Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 4 Страница 2

Потому что в действиях Хоро чувствовалось стремление помириться.

Хотя солнце уже висело в небе довольно высоко и утренний воздух был не столь нестерпимо холоден, как прежде, с каждым выдохом Лоуренса изо рта его вырывалось густое облачко пара.

Лоуренс твердил себе, что впредь должен быть осторожнее, чтобы невзначай не придавить хвост Хоро вновь; однако соблазн погреться о теплый хвост в лютую зиму был слишком силен.

Если бы в небесах действительно обитал Единый бог, Лоуренс обязательно спросил бы у него: «Что мне делать?»

С таким вот настроением и прошла утренняя часть их странствия; впрочем, завершилась она быстрее, чем Лоуренс и Хоро ожидали.

Поскольку дорога, по которой они ехали, была совершено пустынна, Лоуренс считал, что ехать предстоит еще далеко. Однако, когда они поднялись на небольшой холм, их взору неожиданно предстал городок.

Лоуренс в этих краях никогда прежде не бывал и потому понятия не имел о здешних делах.

Место, где они с Хоро сейчас находились, располагалось немного к востоку от срединной части королевства Проания, где бок о бок сосуществовали язычники и приверженцы Церкви. Лоуренсу ничего не было известно о том, какова стратегическая ценность этих земель; но он точно знал, что торговцу в этих местах делать было нечего.

Несмотря на это знание, Лоуренс все же сюда приехал. Сделал он это ради Хоро, которая по-прежнему дьяволенком спала на его бедре.

Вместе с Хоро он путешествовал для того, чтобы отвезти ее на родину.

Однако с тех пор, как Хоро покинула свой родной город, минуло уже несколько сотен лет. Время изрядно затуманило в ее памяти путь к родному городу и даже его местонахождение. Кроме того, за столь долгое время все в мире могло много раз поменяться. Поэтому Хоро жадно ловила все свидетельства, и устные, и письменные, о своей родине.

Даже после того, как она узнала о существовании легенды, согласно которой город Йойтсу был давным-давно разрушен.

Именно поэтому, когда Лоуренс и Хоро посетили языческий город Кумерсон (откуда они и отбыли шесть дней назад), они познакомились с местной обитательницей Дианой, которая страстно увлекалась собиранием древних легенд, и спросили, не известно ли ей что-нибудь про Йойтсу. Диана же сообщила им о некоем монахе, который собирал легенды о различных языческих божествах.

Если верить ее словам, этот монах жил в монастыре где-то вдали от городов, и как добраться до этого монастыря, знал лишь один священник в городке Терео.

Но и путь в Терео тоже был мало кому известен, и потому Лоуренсу с Хоро пришлось сперва направиться в город Энберл, чтобы там уже вызнать дорогу.

И вот наконец путешественники достигли Энберла.

- Хочу сладкого хлеба.

Это были первые слова, вырвавшиеся изо рта Хоро, когда она проснулась и медленно подняла голову перед самыми городскими воротами.

- И не просто сладкого хлеба, а пшеничного хочу.

Как всегда, она требовала чего-то дорогого.

Впрочем, Лоуренс не имел права отказать.

Не зная, в каких продуктах нуждаются здешние края, Лоуренс, прежде чем сюда направиться, купил в Кумерсоне немного пшеничной муки – купил у торговца пшеницей Марка, который ему очень сильно помог. Однако во время путешествия в пищу шел черный и горчащий ржаной хлеб. Это тоже послужило одной из причин постоянного нытья и брюзжания Хоро в эти шесть дней.

При мысли о превосходном, мягком пшеничном хлебе, покупки которого требовала Хоро, Лоуренса охватило уныние.

- Нам сперва придется продать свои товары, только потом сможем что-то купить.

- Отлично, с этой оговоркой – я согласна.

Вообще говоря, именно Хоро некогда упросила Лоуренса взять ее с собой в странствие; сейчас, однако, Лоуренс ощущал себя кем-то вроде ее слуги.

Хоро явно угадала мысли Лоуренса. Виляя хвостом под своим длиннополым плащом, она лукаво произнесла:

- Мой прекрасный хвост был придавлен твоей грубой ногой. Если мои ножки не придавят тебя в ответ, как же мне будет обидно.

Лоуренс ожидал, что Хоро будет ворчать на него еще некоторое время, но, судя по всему, ее гнев уже более-менее улегся.

Издав тихий вздох облегчения, Лоуренс направил повозку в сторону лавки торговца мукой.

Энберл, хоть и лежал вдали от крупных городов, был, похоже, местным торговым центром; поэтому здесь было довольно шумно.

Судя по всему, то, что Лоуренсу и Хоро на пути сюда встретилось так мало людей, было простым совпадением.

В центральной части Энберла повсюду, куда ни кинь взгляд, можно было увидеть зерно, овощи, животных – все, что доставлялось из близлежащих деревень. Продавцы и покупатели запрудили улицы настолько, что и капле воды не удалось бы просочиться.

На главную площадь города выходил фасад большой церкви. Двери церкви были распахнуты; через эти двери лился сплошной поток людей. Желающие помолиться или принять участие в церковной службе постоянно входили в церковь или выходили из нее.

Словом, Энберл ничем не отличался от множества мелких городков в самых разных краях.

Поинтересовавшись у входа в город, Лоуренс выяснил, что самой большой в Энберле лавкой, торгующей мукой, была Гильдия Риендо.

Всего лишь обычная лавка, она именовалась «гильдией», судя по всему, для возвышения над соседями. Лоуренс не удержался от мысли, что такое вполне в стиле неотесанных селян.

Однако, найдя Гильдию Риендо в северной части площади близ чистой и ровной главной улицы, Лоуренс обнаружил широкий фасад и впечатляющих размеров погрузочную площадку. Пожалуй, желание владельца поддерживать высокую репутацию можно было понять.

В Кумерсоне Лоуренс приобрел пшеницы приблизительно на три сотни серебряных монет Тренни. Примерно половина этой пшеницы была аккуратно смолота в муку, а вторая лишь обмолочена.

Поскольку в холодном климате пшеница росла плохо, в северных краях она стоила дорого, и чем дальше на север, тем дороже.

Однако если бродячему торговцу не повезет и он в пути попадет под многодневный дождь, его пшеница быстро сгниет. И, что еще важнее, пшеница была слишком дорога, чтобы хлеб из нее ели каждый день, поэтому на нее было трудно находить покупателей.

То, что Лоуренс отправился из Кумерсона с повозкой, полной пшеницы, было вызвано исключительно его убеждением торговца, что «ни к чему разъезжать в пустой повозке».

Другой причиной послужило то, что Лоуренс, получив в Кумерсоне хорошую прибыль, решил не очень цепляться за деньги.

Кроме того, Лоуренс думал, что в городке такого размера, как Энберл, наверняка найдутся богатые аристократы или церковники, так что торговец мукой, скорее всего, выразит желание приобрести его пшеницу.