор словно угадал настроение Вани.