Эдуард Байков - Подлунные истории (сборник) Страница 44

Повзрослев, она постепенно забыла свои страхи и обиды, но боль не уходила, жила, оставаясь с ней, пылая притухшим пламенем в темных глубинах подсознания. Вначале она была жестоко обижена на отца, затем, повзрослев, стала понимать, что не только он виноват в том, что случилось, ее мать, доведшая отца до развода, – вот кто главный виновник. Она возненавидела ее, проклиная в душе, порою, следуя жестокой детской логике, желала своей матери смерти.

В конце концов, следуя какой-то непостижимой искаженной убежденности, она уверилась в том, что и сама – виновница произошедшего, что именно она спровоцировала уход своего отца. Может быть, в ней есть что-то, отпугивающее от нее мужчин? От таких мыслей она еще больше замыкалась, страшась своего одиночества. Внешне же другие дети воспринимали ее как холодную задаваку, пытались поддеть, оскорбить и унизить, тем самым укрепляя в ней неприязнь к людям. Подсознательная ненависть и агрессия – в особенности к мужчинам – росла с каждым годом как снежный ком, замораживая все ее чувства.

Окончив школу с золотой медалью, она оказалась в необычной для себя студенческой среде. Эта кипучая, задорная, веселая и легкомысленная жизнь поначалу увлекла, и потихоньку Рита даже начала оттаивать.

На втором курсе, на одной из дискотек, куда ее затащили подружки, бросив рассеянный взгляд в толпу кривляющейся и балдеющей молодежи, она внезапно вздрогнула, почувствовав, как сердце учащенно забилось и ухнуло куда-то вниз, дыхание перехватило, а ладони разом вспотели. Маргарита увидела Его. Высокий, стройный симпатичный шатен был удивительно похож на ее отца. Парень поймал на себе ее изумленный взгляд, брови его удивленно изогнулись, он улыбнулся и направился к ней.

Так они познакомились, а вскоре стали близки. Это был ее первый опыт любви. Прошло три месяца – в вихре чувств она ничего не замечала – и он ушел навсегда. Ее во второй раз предали. Других предают множество раз, и они, отбросив сантименты, спешат отплатить той же монетой. Рита была не из таких. Предательство со стороны любимого человека надолго погрузило ее в отчаяние. Снова душевная боль, горькие слезы, затравленность, самобичевание и ненависть к мужчинам, ненависть к людям, НЕНАВИСТЬ…

Она сумела пережить это, перебороть свою женскую, тоскующую по мужской любви сущность, свое агонизирующее самолюбие. Полностью переключилась на учебу. Так прошли годы.

Маргарита, окончив институт с «красным» дипломом, осталась работать на кафедре и поступила в аспирантуру. Мужчин она сторонилась, была погружена в чтение бесчисленных книг – учебников, методических пособий, научных работ, научно-популярных изданий, публицистики и беллетристики. Не принимала она лишь слащавые дамские романы и духовную литературу, справедливо полагая, что первые пишутся для многочисленной армии глупых сентиментальных «наседок», а вторые вызывали у нее скепсис и насмешки. Бог?! Где Он, да и нужны ли эти рассуждения вообще для здравомыслящего, современного человека? Ее не волновал вопрос – есть ли Всевышний и, если есть, то, что же Он собою представляет и действительно ли Он наш создатель.

Практические знания, мудрость, нравственность – эти области человеческой культуры волновали ее несравнимо больше, нежели досужие философские рассуждения о познании Абсолюта и бренности мира. Ее логический, прагматичный ум жаждал все более глубокого познания, пытаясь охватить своим вниманием все вокруг. В обществе таких же интеллектуалов она слыла за начитанную и самоуверенную барышню – молодую и не лишенную привлекательности. Получалось, что избегаемое ею мужское начало воплотилось в ней самой, сделавшись преобладающей чертой характера – эта ее неженская заумность, рациональная логика, первенствующая над чувственностью и подавляющая чувства.

И лишь в глубине ее продолжала тлеть иррациональная ненависть, ставшая теперь, в отличие от далеких детских лет, неосознанной, подавленной и вытесненной, но от этого не теряющая своей значимости, а, наоборот, еще более укрепляющаяся и набирающая силы.

В последнее время она не раз становилась свидетельницей несчастных случаев на дороге – на ее глазах гибли люди, превращались в калек. Почему ей так «везло» на подобные события – об этом она всерьез не задумывалась, списывая все на простую случайность. Ей бы насторожиться, поразмышлять о своей жизни, попытаться заглянуть себе в душу, по крайней мере, сходить за разъяснениями к психоаналитикам, кармапсихологам, экстрасенсам. Любой из них указал бы на столь явные «знаки судьбы», несущие определенную, важную для нее информацию о ней самой и ее личном будущем. Но она стала слишком практична и приземлена, чтобы обращать внимание на разные глупости, а уж тем более, чтобы просить помощи и совета у «шарлатанов, вытягивающих у недалеких людей деньги».

Стрельцова успешно училась в аспирантуре, когда на нее обрушился очередной удар – у матери обнаружили рак. Спасти обреченную женщину было невозможно, и Маргарита осталась одна. Только теперь она поняла, что все же любила ее. Любовь она заменяла чувством вины, которое проецировала на свою мать, никак не в силах понять и простить ее. Это чувство, вину за всю ту боль и огорчения, что она испытала в своей жизни, девушка проецировала и на мужчин, внешним безразличием прикрывая скрытую ненависть и подсознательную агрессию.

После смерти матери прошло два года, у Маргариты все было по-прежнему. Внешне, на людях – обычная жизнь провинциальной интеллектуалки. Внутри же ее существа подсознательно вызревал черный зловещий шар, набухающий и грозящий однажды взорваться, разнеся ее жизнь в клочья. Последние знаки, последние предупреждения – дальше все, тупик, конец, точка. Если человек глух и слеп, ничто его не спасет. И тогда остается лишь смерть как крайняя мера. Гибель тела – спасение души, очищение духа.

Был самый разгар весны. С невероятной быстротой таял, плавился под нахальными лучами окрепшего солнца потемневший от копоти снег, превращаясь в бойко журчащие ручейки. В такие деньки бывает столь радостно на душе, что хочется скинуть надоевшую теплую куртку и во весь голос запеть под аккомпанемент неустанной капели. Прохожие уже не так хмуры и озабочены, как в суровое зимнее время. У многих на лицах блуждают улыбки. Что ни говори – весна красна!

Маргарита ничего не замечала, она разучилась радоваться жизни, превратилась в ледышку, в застывший черный снег, не в силах растаять, отдаться на волю теплу и… спастись.

Этот день был особым и в то же время ничем не примечательным, как и все оставшиеся триста шестьдесят четыре дня в очередном году ее безрадостного существования. Она ушла с работы пораньше, нужно было готовиться к сдаче кандидатского минимума. Словно инородное тело безучастно прошла сквозь город, с его автобусами, прохожими, сверкающими на солнце лужами, детским смехом, уже теплым ветерком. Выполняя давно установившийся ритуал, как-то обречено вошла в подъезд, забрала почту, вызвала лифт и поднялась на свой этаж. Открыв дверь ключом, хотела войти, и тут страшный удар сзади швырнул ее внутрь. Пролетев вдоль коридора, она ударилась о выступ стены и рухнула на пол, на мгновение потеряв сознание.