Эрл Гарднер - Дело о золотых рыбках Страница 28

– Я спрашиваю о другом.

– Лейтенант, вы прервали Деллу, – вмешался в разговор Мейсон. – Быть может, она сообщила бы вам именно то, что вам нужно.

– Если бы я не прервал ее, она рассуждала бы о привычках Салли Мэдисон до самого полудня. Повторяю вопрос, мисс Стрит, заметили ли вы нечто странное в поведении Салли Мэдисон, признавалась ли она вам в чем-либо?

– Лейтенант, позвольте напомнить вам, – сказал Мейсон, – что вся информация, полученная от Салли Мэдисон как потенциальной клиентки, является строго конфиденциальной. Мисс Стрит, как моя секретарша, не может ее разглашать.

– Правила мне известны, – согласился Трэгг. – Они касаются информации, сообщенной в связи с делом, по которому Салли Мэдисон консультировалась с вами. Насколько мне известно, дело касается исключительно ее права на часть наследства Харрингтона Фолкнера. Я же спрашиваю только, заметила ли мисс Стрит, что Салли Мэдисон ведет себя странно. Да или нет?

– Но, господин лейтенант, я знакома с девушкой всего два дня, и не знаю, какое поведение можно считать обычным для нее. Поэтому, когда вы спрашиваете, странно ли вела себя Салли Мэдисон, мне трудно...

– Все эти отговорки заставляют меня прийти к вполне определенному выводу, – прервал ее Трэгг. – Мисс Стрит, почему мистер Мейсон приехал к вам в отель в пять часов утра?

– В пять часов? – всем своим видом Делла Стрит выражала удивление. Я не смотрела на часы, господин лейтенант. Я только...

– Не сомневаюсь, лейтенант, – вмешался Мейсон, – изучение записей в журнале отеля «Келлинджер» окажется весьма полезным.

– Вы постоянно подсказываете мисс Стрит, что она не должна скрывать информацию, которую я легко могу получить, переговорив со служащим отеля. Я еще раз спрашиваю, не заметили ли вы чего-нибудь странного в поведении Салли Мэдисон, в ее внешнем виде? Как она была одета, что держала в руках, что делала, что говорила?

– Лейтенант, я уверен, что если бы мисс Стрит заметила нечто, показавшееся ей достаточно важным, она бы несомненно сообщила об этом мне. Можете задавать вопросы мне.

– Нет, не хочу. Я спрашиваю мисс Стрит. Почему вы позвонили мистеру Мейсону и попросили его приехать в отель?

Взгляд Деллы Стрит стал жестким и дерзким.

– Вас это не касается! – выпалила она.

– Вы уверены?

– Да.

– Понимаете, мисс Стрит, меня касается многое, особенно, если речь идет об убийстве.

Делла Стрит плотно сжала губы.

– Ну, хорошо, – сказал вдруг Трэгг. – Вы неплохо тянули время и пытались выведать, что именно мне известно. Я почти уверен, что вы обладаете нужной мне информацией. Мистер Мейсон очень кстати подметил, что я только двумя способами мог получить сообщение о вас. Первый: мне доложили о вызове в отель патрульные полицейские, и я объезжал район в надежде найти вас. Второй: я нашел Салли Мэдисон и уже допросил ее. Вы тянули время, надеясь, что верна первая догадка, и ошибались. Я действительно получил сообщение о вызове полиции в отель. Я не спал всю ночь, надеясь на счастливый случай. Я немедленно выехал сюда и встретил на улице Салли Мэдисон. В ее сумочке я обнаружил две тысячи долларов, происхождение которых она никак не могла объяснить. Там же лежал револьвер тридцать восьмого калибра, из которого совсем недавно стреляли, и который был весьма похож на орудие убийства Харрингтона Фолкнера. Итак, дорогие Перри Мейсон и Делла Стрит, если я докажу, что вы знали о содержимом сумочки, то обвиню вас в соучастии после события преступления. Я предоставил вам возможность сообщить мне важную информацию, связанную с убийством Харрингтона Фолкнера. Вы решили не делать этого. Мейсон, я просто распну вас, если сумею доказать, что вы знали о том, что револьвер лежал в сумочке Салли Мэдисон.

