Джеймс Кервуд - Северный цветок Страница 29

— Мсье Филипп… — начала она дрожащим голосом, — неужели правда все то, что вы сейчас сказали?

— Конечно, правда! В противном случае я не написал бы вам письма.

Он так близко наклонился к ней, что почти коснулся ее лица.

— По совершенно случайному стечению обстоятельств я за несколько минут до встречи с вами на скале прошел мимо старинного кладбища, где покоились трупы людей, умерших почти два столетия назад.

Филипп не мог уже больше владеть собой и совершенно забыл, что их лодка лежит совершенно недвижно среди камышей, и что они решили высадиться на берег. Голосом, дрожащим от страсти, волнения и желания во что бы то ни стало добиться ее доверия, он подробно и чистосердечно рассказал про все то, что случилось накануне на скале. Он повторил инструкции, данные ему Пьером, описал его ужас при мысли о судьбе, которая могла постичь дорогую сестру Жанну, но умолчал об одном: не упомянул имени лорда Фитцхьюга Ли.

Жанна слушала его, не говоря ни слова. Она держалась прямо, как стебель дикого риса, среди которого застряла лодка. Ее темные глаза ни на миг не отрывались от лица Филиппа и, казалось, еще больше темнели по мере приближения рассказа к концу.

— Я надеюсь, что судьба вознаградит вас за все то, что вы сделали! — сказала она, наконец, и задрожала от волнения. — Вы — храбрый, отважный человек, мсье Филипп — именно такой человек, о котором я мечтала всю жизнь!

У него захватило дух от восторга, но, тем не менее, он сказал с внешним спокойствием:

— Ничего особенного я, в конце концов, не сделал. Я не сомневаюсь, что Пьер на моем месте сделал бы то же самое. Но, все же, если вы находите, что я достоин некоторой награды за эту мелочь, что я сделал для вас до сих пор, то я попросил бы вас — а кстати и Пьера! — об одном: относиться ко мне с большим доверием. У меня есть известные причины просить вас об этом, и я надеюсь, что вы поймете меня, если я посвящу вас в них.

— До сих пор я еще не совсем понимаю вас! — ответила Жанна тем же низким, напряженным голосом. — Вы должны дать мне дополнительные сведения. Я знаю только, что вы боролись на скале за жизнь Пьера и тем самым спасли меня лично. Во всяком случае, мы обязаны вам жизнью. — Она подалась к нему поближе и сказала мягче прежнего: — Я вполне понимаю вас, мсье Филипп, но ровно ничего не могу ни сказать, ни объяснить вам.

— Вы предпочитаете, чтобы это, вместо вас, сделал Пьер! — спросил он с легкой обидой в голосе. В таком случае, простите за беспокойство!

— Нет! Нет! Я не хочу, чтобы вы так думали! — живо возразила она. — Я хотела и хочу сказать, что вы лично знаете во всей этой истории столько же, сколько и я! А быть может, и больше!

Она была так взволнована, что против воли всхлипнула, но тотчас же овладела собой и по-прежнему пристально посмотрела на Филиппа.

— Собственно говоря, мы по моей прихоти вдруг поехали в Черчилл, — продолжала она прежде, чем Филипп нашел реплику. — Только один Пьер знает, почему мы все время проживаем на родине и только единственный раз выехали в Черчилл. Вы говорите о готовящемся нападении на промыслы, но позвольте вас уверить, что я лично не имею никакого понятия об этом и не знаю причин готовящегося нападения. Я могу только догадываться…

— А именно?

Но Жанна уже замолчала и лишь через пару минут почти спокойно сказала:

— Когда мы прибудем в Божий Форт, мой отец расскажет вам все!

И вдруг с прежней порывистостью она протянула ему обе руки.

— Если бы вы только знали, как я благодарна вам! — восторженно произнесла она.

На минуту Филипп удержал ее руки и почувствовал, как они дрожат. Ему показалось, что в глазах девушки накапливаются слезы.

— Видите ли, — сказал он, радостно замирая от нежного пожатия ее пальцев, — обстоятельства сложились так странно, что у меня почему-то есть некоторая уверенность в том, что вы и Пьер можете помочь мне в одном чрезвычайно важном деле. Я разыскиваю одного человека, и после того, что произошло вчера вечером на скале, и после слов вашего брата я думаю…

Он остановился. Жанна мягко освободила свои руки.

— Я думаю, что Пьер знает этого человека! — закончил он. — Я ищу лорда Фитцхьюга Ли!

Жанна ровно ничем не показала, что она слышала когда-либо это имя. Вопросительное выражение ее глаз осталось таким же.

— В Божьем Форте мы не слышали такого имени! — произнесла она.

— Я думаю, что этот Божий Форт — чудеснейшее в мире местечко! — сказал он после того, как пригнал лодку к берегу, сам выскочил на сушу и помог выйти Жанне. — Надо вам знать, что вы возбудили во мне чувство, о присутствии которого я до сих пор и не догадывался: я сделался страшно любопытным!

— Вы правы! — подтвердила Жанна. — Это, действительно, чудесное место, но каким образом вы догадались?

— Благодаря вам! — воскликнул Филипп и рассмеялся. — Вы знаете, мне начинает казаться, что вам доставляет особое удовольствие злить меня и, что называется, немного дурачить!

Он нашел очень уютное место на берегу, растянул медвежью шкуру, усадил Жанну и начал собирать сухой камыш и дрова для костра.

— Я почти уверен, что это именно так, как я только что сказал!

С этими словами он чиркнул спичкой и зажег камыш, который тотчас же отбросил яркие блики на его лицо.

Жанна воскликнула:

— Господи боже мой, ведь вы ранены! У вас все лицо в крови!

Филипп рассмеялся.

— Я и забыл про это! Не беда: сейчас помою лицо!

Он вошел в воду и начал тщательно тереть лицо. Когда он вернулся, Жанна еще внимательнее прежнего стала вглядываться в него. Огонь ярко освещал ее. Она собрала волосы в тяжелый жгут, спадавший на плечи. Филиппу она показалась еще прекраснее, чем в первую ночь встречи на скале. Одета она была так же, как и тогда, но он сразу же обратил внимание на то, что кружевная лента» на ее стройной шее изорвана и что на короткой кожаной юбочке кое-где видны следы засохшей грязи. У него дико заколотилось сердце при этих явных признаках жестокого обращения с ней, но он совсем потерял голову, когда подошел поближе и увидел свежую ссадину на ее лбу, под самыми волосами.

— Они ударили вас? — глухо спросил он.

В ожидании ответа он стоял с туго сжатыми кулаками, но она успокоила его улыбкой.

— Я сама виновата! — сказала она. — Я думаю, что им пришлось немало повозиться со мной!

Она весело рассмеялась при виде свирепого выражения лица Филиппа. И смех ее был так сладок и нежен, что молодой человек немедленно разжал кулаки и сам рассмеялся.

— Ну, а теперь помогите мне, — мы позавтракаем! — весело воскликнул он.

— В этом узле, мсье Филипп, вы найдете все, что вам угодно: и котелки, и горшки, и кофе, и всякую всячину.