Александр Мартынов - Работа на лето Страница 65

— Маршмарш!!! — раздался голос Димана, и отряд, на скаку вытягиваясь в колонну, начал выбираться из кольца пожара…

НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ.

— Одинокая птица, ты летишь высоко,В антрацитовом небе безумных ночей,Повергая в смятенье бродяг и собакКрасотой и размахом крылатых плечей.У тебя нет птенцов, у тебя нет гнезда,Тебя манит незримая миру звезда,И в глазах у тебя — неземная печаль…Ты сильная птица, но мне тебя жаль…

Надька молча слушала, как Генка поёт — ему наконец покорилась гитара, хотя Андрэ пару раз порывался поколотить своего незадачливого ученика и сто раз хотел всё бросить. Генка тоже замучился, но зато теперь он не нуждался в чужом аккомпанементе…

— Одинокая птица, ты летаешь высоко…И лишь безумец был способен так влюбиться!За тобою вверх подняться,За тобою вверх подняться,Чтобы вместе с тобой разбитьсяРазбиться с тобою вместе…

— Привет, Клир! — махнул рукой появившися около крыльца Нико.

Выглядел он неважно — глаза красные, вид засыпающий и расстроеннорастерзанный.

— Привет, жертва компьютера, — Генка приглушил струны, Надька недовольно завозилась.  — Ты чего тренировки забросил? Мои — ладно, как хочешь. Но ты ж вообще не ходишь!

— Ген, — печально сказал Нико, — хватит шутить… Диман не у вас?

— Неа, — Генка брякнул струнами:

— Чёрный ангел печали — давай отдохнём,Посидим у окна, помолчим в тишине…Что на небе такого, что стоит того,Чтобы рухнуть на камни тебе или мне?

— Ладно, пойду его искать, — сказал Нико. Генка кивнул:

— Одинокая птица, ты летаешь высоко…И лишь безумец был способен так влюбиться!За тобою вверх подняться,За тобою вверх подняться,Чтобы вместе с тобой разбитьсяРазбиться с тобою вместе…  

… Как уже упоминалось, Генка любил бывать в школе, потому что тут всегда было интересно. Где ещё можно посмотреть, как работает кузнецоружейник, создаётся первый образец собственного компьютера или девчонки танцуют народные танцы, а так же ещё кучу всего? Поэтому, если собственных дел не намечалось, а Надьку уводили в сторону её дела, Генка нередко шёл именно сюда.

Был жаркий летний полдень. Как всегда в это время село выглядело пустым — работы везде шли полным ходом. Генка не уставал поражаться, как упорно тут люди работают. И при том это не походило на муравьиноавтоматическое копошение гденибудь в Китае или Малазии. И никто ни на кого не стучал, если человек отлучился в туалет, как это принято в западных корпорациях. Генка хорошо понимал, что эти люди богаты. Чисто материально богаты, если уж мерить так. Но это богатство для них не главное. А главное…

— Ген, погоди!

Генка обернулся. Его нагоняли Диман и Нико. Нико что-то доказывал, Диман слушал, потом сказал:

— Вот что. Мне сейчас не до этого. Ты всё как следует проверь

Ещё раз, потому что мне, честно говоря…  — он замолчал, но Нико усмехнулся:

— Не веришь.

— Не то, чтобы не верю… Но ты мог ошибиться. Слишком уж невероятно.

— Я проверю, — кивнул Нико и, больше не добавив ни слова, пошёл к школе.

— Обиделся, — вслед ему грустно сказал Диман.

— О чём вы? — уточнил Генка.

— Да так…  — Диман поерошил волосы и сказал негромко: — Человек один… надёжный… сообщил, что сегодня ночью около его кафе остановится фура в Эстонию. Там везут троих детей. Прав ты был насчёт разделки…

— Что, будем брать? — деловито поинтересовался Генка. Диман кивнул:

— Ну а как же… Правда, — он нахмурился, — Резко что-то нехорошее чувствует. С утра меня разбудил, маму перепугал… Даже не брата прислал, а сам пришёл…

— Руны? — спросил Генка. Наверное, в его голосе прозвучала ирония, потому что Диман покачал головой:

— Ты зря смеёшься… Это серьёзно.

— Да я не над рунами смеюсь, а над нашим разговором, — ответил Генка.  — Всё равно же поедем, так что теперь?

— Ничего, — согласился Диман и вздохнул.  — А может, он и прав…

Мачо, правда, молчит, но я тоже иногда что-то такое чувствую… неконкретное, но опасное. Думаю, где-то мы всётаки наследили. Скорее всего, в Эстонии. И теперь под нас копают…

— Менты?

— Какие, к чёрту, менты… Тут или ФСБ, или…  — Диман не договорил.  — Но если ФСБ, то беспокоиться не надо, это дело похоронят потихоньку, люди везде есть… А вот если… так что, может, Нико и прав… но — Диман явно начал говорить сам с собой, и Генка прервал его:

— Я опять два ТТ возьму?..

… Внутри заведение было стилизовано под какуюнибудь таверну или харчевню, что-то вроде — в широком закопчёном камине горел огонь, в пазах стен, казавшихся выложенными из камня, торчали клочь «мха», потолка не было, а крышу поддерживали широкие стропила. Внутрь вели каменные ступени, в узкие окна с откинутыми ставнями светила луна. Широкие столы из грубых досок, такие же скамьи на мощных ножках… Генка с любопытством озирался, отметив, что остальные тут уже бывали. Они дружелюбно поприветствовали невысокого плотного хозяина, который предложил:

— Ну что, дежурный ужин?

— Давайте, — кивнул Диман, первым располагаясь за столом. Генка устроился рядом с ним — спиной к стене. Юрз и Мачо — напротив.  — Ну, тут и подождём. В окното всё видно. Как только подойдёт, сразу начинаем.

Разговор не начался — каждый думал о своём. Больше в заведении никого не было, и Генка подумал, что это и к лучшему — можно не опасаться свидетелей. От очага шёл излишний жар, Мальчишки расстегнули камуфляжи. Хозяин принёс большой поднос, на котором стояли общее блюдо с тушёным мясом и овощами, тарелка с хлебом, кружки и… бутылка пепси.

— Больше пить нечего, — усмехнулся он, — уж извиняйте…  — потом посерьёзнел и сказал Диману: — Бога ради, только не здесь. Потомже меня начнут, а у меня семья… Уже то, что я про них сообщил…

— Не бойтесь, всё будет нормально, — ответил Диман.  — Слово…

Ну что, пожуём?

— Приятного аппетита, — пожелал хозяин и ушёл куда-то.

Генка со щелчком открыл бутылку, налил пепси в кружку.

— Давненько не пил… Наливать?

— Да наливай, что ж…  — согласился Диман.  — Ну — за нашу победу!

— он шутливо поднял свою кружку.  — Отныне и впредь!

Мальчишки дурашливо чокнулись и навалились на мясо — отлично приготовленное, не забывая поглядывать в окно на пустую площадку. Мачо неожиданно выругался. Его лицо сделалось удивлённым, а отстранённососредоточенные глаза неприятно поразили поглядевшего на друга Генку. Мачо сделал размашистое движение над столом, удивлённо посмотрел на свою ладонь и поднял взгляд на Димана: