Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 2 Страница 31

- Конечно, пришел бы.

Хоро ухмыльнулась и встала.

- Хотя на самом-то деле тогда я выручила тебя.

Лоуренс снова попался.

Он спустился по ступеням, отведя взгляд. Довольно и немного злорадно смеясь, Хоро обхватила его правую руку и сказала:

- Уж не знаю, какие именно «выгоды» ты собираешься получить, но я совершенно не против вложений.

- ...Так ты все слышала, э?

- Эта очаровательная пара ушек, которая у меня есть, прекрасно слышит даже, как ты хмуришь брови. О, кстати, ты предпочитаешь светлые волосы, да?

Последние слова Хоро никак не были связаны с разговором и стали для Лоуренса полной неожиданностью. Но, прежде чем он успел произнести хотя бы «э...», Хоро продолжила.

- А может, тебе нравятся костлявые женщины? Или ты испытываешь особые чувства к тем, кто изнурен трудами и заботами? Или у тебя просто слабость к пастухам?

Хоро швыряла в Лоуренса вопрос за вопросом; у него было ощущение, как будто он стоит на подвесном мосту, у которого один за другим перерезают канаты. Он в панике взглянул на Хоро и увидел, что она не перестает улыбаться.

Ее улыбка – вот что было самое пугающее.

- Да подожди же, все, что говорил Якоб, - это он просто так здоровался. Он обожает говорить подобные вещи при каждом удобном случае. Я вовсе ничего такого не чувствую.

- Правда?

Взгляд Хоро без всяких слов говорил: «И только попробуй солгать».

Лоуренс мог лишь ответить честно.

- Я действительно считаю, что Нора привлекательная... более или менее. И беседовать с ней... э... тоже весьма приятно. Но это совершенно не значит, что я плохо думаю о тебе, или что в тебе есть что-то плохое... ну, я так совершенно не думаю.

Лоуренс ужасно стеснялся это все говорить и, пока говорил, не смел поднять на Хоро глаза. С самого своего рождения по сегодняшний день ни разу ему не приходилось произносить подобных слов.

Однако с огромным трудом Лоуренс все же закончил то, что пытался выговорить. Затем он сделал глубокий вдох и, более-менее успокоившись, украдкой взглянул на Хоро.

Хоро смотрела прямо на него, и на лице ее было написано удивление.

- Я всего лишь хотела тебя чуть-чуть поддразнить...

При этих словах от прилива стыда и гнева Лоуренс чуть не взорвался в припадке бешенства. Однако затем на лице Хоро появилась счастливая улыбка, и вся скопившаяся в нем злость испарилась мгновенно.

- Я не ожидала, что ты так откровенно ответишь. Я... я так счастлива.

Хоро склонила голову и с силой обняла руку Лоуренса.

Для Лоуренса происходящее совершенно не походило на переговоры торговцев, которые вечно пытаются обхитрить друг друга; скорее это позволяло двоим понять, насколько они сблизились.

Почти бессознательно, не обращая внимания на взгляды прохожих, Лоуренс попытался положить левую руку Хоро на спину. Однако обнял он лишь воздух.

Потому что Хоро без единого звука внезапно отодвинулась в сторону.

- Только самцы всегда такие, со своими сладкими речами.

Хоро смотрела печально; ее явно грыз страх. Как бы медленно ни соображал Лоуренс, даже он мог легко понять, что у нее на душе. Хоро злилась на кого-то, кто в прошлом надавал ей пустых обещаний, а затем нарушил их и тем причинил ей боль.

Лоуренс, однако, был торговцем, он привык держать слово.

- Поэтому докажи мне это чем-нибудь конкретным. Я слышала, что рыцари в знак своей искренности отдают свой щит и меч. Что ты сделаешь, чтобы доказать, что ты искренен?

Лоуренс тоже слышал, что рыцари, клянясь кому-то в верности, передают ему щит и меч, ибо щит и меч являют собой саму душу рыцаря.

А что являет собой душу торговца? Можно даже и не спрашивать: конечно, это деньги.

Однако вручи он Хоро хоть целую суму золота, она наверняка лишь разочарованно поморщится.

Таким образом, от Лоуренса требовалось найти что-то, что доставит Хоро удовольствие и при этом может быть куплено за деньги, душу торговца; таким образом, не постеснявшись потратить на нее деньги, он докажет свою искренность.

Ответ явился Лоуренсу мгновенно: персики в меду, лучшее лакомство.

- Понял. Позволь мне доказать, что я не тот человек, что бросает слова на ветер.

Во взгляде Хоро все еще оставалась тень сомнения, но она явно была уже вся в предвкушении. Если только Лоуренс был в силах сделать что-то, чтобы удовлетворить огонь предвкушения, горящий в этих янтарных с красноватым отливом глазах, - немножко персиков в меду были совсем небольшой платой.

Выпятив грудь, Лоуренс заявил:

- Я куплю тебе персиков в...

Он оборвал фразу на середине, заметив, что что-то не в порядке. А именно – не в порядке косынка у Хоро на голове.

Услышав, что Лоуренс замолчал, Хоро склонила голову чуть набок.

Затем с негромким «ах!» она поспешно прикрыла голову руками.

- Ты... не может быть, ты...

- Ч-то? Что такое? Что ты хотел сказать, что ты мне купишь?

В такой момент она все же смогла сказать это – ее коварством можно было лишь восхититься. Однако Лоуренс не мог просто взять и отшутиться.

Косынка на голове Хоро вела себя очень подозрительно. Уши под ней возбужденно дрожали, и означало это только одно –

Все это Хоро затеяла специально.

- Ты слышала когда-нибудь, что есть вещи, которые можно делать, а есть вещи, которые нельзя?!

Поняв, что ее план раскрыт, Хоро упрямо надула губы и метнула на Лоуренса пронзительный взгляд.

- Разве не ты просил, чтобы я вела себя очаровательно, когда хочу от тебя чего-то?

Сперва Лоуренс не понял, о чем это она, но потом вспомнил их разговор, когда они только приехали в Поросон, и устало возвел очи горе.

- Я имел в виду, чтобы ты вежливо попросила, если хочешь что-то купить, а вовсе не вынуждала меня покупать своими трюками!

- Но разве сейчас я была не очаровательна?

Для Лоуренса было невыносимо осознавать, что ответить ему совершенно нечем; но еще более невыносимо было то, что при взгляде на беззаботно смеющуюся Хоро он совершенно не мог на нее злиться.

- Но ты во много раз очаровательнее, чем я. Глядеть на то, как ты реагируешь, куда трогательнее, чем если бы мой план сработал.

Не желая более смотреть на Хоро, Лоуренс быстрым шагом двинулся прочь.

Хоро тут же его догнала, не переставая смеяться.

- Ты, ну не злись, мм?

Лоуренс посмотрел на Хоро взглядом, в котором ясно читалось: «А кто, по-твоему, меня рассердил, а?» Хоро же продолжала смеяться без остановки.

- Я ведь правду сказала, что я счастлива. Ну, все еще злишься?

Улыбающееся лицо Хоро выглядело прекрасно в обрамлении колышущихся на ветру длинных русых волос. Лицо Лоуренса дернулось.