Арне Фальк-Рённе - Слева по борту-рай Страница 23

В повседневной жизни здесь распространено и другое выражение, свидетельствующее о свободных нравах полинезийцев, но, полагаю, в Скандинавии оно вряд ли могло бы привиться. Мне не раз случалось видеть, как Салоте, пританцовывая, спускается по садовой дорожке к дому и что есть мочи выкрикивает одно слово: «навенаве».

Первое время мне казалось, что она зовет ребенка или собаку, но, как выяснилось, я был очень далек от истины. Слово «навенаве», распространенное на Таити, обозначает «желание», и тот, кто его произносит, тем самым говорит о своем желании устроить небольшую вечеринку (разумеется, с выпивкой), которая заканчивается любовными играми участников.

Один из траков, который курсирует между Пойнт-Венусом и Папеэте, так и называется «Навенаве». Одна почтенная американка как-то попала впросак, когда носилась впопыхах по улице Перно и спрашивала, где найти «Навенаве».

Это слово совершенно лишено того романтического налета, который может остаться у читателя после чтения книг Пьера Лота и других авторов о Южных морях. Однажды я сидел и читал «Ноа Ноа» Гогена, когда в комнату вошел Тахиатуа и спросил, не хочу ли я отправиться в лагуну на рыбалку. Взглянув на название книги, он поинтересовался, не мастер ли я по газу и водопроводу.

— Разве книга, которую ты читаешь, не про то, как устанавливать белые чаши с ручками, чтобы напускать воду, какие имеются в гостинцах в Папеэте?

Выясняется, что слово «ноа ноа» означает не только «прекрасный запах», оно употребляется и для обозначения мест, где поток воды используется для удаления нечистот. По мнению Тахиатуа, книги под названием «Краны и ручки» встречаются не каждый день.

Глава четвертая

— Здесь находился баркас, а вон там пещера, где Уильям Блай, положив рядом с собой эспадрон, делал записи в вахтенном журнале. Часть спутников расположилась вокруг него, другие же находились возле баркаса, который стоял на воде метрах в двух от пещеры, кормой к берегу. Нападение произошло вечером.

Господин Килимаси из Нукуалофа и я находимся на вулканическом острове Тофуа в архипелаге Тонга, как раз на том месте, где туземцы напали на капитана Блая и его людей. На камнях, которые я могу легко перекатить ногами, был убит старшина Джон Нортон.

Сегодня Тофуа — пустынный остров. Вулкан неоднократно давал о себе знать, поэтому правительница архипелага, королева Салоте, обитающая в старой деревянной вилле в столице Нукуалофа («Место любви»), переселила жителей на другие острова. Но во времена Блая остров Тофуа был известен как место, где жили воинственно настроенные вожди, враждовавшие с правящим королевским родом в Тонгатапу — там предки королевы Салоте держали в своих руках власть с тех же времен, когда Горм Старый правил Данией.

За минувшие полтора с лишним столетия в адрес Уильяма Блая сказано немало резких слов, но бóльшая часть из них высосана из пальца. Да, он прибегал к телесным наказаниям, но далеко не в такой степени, как многие другие капитаны в его время. Да, он был суровым командиром корабля, но он заботился и о здоровье своей команды; на «Баунти», например, никто из моряков не заболел бери-бери. Как мы уже писали, когда судно боролось со штормом и встречным течением к югу от мыса Горн, он предоставил свою каюту рядовым матросам. Со связанными за спиной руками и направленным в живот стволом мушкета Блай стоял перед Флетчером Крисченом и пытался образумить главаря мятежников. Он унижался перед ним, клятвенно обещал ни словом не обмолвиться о бунте, если бунтовщики вновь подчинятся его власти. Некоторые авторы называли Блая трусом, но именно в трусости его упрекнуть нельзя. Он убедительно доказал это, проведя утлый, готовый в любой момент затонуть баркас с двумя десятками моряков на борту 3500 морских миль по незнакомому океану среди множества островов, населенных кровожадными племенами… Это ли не подвиг, какими не очень богата история мореплавания?

В предыдущей главе рассказывалось о пребывании мятежников на Таити. Я прошу читателя по ходу дальнейшего изложения на время отвлечься от хронологии. Мы вновь находимся вблизи острова Тофуа. Сейчас 28 апреля 1789 года. На баркасе, как нам уже известно, 19 человек; длина его 7 метров, осадка не превышает 85 сантиметров. Еще до того, как корабль «Баунти» скрылся из виду и мятежники прокричали «Ура Таити!», лоялисты поняли всю безвыходность своего положения. Они сидят, тесно прижавшись друг к другу (кое-кто даже улегся поперек сидящих), со всем своим скарбом. Между тем от поверхности воды их отделяют каких-нибудь 20 сантиметров. Шесть весел опущены в воду, одно из них наткнулось на акулу. Малейшее волнение на поверхности моря, малейшее движение среди сидящих — и баркас мигом пойдет ко дну (Fig_7.jpg).

Они плывут по самому большому в мире океану, еще почти не исследованному. По опыту других английских судов моряки знали, что многие жестокие племена проявляют «дружелюбие» лишь в тех случаях, если у гостей имеются заряженные ружья. Они же были вооружены всего четырьмя эспадронами — короткими, широкими саблями, которые вряд ли могли противостоять боевым дубинкам и копьям островитян.

От ближайшего невраждебного острова Таити лоялистов отделяло расстояние в тысячу километров к востоку, но течение идет им навстречу, и плыть в том направлении невозможно. Более чем в трех тысячах морских милях к востоку простираются берега незнакомого континента. Географы того времени называли его Новой Голландией; сегодня он известен под названием Австралия. Блай, конечно, знает, что несколько лет назад английское правительство направило экспедицию к южному побережью Новой Голландии, чтобы основать там колонию, но ему неизвестно, насколько удалось это предприятие, а потому он не решается рассчитывать на колонию. Единственным местом, где почти с уверенностью можно было надеяться на помощь и на место в корабле для возвращения в Европу, оставались голландские поселения на острове Тимор в Ост-Индии, находящиеся приблизительно в 3500 морских милях пути.

В первую же ночь в открытом море Блай продумывает все возможности. Ему предстоит бороться с четырьмя противниками: местными жителями, морской стихией, солнцем и ветром. К счастью, гардемарину Хеллету удалось незаметно захватить с собой книгу по навигации с таблицами для определения широты и долготы; книга сослужила большую службу капитану, в распоряжении которого имелись компас, секстант[17] и октант[18]. Таким образом, о навигационной стороне дела, несмотря на отсутствие морской карты, можно было не беспокоиться. Однако запасы провианта и воды настолько скудны, что для их пополнения придется высаживаться на берег. На долю Блая и других лоялистов было выделено 150 фунтов сухарей, 16 кусков свинины, 6 литров рома, 6 бутылок вина и 125 литров пресной воды.