Лейтенант Трэгг резко поднялся из-за стола и сказал озадаченному официанту:

– Яичницы не надо. Я желаю расплатиться.

Трэгг бросил деньги на стойку и вышел.

Делла Стрит посмотрела на Мейсона встревоженным взглядом.

– Шеф! Я должна была сказать ему. Как скверно все получилось.

Лицо Мейсона, казалось, было высечено из камня.

– Успокойся. Мы сделали свой выбор и проиграли. Начнем все сначала. Сегодня, видимо, не самый удачный для нас день. Мы оба здорово влипли.

11

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк собрались в кабинете адвоката.

Мейсон закончил рассказ о событиях последних нескольких часов и сказал:

– Теперь ты сам видишь, Пол, какие нам грозят неприятности.

Пол Дрейк тихо свистнул.

– Мягко сказано – неприятности. Почему ты не бросил эту девчонку и не заявил в полицию, как только увидел револьвер?

– Я боялся, что мне все равно не поверят. Кроме того мне не хотелось бросать Салли волкам на съедение, не разобравшись в чем дело. Я хотел выслушать ее. Если хочешь знать, я надеялся, что нам легко удастся выбраться из этого опасного положения.

– Игра могла оказаться бы неплохой, – кивнул Дрейк, – если бы ты не проигрывал при каждом броске кости.

– Ты прав, – согласился Мейсон.

– Как будут развиваться события на твой взгляд? – спросил Дрейк.

– Если полиции удастся доказать участие Салли Мэдисон в убийстве, нам несдобровать. Если нет, нам, вероятно, удастся выскользнуть. Кстати, Пол, что тебе удалось узнать об убийстве?

– Официально детали следствия содержатся в тайне, но мне удалось выяснить, что медэксперт совершил непростительную ошибку. На место преступления выезжал совсем зеленый коронер, а сержант Дорсет помог только все еще больше запутать. Полиция определила время смерти, но хирург, производивший вскрытие, по халатности, лишил полицию безупречного дела.

– Прекрасно.

– Перри, есть еще новости, которым ты обрадуешься меньше.

– Стреляй!

– Этот парень, который работает в зоомагазине, Том Гридли, похоже приезжал к убитому и получил чек на тысячу долларов. Скорее всего, этот чек был последним, выписанным Фолкнером.

– Как полиция это выяснила?

– На полу валялась чековая книжка. Корешок последнего чека был частично заполнен. Чек был выписан на тысячу долларов, и Фолкнер как раз заполнял корешок, когда его рука вдруг перестала писать. Он успел написать имя «Том» и три буквы "Г", "р" и "и". Судя по всему, он намеревался написать «Том Гридли». Рядом на полу валялась авторучка.

– Что сказал об этом Том Гридли? – спросил Мейсон после некоторого раздумья.

– Никто не знает. Полиция накинулась на него, как только был обнаружен корешок чека. С тех пор его никто не видел.

– В какое время, по мнению полиции, было совершено убийство?

– Около восьми пятнадцати вечера. Скажем между восемью пятнадцатью и восемью тридцатью. Фолкнер должен был отправиться на встречу коллекционеров рыбок. Прийти туда он должен был в восемь тридцать. Примерно в восемь десять он позвонил и сказал, что задерживается из-за деловой встречи, которая отняла больше времени, чем он рассчитывал. Он сказал также, что сейчас бреется, потом собирается принять горячую ванну. Предупредил, что опоздает на несколько минут, и что вынужден будет уйти где-то в девять тридцать, так как на этот час у него назначена еще одна деловая встреча. Потом, в середине разговора, он сказал вдруг кому-то, видимо вошедшему в комнату: «Вы как здесь оказались? Когда вы мне понадобитесь, я сам пошлю за вами!» Человек, с которым Фолкнер разговаривал по телефону, слышал чьи-то голоса, потом Фолкнер произнес рассерженно: «Я ничего не собираюсь обсуждать сегодня. Убирайтесь, или я выкину вас из дома! Ну хорошо же!», – и бросил трубку, не закончив разговор.